А еще Макар был ужасно некрасивым, пухлым, полной противоположностью сына тогдашнего начальника Валерьяна. Он не хотел признаваться самому себе, но он стеснялся своего ребенка, на его рабочем столе не было ни единой фотографии сына.
Не знал Валерьян и то, что проблемы с лишним весом у его ребенка также появились из-за недостатка отцовской любви. У матери тоже вечно не хватало времени на сына, пресноводные занимали большую часть ее жизни. Макар считал себя плохим, неполноценным, лишним… У мальчика начался стресс, который он заедал едой.
А еще Макар не оправдал надежд отца и наотрез отказался учиться в элитном университете. С горем пополам ему удалось уговорить сына поступить хотя бы на вечернее.
Макару была чужда пунктуальность… Он вечно опаздывал на встречи с отцом, и умудрился завалить вступительные экзамены, потому что проспал. Валерьяну пришлось подключать связи, чтобы устроить сына хотя бы в этот захудалый университет.
Макар все делал не так, словно на зло… И это не раз становилось причиной их ссор. Во время их редких встреч все обязательно заканчивалось парами колких фраз и обменом вымученных улыбок. Казалось, эти двое ненавидят друг друга и пытаются поддерживать связь только ради женщины, которую они оба очень любили…
Только любовь отца к сыну и сына к отцу не может быть разбита парочкой неприятных фраз. Они нуждались друг в друге, но оба были слишком горды, чтобы это признать.
— Да черт! — ругнулся Валерьян, понимая, что прошло уже целых 7 минут. Ждать больше он не мог. Ему уже начинало казаться, что звонок сына ему просто причудился.
Набрал номер Артура, но друг почему-то не ответил…
Решив, что не может ждать больше ни минуты, сел в свой автомобиль и направился в нужное место. Участок, в котором работал его боевой товарищ, он знал, как свои пять пальцев… Место для постройки жилищного комплекса он специально выбрал такое, чтобы поближе к Артурчику, с которым когда-то служил в ВДВ.
Словно в тумане пересек пару километров на машине, быстро поднялся на второй этаж, на котором расположился кабинет друга. Рывком толкнул дверь от себя, без стука.
— Артур… — взволнованно выкрикнул он, ища глазами лицо лучшего друга.
Тот как раз размешивал сахар в двух стаканах с чаем. Услышав голос друга, Артур медленно обернулся на звук. Его взгляд был не менее взволнованным и растерянным.
Валерьян не стал дожидаться приглашения, а пулей влетел в кабинет, пренебрегая тем, что на него уставилось целых три пары испуганных глаз.
— Ну что? Ты проверил? Здесь? — по-хозяйски подошел к тумбе, налив немного теплой из-за духоты воды из графина. Сделал глоток, слегка смочив горло и голосовые связки — они сильно пересохли из-за волнения.
— Нууу, — как-то странно на него посмотрел друг. — Как бы здесь… — Артур указал рукой на небольшой диванчик, на котором сидели двое, вытянувшись по струнке.
Валерьян, наконец, понял, что они с другом не одни. Посмотрел в направлении руки Артура, скривив губы, потому что увиденное ему не понравилось. Эти двое выглядели просто кошмарно…
Он с трудом узнал в этом засаленном, перепачканном в разной гадости предмете одежды свой халат.
— Да ладно тебе… Ты шутишь? — нервно усмехнулся он. Артур замотал головой, отчего Валерьян снова обернулся на этих двоих.
Прищурился, пытаясь понять, кто из них — его сын.
— Пливет, пап… — попытался улыбнуться Макар, продемонстрировав огромную дыру, вместо которой еще недавно у него был зуб.
— Макар? — шокировано смотрел на него отец. Валерьян с трудом нащупал позади себя стул, и развернул его на себя, быстро сев, чувствуя, что земля уходит из-под ног. — Господи, надо завязывать с этой дачей… А то мне уже мерещится огромный пухлый помидор вместо головы сына… — несколько раз поморгал он, надеясь развеять наваждение…
— Накапать тебе успокоительного? — предложил Артур своему вмиг побледневшему другу, тот неоднозначно кивнул, по-прежнему часто моргая. Артур подошел к небольшому настенному шкафчику и закопошился в нем. Достал из шкафа дорогой коньяк десятилетней выдержки — презент от Валерьяна по случаю его второго юбилея — 30 лет прошло, когда Артур получил вторую жизнь. Берег коньяк этот для особого случая, видимо, сегодня он наступил.
Налил по пару капель в две небольшие рюмки.
— Издеваешься? — обиженно фыркнул Валерьян, когда друг протянул ему эти «слезы».
— Виноват… Забыл, что ты не пьешь. — Выдохнул майор, уже готовясь убрать алкоголь обратно. Но Валерьян выхватил бутылку и сделал пару глотков прямо из горлышка.
— Вух! Крепкий, зараза! — прижал локоть к носу и вдохнул, поставил бутылку с алкоголем на стол. — Так, а теперь можно и поболтать, — наконец, вышел из ступора мужчина.
Валерьян встал на ноги, опершись пятой точкой о рабочий стол друга и скрестив ноги. Свысока смотрел на двух сидевших на диванчике молодых людей.
Он не узнавал своего сына, абсолютно… Только густые темные волосы цвета каштана, точно такие же, как и у него, выдавали Макара. Отекшая, раскрасневшаяся кожа лица даже немного пугала, и казалось, проткни его сейчас иголкой, он взорвется и сдуется, словно воздушный шар.
— Что с тобой стряслось? — стараясь выровнять голос и демонстрируя привычную для него строгость, начал Валерьян. Но добавил ласковое… — Что случилось, сынок? — с теплотой и любовью посмотрел на сына. А потом с неким холодом и злобой глянул на смущенную девушку, сидевшую рядом.
Артур бесшумно покинул свой кабинет, не желая встревать в семейные разборки. Впрочем, его отсутствия никто и не заметил.
— Пап, я нолмально… — ответил Макар, недовольно хмуря брови, замечая, как отец смотрит на Любу. Подсел к девушке еще ближе и по-хозяйски взял ее хрупкие ладошки, поглаживая. Потом с вызовом глянул в сторону Валерьяна…
А для отца увиденная немая картина звучала громче миллиона слов.
Да, он не узнавал своего сына… И не только потому, что Макар выглядел иначе. Он как-будто был другим… Несмотря на внешние увечья, его глаза светились… Он выглядел счастливым. Валерьян давно не видел такого блеска в его глазах.
Мужчина слегка улыбнулся. Перед глазами картина двадцативосьмилетней давности. Он вспоминал, как он, примерно в таком же возрасте, как сейчас Макар, смотрел на себя в зеркало после случайного знакомства в трамвае с симпатичной девочкой, которая всю дорогу увлеченно рассказывала о ящерицах… А Валерьян слушал, по крайней мере пытался. Потому что в голове у него тогда то и дело кружилась мысль, какая эта девочка красивая и замечательная, он уже тогда мечтал сделать ее своей женой, даже не подозревая, что это уже через пару лет станет былью… В тот день он так же видел в себе перемены… И вроде внешне остался таким, только счастье выдавали глаза.
Валерьян сделал несколько шагов вперед, приближаясь к Макару с Любой. Встал прямо напротив них. Он продолжал загадочно улыбаться, а Макар боялся, что отец ляпнет что-то лишнее, обидев эту прекрасную девочку.
— Иди сюда, паршивец! — буквально потянул за шиворот сына. Крепко обнял его, не дав Макару даже секунды на раздумья, чтобы понять, что здесь вообще творится. Он тоже не узнавал своего отца. Вечно занятой, он редко находил пару секунд, чтобы сказать сыну «привет». Сначала парень пытался пробить эту стену, но в какой-то момент понял, что она непробиваемая. Вот так оба и страдали… Оба хотели наладить отношения, хотели пойти на контакт друг с другом, но ни один не предпринимал никаких действий для этого.
— Пап! — вдруг стало так хорошо, Макар почувствовал опору и поддержку в лице отца, тот — взаимную в лице сына. Мальчикам нужен отец в любом возрасте, хоть в пять лет, хоть в двадцать пять… А родители нуждаются в любви своих детей, в чистой и бескорыстной…
Но в то же время обоим стало так тоскливо… Столько потерянных лет, столько утекшего времени… И неизвестно сколько времени они бы потеряли еще, если бы не этот случай. Если бы не проклятая Любовь, которая нежданно-негаданно появилась в жизни Макара.
