— Он с нами! — говорит Палтус и добавляет: — Сегодня пусть с нами!
«Во сколько?» — выстукивает Максим и получает ответ: «Давай в восемь!»
Ему надо бы спросить, как он ее узнает, но он не спрашивает: сам догадается при встрече. Девушка, которая подписывается «Марго», наверняка и выглядит соответствующе. Главное, чтобы в ресторане было немного народу, иначе Максим, чего доброго, перепутает эту Марго с какой-нибудь другой.
Кстати, дождь перестал, так что можно идти на улицу.
Появляется очередная компания тинейджеров.
Несимпатичная девица уже смылась.
Он допивает второе пиво, набирает: «Понял, пока!» и ставит смайлик.
Палтус убирает пластинку в конверт, Мартышка в это время красит губы.
— Ну что, — осведомляется Палтус, — готовы?
— А на какой фильм мы пойдем? — спрашивает Мартышка.
— Там разберемся! — отвечает Палтус.
Банан напевает себе под нос: «Счастье — это теплый пистолет, мама!»
«Шалом!» — читает Максим, выходит из чата и встает из-за компьютера.
На улице он вдруг поднимает голову и смотрит на небо.
Оно еще затянуто облаками, так что вряд ли ночью будут видны звезды.
Но он их увидит.
Наверное — уже завтра.
Максим направился в сторону центра, прикидывая, где бы ему раздобыть карту Израиля и отыскать на ней дыру, в которой ему назначена встреча послезавтра вечером.
Его почему-то абсолютно не пугало, что он летит туда, где постоянно кого-то взрывают и обстреливают.
Впрочем, приятель сказал по телефону, что все не так страшно.
Банан удобно устроился в кресле и уставился на экран.
Они сумели достать билеты только на старый французский фильм «Искатели приключений», которому было уже лет пятнадцать, да и Банан собирался его смотреть то ли в третий, то ли в четвертый раз.
Засветилась заставка журнала, Банан взглянул на сестру с Палтусом и увидел, что они опять целуются — недаром Палтус попросил билеты в последний ряд.
В подвернувшемся по дороге книжном магазине Максим приобрел путеводитель по Израилю.
Он сел в автобус и уже к следующей остановке выяснил, что Акко — древний город, расположенный неподалеку от северной столицы страны, города Хайфы, где для Максима, между прочим, был забронирован номер в отеле «Дан Панорама», а вот как Добраться до заветного ресторанчика «Абу-Кристо», станет понятно завтра.
В крайнем случае послезавтра.
Дома он набрал номер Ирины и услышал автоответчик.
После чего собрал дорожную сумку, поужинал и сел смотреть новости.
На пятой минуте ему сообщили, что палестинцы совершили очередной теракт в Израиле, на сей раз в портовом городе Хайфа.
Банан выключил телевизор и лег спать.
Приятеля звали Левой, Максим подружился с ним на первом курсе, а на втором у него даже завязался роман с Левиной двоюродной сестрой, чуть не закончившийся поспешной свадьбой, но тут все евреи засобирались уезжать, и Левин клан — тоже.
Имя Левиной кузины было Леля.
Насколько Максим знал, она не просто давно уже вышла замуж — у нее было то ли двое, то ли трое детей. Захочет ли она с ним увидеться — он не ведал, впрочем, сам он этого не хотел, да и думать о ней забыл, пока Левин голос в трубке не спросил:
— Кузине-то привет передать?
— Передай! — безразлично ответил Банан и вдруг вспомнил, как в первый же их раз Леля, посмотрев на него, сказала:
— Странно, обрезанный, а не еврей!
Он начал что-то путано объяснять про деда-врача посчитавшего нужным удалить его крайнюю плоть еще в раннем детстве, года в четыре, но она засмеялась, без всякого стеснения провела рукой по головке и тихо проговорила Банану на ухо:
— Но это же хорошо! Значит, мне с тобой можно!
Теперь бы она, наверное, так не сказала: муж, дети; а Лелин кузен Лева встречал Максима у выхода из зоны паспортного контроля аэропорта Бен-Гуриоп, чтобы посадить в свой комфортабельный «фиат-пунто» и отвезти в город Хайфу, близ которого находится городок Акко, в котором завтра в восемь вечера Банану предстоит встретиться с некоей Марго.
С той самой Марго, что сейчас обслуживает последнего клиента в кабинете на двадцать восьмом этаже офисного здания, расположенного в пригороде Тель-Авива — Рамат-Гане. Махон, или иначе говоря, клуб здоровья, где она работает, занимает половину последнего этажа с отдельным выходом на крышу. В ее кабинете есть душ, есть кровать, есть, как ни удивительно, офисный стол с компьютером, а еще кресло.
И клиенту приспичило в кресле.
Марго механически приподнимается и опускается, мягкие толстые пальцы крепко сжимают ее талию. На правом безымянном — большой золотой перстень с черным камнем. Пробивающееся сквозь жалюзи солнце играет на его гранях, иногда лучик отражается и зайчиком прыгает по противоположной стене — окно находится как раз с той стороны, где у клиента перстень.
При виде солнечного зайчика Марго разбирает смех, но она сдерживается и продолжает имитировать страсть, учащенно дышит; на самом деле ей хочется одного: побыстрее принять душ и поехать домой, в Акко, к родителям, полдня проваляться в постели, а вечером пойти в «Абу-Кристо», куда — если не соврал — прикатит черный диджей с «Летучего голландца». С диджеем она познакомилась в Эйлате в конце минувшего мая.
Тогда ее нанял в эскорт один тип из России, вечером они погрузились на «Голландца», тип не вылезал из казино, а она пошла в клуб, где этот черный здоровяк отплясывал с микрофоном, ну а потом…
Хорошо бы это «потом» повторилось завтра; по крайней мере, когда она попросила его сделать ей больно, он не отказался, вытащил из джинсов широкий кожаный ремень и полоснул по ягодицам.
Полоснул так мастерски, что красная отметина исчезла совсем скоро — русский ни о чем не догадался.
Впрочем, она тоже русская. По матери.
А значит — не еврейка.
Полукровка, механически движущаяся в кресле.
Вверх, вниз, вверх, вниз.
Похоже на отжимания в армии, с М-16 за спиной.
Как ни странно, в армию ее взяли.
А может, как раз не странно: там все были равны, и чистокровные, и такие, как она.
По крайней мере, она тут легально.
У нее имеются паспорт, карточка социального страхования, даже банковский счет. И налоговый номер. Все как положено.
Счет пополняется, когда наберется необходимая сумма, Марго уедет.
Ей всего двадцать три, она будет учиться.
Она хочет во Францию, хотя все тут жаждут в Америку.
Почти все.
Этот козел никак не может кончить, она уже устала скакать на нем, вверх, вниз, вверх, вниз, у ортодоксальных всегда какие-то проблемы.
