Обязательно поговорю… А пока просто не имею права даже думать о Любиных губах, хоть они опять так меня манят, эти дрожащие бутоны, покрытые сладким нектаром. На этот раз хочу поступить правильно, а не так, как мне хочется, не руководствуясь одними эмоциями и чувствами. Как показывает мой двадцатипятилетний опыт, я совершал много глупых ошибок, которых мог бы избежать, если бы я все обдумывал. Не хочу, чтобы Люба стала одной из них. Вернее, не хочу стать для этой девочки ошибкой.
— Приехали… С вещами на выход! — рассмеялся старший лейтенант, открывая передо мной дверь.
— Люба, не бойся. Все холосо! — пытался убедить ее я, а она неловко и с огромным волнением передвигалась поповой по сиденью, чтобы тоже выбраться из салона полицейской машины.
В участке у нас забрали личные вещи — единственный телефон, который не работал. Желваки по моему лицу плясали чечетку, когда один из ментов нагло рыскал ладонями по телу Любы, обыскивая ее. И несмотря на то, что от оголенного тела отделял довольно массивный халат, я видел, как девушке неприятны эти касания. Сержанту повезло, что он остановил обыск прежде, чем я сорвался, потому что я нашел бы способ набить ему морду даже с загнутыми назад руками. А может это мне повезло… Иначе точно бы закрыли не на пару часов, а на несколько суток…
После составили протокол задержания, спросили наши имена, а потом посадили в обезьянник. Люба сразу села на неудобную скамейку. Хорошо, что хоть мы сегодня единственные дебоширы, по крайней мере, пойманные. А то на Любе и так лица не было. Еще не дай Бог, чтобы кто-то сказал плохое слово в ее адрес.
Дежурный, сидевший за столом буквально в нескольких метрах от нас, постоянно зевал, пока, через пару минут не уснул окончательно. А я стоял, держась за металлические решетки, пытаясь сообразить, что нам делать дальше.
— Эй, товалишч дезулный! — выкрикнул я. Мужчина быстро открыл глаза, подскочив на ноги и машинально ухватившись за дубинку.
— Чего тебе? — несколько раз проморгал, а затем равнодушно посмотрел в мою сторону, после чего обратно сел на стул.
— Я ведь имею плаво на телефонный звонок? — тот чмокнул, но все же поднес телефон с длинным кабелем. И тут передо мной встала практически непосильная задача: кому звонить. Наизусть я знал только номер консьержки Маши, номер родительской квартиры и номер квартиры, в которой жил я с Кристиной… Звонить родителям смысла не было, ведь я знал, что они на даче. Поэтому набрал второй номер, надеясь, что моя невеста ответит сразу, а потом свяжется с моим отцом или приедет сама.
Уже после третьего безрезультатного гудка я понял, что дело — дрянь… На всякий случай подождал еще несколько гудков, надеясь, что Кристина просто спит, и я смогу ее разбудить. Наконец, звонок прервался, а сотрудник полиции приготовился забрать телефон из моих рук.
— Стойте, стойте! — умоляюще посмотрел на него я. — Нас ведь двое, лазлесыте есче один звонок… — попросил я. Дежурный, звания которого я не знал, потому что не разбирался в этом, позволил мне набрать еще один номер.
Особо не надеясь, все же набрал номер рецепции жилищного комплекса, если честно, боясь, что Толика не окажется на рабочем месте, — ведь как не крути, была уже поздняя ночь. И я знал, что в это время Толик пренебрегает своими непосредственными обязанностями, засыпая практически стоя или уходя в коморку.
— Алло! — услышал я его голос уже после второго гудка.
— Ну слава Богу! Где тебя целти носят! — с укором начал я, потому что в тот момент казалось, что один гудок тянулся целый час. — Толик, слусай меня внимательно, слоцно звони моему отцу и…
— Что? Это кто? — блин, он мой голос не узнал, что ли. А, ну да… Я сам его сегодня практически не узнаю.
— Толя, это я, Макал Лябинин… Плосу, позвони отцу и сказы, сто я в полиции, уцястковый пункт номел один. Это слочно!
— Валерьян Николаевич, тут Макар Валерьянович… — Толик явно обращался не ко мне.
— Сынок! — услышал взволнованный голос отца.
— Папа? — не ожидал, что он будет дома. — Ты мозэсъ плиехать в уцястковый пункт номел один…
— Ну слава Богу, живой! — в его голосе явно слышались радостные нотки. Но уже через мгновение он снова стал строгим и недовольным. Все как всегда… — Что с твоим голосом?
— Долго объяснять, пап. Плиеззай немедленно…
— Конечно, я приеду через пару минут. Странно, что Артур мне не сообщил, что ты нашелся. О, кстати он как раз звонит… У меня звонок на второй линии, повиси секунду! — сказал отец. Ага, повисишь тут… У меня отобрали телефон сразу же, как только истекла минута.
— Хватит с тебя, — товарищ милиционер брезгливо отобрал у меня телефонную трубку, отошел в сторону и снова занял свой очень важный пост, уснув практически моментально.
А мне оставалось надеяться, что отец расслышал номер участка. Потому что куковать здесь до утра я не хочу. Мы не хотим…
Перевел взгляд на Любу. Она прижимала посиневшие стопы друг к дружке, крепко укутывалась в отцовский халат и задумчиво смотрела в одну точку. Я еле-еле сдерживал себя, чтобы не подбежать к ней и не сжать ее в своих крепких объятиях.
Черт! Что со мной происходит? Уверен, это, сука Амур, запустил в меня стрелой, когда я выходил покурить, случайно встретив Любу. Он определенно целился в кого-то другого.
«Эй, гад, вытащи свою поганую стрелу из моего сердца. Ты ошибся!» — на самом деле подумал про себя, не заметив, как рука потянулась к груди, как я стал держаться за сердце, кривясь.
— Господи, Макар, тебе плохо? — очень перепугано смотрела на меня Люба, широко раскрыв свои глазки и закусывая губки. Черт! Угораздило же оказаться в такой ситуации — почти наедине с очень красивой девчонкой, которая к тому же практически полностью голая.
— Нет! Со мной вще в похядке! — подошел к ней и сел рядом. Она потянулась рукой к моей грудной клетке, а я мгновенно отсел…
Еще не хватало, чтобы она прикасалась ко мне. Я и так хочу ее до безумия.
— Люб… — наконец, смог завести с ней разговор. — Сказы, вот только честно… Если бы… — запнулся, — гипотетически… Если бы я был свободен, у нас с тобой был бы шанс?
Девушка явно не ожидала этого вопроса. Она глубоко вздохнула, и я слышал, как громко и часто забилось ее сердце.
— Макар… — она коснулась пальцем своей щеки, задумчиво проведя им к губам. Еще пару секунд словно думала над своим ответом, не решаясь сказать. Словно боролась сама с собой. — Нет, между нами ничего бы не получилось… Ты не в моем вкусе. Но я тебе очень благодарна за это маленькое приключение… Было весело… — попыталась улыбнуться она.
А я уже миллион раз пожалел о своем вопросе. Люба одним махом убила всякую надежду на то, что мы когда-нибудь будем вместе и уничтожила веру в наше счастливое будущее.
— Просто экстренные ситуации сближают. Тебе просто кажется, что я тебе нравлюсь, а на самом деле — это все самообман.
Разве? Тогда почему сердце так предательски ноет. Стрела Амура погружается глубже? Или Любины слова заставили ее вырваться из моего сердца, вернее, вместе с моим сердцем…
Глава 24
Люба
— Просто экстренные ситуации сближают. Тебе просто кажется, что я тебе нравлюсь, а на самом деле — это все самообман, — с трудом произношу эту фразу.
Экстренные ситуации на самом деле очень сближают. Я чувствую это и сама, но крайне надеюсь, что это пройдет… Моя первая влюбленность.
Она подкралась незаметно… До сих пор я не разрешала себе влюбляться, боялась проклятья, да и парни не особо обращали на меня внимание. А сегодня…
Я втюрилась по уши, и если честно, сама не понимаю, как и, главное, когда это произошло. Я влюбилась не во внешность, я влюбилась в человека. Вообще, даже не помню, как Макар выглядел до всего этого. Но сейчас, с отекшим лицом и расплывшимися плюшками вместо губ, он кажется мне самым прекрасным парнем на земле.
Тогда почему я сказала это фразу? Потому что понимаю, что между нами не может ничего быть, и не только потому, что он скоро женится… А потому, что я не хочу, чтобы замечательный Макар еще хоть когда-то пострадал из-за меня. Ведь моя задница притягивает неприятности магнитом.
