— Тебе лучше поторопиться, а не то опоздаешь.
Я села, с благодарностью взяла кружку с изображением Зигги[46] — мы заметили ее в каком-то магазинчике в одну из субботних распродаж, и я нашла изображение забавным. И тут же подумала о кружке Мэри Джо с девочкой Кэти. Эту, пожалуй, изготовили еще раньше.
— Я докопался до золота, — объявил Флейшман.
Я рассмеялась:
— Неужели нашел что-то более сверкающее, чем «Необычные роды»?
Он не разделил моего веселья.
— Я нашел нечто такое, что решит твою судьбу.
— Мою судьбу?
— Обеспечит тебе безоблачное будущее. И, честно говоря, начинаю сомневаться, заслуживаешь ли ты этого. Судя по твоей реакции, я мечу бисер перед свиньей.
— Сейчас только семь утра.
— Ты должна прочитать эту рукопись, Ребекка. Она так хороша! У меня по коже мурашки бежали, особенно в конце!
Я нахмурилась:
— Ты прочитал всю рукопись?
— Разумеется. Ты вырубилась в девять, но я-то не спал до половины первого.
Я застонала. Так много хотела сделать вчера вечером, а вместо этого заснула. Теперь придется тащить обе рукописи обратно в редакцию. Непрочитанными.
Касси-то небось не спала всю ночь, отыскивая очередной бестселлер.
— Я, честно говоря, испугался, — прервал мои раздумья голос Флейшмана.
— Чего?
Он нетерпеливо повел плечами.
— Господи, Ребекка. Я говорю о книге. Если верить сопроводиловке, она написана для серии «Пульс», но в ней же печатаются небольшие романы?
Я кивнула.
— А здесь пятьсот страниц. И это лучшие пятьсот страниц, которые я когда-нибудь прочитал!
Заявление было чересчур смелым. Но Флейшмана частенько заносило.
— И как называется эта книга?
— «Останавливающий сердца».
— Гм-м…
— Там есть жуткий злодей, — голос Флейшмана звенел, — а героиня — женщина-ученый, которая помогает копу выяснить, почему пациенты умирают в больнице, куда их доставляет «скорая помощь».
— Гм-м…
— Потом она встречает хирурга, работающего в этой больнице, и какое-то время кажется, что именно он и убивает пациентов. Разумеется, он красавец и наша ученая леди влюбляется в него.
Мне пришлось признать, что эта книжка могла дать фору той, что читала я, с родами в общественном транспорте.
Я приняла душ, оделась и направилась к двери с той же ношей, которую притащила вечером. Ранее я подумывала купить портфель-брифкейс из мягкой кожи, с каким приходила на работу Энн, но теперь пришла к выводу, что мне куда больше подойдет чемодан на колесиках.
В это утро мне улыбнулась удача: в вагоне подземки мне досталось место у окна, так что не пришлось сидеть, зажатой между двумя бедрами. Я сунула руку в пакет и достала рукопись. «Останавливающий сердца». Флейшман написал короткую рецензию и сунул листок в папку: «Великолепно. Требует сокращений, но темп выдержан. Запоминающиеся характеры. Обеими руками „за“! (Героиню зовут Элоиза… наверное, имя лучше поменять.)».
Я посмотрела, кто автор. Джоанна Касл. Похоже, псевдоним. Должна признать, скептическое отношение к книге у меня сохранялось, несмотря на дифирамбы Флейшмана. И может, именно из-за них. Вроде бы это был и не любовный роман, да и потом, пятьсот страниц — не для «Пульса».
Вздохнув, я начала с первой страницы.
С включенной сиреной «скорая помощь» мчалась сквозь желтый полумрак уличных фонарей. Внутри, на носилках, умирала женщина.
Через несколько строк я зачиталась. Честное слово. Поезд останавливался, трогался — я ничего не замечала. Собственно, не заметила, как мы проехали станцию «Деланси-стрит», где следовало сделать пересадку. Оторвалась от книги только на станции «Уолл-стрит». Пришлось срываться с места и выпрыгивать из вагона. Двери, закрываясь, чирканули меня по заду.
Полчаса спустя, прочитав еще две главы, я-таки добралась до нужной мне станции.
Поспешила в редакцию, не остановившись даже для того, чтобы съесть бублик. Голода не было. Больше всего меня интересовало содержимое пробирки Элоизы… потому что этот анализ мог бросить тень на сексапильного хирурга, с которым она только что трахнулась.
Едва я вывалилась из лифта, меня тормознула Мюриэль.
— Доброе утро, Ребекка. Тебе сообщение.
— Ох… — Я подошла к вращающейся стойке, нашла ячейку со своей фамилией, достала розовый листок. Звонил Дэн Уитерби.
Я тут же забыла про пробирку.
— Похоже, ты много работаешь.
Я подняла голову. Мюриэль смотрела на меня в ожидании ответа. Мне потребовались какие-то мгновения, чтобы сообразить, что мы просто болтаем.
— Да, вчера вечером взяла домой несколько рукописей.
— Мерседес говорит, ты очень быстро входишь в курс дела.
Я скромно потупилась, гадая, зачем звонил Дэн Уитерби.
— Ребекка?
Я вновь посмотрела на Мюриэль:
— Да?
— Я спросила, сможешь ли ты пойти со мной сегодня на ленч. У меня купон в «Бомбей-палас», там отличный салат-бар. Если ты там еще не была, стоит сходить.
— Э… — У меня была только одна причина отказаться от ленча: хотелось дочитать «Останавливающий сердца». Но возможно, я успела бы перевернуть последнюю страницу до перерыва. — Ладно.
— Отлично. — Она протянула мне еще один розовый листок.
— Это что?
— Я написала время нашей встречи у моего стола. Мой перерыв на ленч начинается ровно в полдень и заканчивается в час дня.
Я кивнула. Помимо времени на листке она написала: «Напоминание о встрече».
Черт, о такой эффективности в работе я могла только мечтать.
Направляясь к своему кабинету, я подумала, что Мюриэль заготовила бумажку до того, как я вышла из лифта.
Сев за стол, сразу позвонила Дэну Уитерби.
— Я очень сожалею, что не связалась с вами и не сообщила, как обстоит дело с обложкой «Преследуя Паулу».
— И я об этом сожалею, — ответил он. — Прежде всего потому, что не смог послушать ваш сладкозвучный голосок.
Я рассмеялась, но, признаюсь, по коже побежали мурашки. Решила, что пора порасспросить Андреа об этом парне. Меня интересовали некоторые подробности: как он выглядит, женат ли…
— Я звонил, чтобы спросить о Джоанне Касл.
Я чуть не упала со стула.
— Она — ваша клиентка? — Если это так, почему ее рукопись оказалась в стопке самотека?
— Стала ею только что. Она написала роман… Как я понимаю, он похоронен под грудой других в вашем кабинете.
— «Останавливающий сердца»? — Мой голос звенел от энтузиазма. — Я как раз его читаю.
Какое-то время мы поговорили о книге, и я постаралась сдержать распирающий меня восторг. В конце концов, мне предстояло отнести рукопись Рите. А вдруг ей роман не понравится? Хотелось думать, что ее мнение совпадет с моим, а также с мнением Флейшмана, хотя, разумеется, она знать не знала, кто такой Флейшман.
