Не знаю, что, не знаю, когда, но я в душевном порыве пообещала сама себе, что однажды я сделаю для любимого что-то такое сильное, что он запомнит навсегда.
Минуты летели, как секунды, мне нужно было идти домой. Дар хотел, чтобы наша свадьба состоялась непременно в августе, так как в этом месяце когда-то родились его отец, мать, а теперь, как выяснилось, на свет появилась я. Поэтому, как сказал любимый, он считает, что август — это время, когда в дом приходит счастье.
Дар предложил сыграть свадьбу в последнюю пятницу августа. Со слов любимого, в их тамошнем ЗАГСе у его старшей сестры были хорошие связи, так что с подачей заявления никаких проблем не будет: мы его можем подать хоть в день нашего бракосочетания.
У нас оставалось ещё две недели до свадьбы. Но Дар хотел, чтобы мы с Таней не позже, чем через неделю, прилетели в Москву. Его самого в городе уже не будет, но нас встретит в аэропорту его личный помощник и друг Эмин. Он отвезёт нас в дом Дара, чтоб мы с Таней приоделись, сделали себе причёски, маникюр и в полной боевой готовности вылетели на его родину.
Очень деликатно Дар сообщил, что он открыл в местном банке счёт на моё имя и попросил тратить деньги без всякого стеснения.
Ты прекрасна, мой Подснежник! Ты даже не представляешь, насколько ты прекрасна, — прошептал он мне жарко в ушко. — Но красивые модные наряды, стильная обувь и аксессуары могут помочь тебе почувствовать себя увереннее. Ведь ты это заслужила.
Я молчала, не зная, что сказать в такой щепетильной ситуации. Мы с бабушкой, сколько себя помню, всегда жили очень скромно. И теперь мысль, что в моём распоряжении вдруг оказались серьёзные деньги, меня смущала и пугала одновременно. Конечно, мы с Даром — жених и невеста, но всё-таки ещё не муж и жена.
Собравшись с духом, я попыталась объяснить это любимому. Но он вдруг закрыл мне рот жарким, долгим поцелуем. В ту же секунду меня подхватило и понесло на крыльях счастья куда-то в беспредельную высь. Мне стало наплевать, видит нас соседка Зоя Петровна, или — нет. Меня перестало волновать, что нас, возможно, видит сейчас в зеркало водитель Дара. Я купалась в любви и обожании Дара, наслаждалась поцелуем с любимым, а всё остальное ровным счётом не имело никакого значения. В конце концов, это наша жизнь!
Отдышавшись и немного успокоившись, Дар со смехом сказал:
Девочка моя любимая, мы с тобой практически муж и жена. Нам осталось расписаться в ЗАГСе, и ты станешь полностью моя.
При этих словах я покраснела. Дар нежно поцеловал меня в волосы и добавил:
Поэтому теперь всё, чем я владею, принадлежит также и тебе, Подснежник. Кстати, деньги на Таню ты тоже трать без стеснения. Я хочу, чтобы вся моя родня ахнула при виде вас. Чтобы раз и навсегда они зарубили себе на носу, что в такую красоту нельзя было не влюбиться. Я люблю тебя, мой Подснежник! Так не хочется расставаться, но старших нужно уважать! Ведь дома, девочка моя, тебя ждёт бабушка.
Баба Аня от тебя, Дар, в восторге, — сделала я признание. — Она сразу увидела, что ты — человек, которому она может доверить свою внучку. Именно поэтому на мой день рождения бабушка отпустила меня полетать на бизнес-джете, а сегодня приняла тебя, как жениха, хоть ей и нелегко со мной расставаться. Но баба Аня желает мне счастья.
Твоя бабушка, Марта, — просто потрясающая! — воодушевлённо заметил в ответ Дар. — Может, нам удастся со временем убедить её переехать к нам? В моём подмосковном доме — отличные условия для жизни! Надо будет для начала бабушку туда свозить.
Дар — ты прелесть, это отличная идея! — я кинулась ему на шею. Но вдруг мой взгляд упал на часы, и я поняла, что теперь нам точно нужно проститься.
Не переживай, моя любимая, — Дар погладил меня по волосам. — Уже скоро мы будем вместе.
Эти его слова я много раз повторила перед сном. Это была моя молитва. Не представляю, как мне прожить эти две недели. Но зато потом мы будем вместе!
Нина Коля =?
Я опять в отпуске. Уже написала заявление на увольнение. На моё место нашли девушку, которая окончила тот же медколледж, что и мы с Таней, но из-за того, что не было работы по специальности, она работала няней в садике. Сейчас ходит в больницу на практику. Таня её стажирует. Говорит, девчонка вроде не глупая.
Я оказалась права: Танька ничем не болела. Больничный ей сделал помощник Дара Эмин, когда увидел, как его товарищ захандрил после того, как меня отправили в отпуск. Но потом мой любимый поговорил со своей матерью по телефону и в тот же вечер устроил помолвку. А у Костровой отпала необходимость “болеть”.
В субботу мы с Таней вылетаем в Москву. Но оставить отделение сразу без двух опытных медсестёр Пивоваров, разумеется, не мог. Поэтому Сан Саныч поставил Татьяне условие, что он отпустит её, если она договорится с Кукушкиной о том, чтоб та её заменила, ведь у Нины практика должна закончиться как раз тогда, когда нам нужно будет уезжать.
Но Кукушкиной работать в больнице надоело. Нина, вообще, оказалась у нас не по своей воле. Как призналась она Танюшке за стаканчиком кофе, Дар был не в её вкусе. К тому же Нину смущала их двенадцатилетняя разница в возрасте. Взрослые ребята, откровенничала Кукушкина, ей нравятся, но ребята, не мужчины. А Дар в глазах Нины был старик. (?!.)
Однако папа — глава нашего района, захотел породниться с миллиардером. Кукушкиной пришлось выйти на практику в больницу. Со свойственным Нине гонором она заявила Тане, что если бы только захотела, Сафаров уже давно был у её ног.
Таня в ответ расхохоталась. Кукушкина не поняла, что смешного она сказала? Пока Нина думала, обидеться ей или не стоит, Кострова объяснила, что её так рассмешило.
Ты посмотри, Нинок, на себя, — обратилась к ней Таня, бросив выразительный взгляд на коротенький белоснежный халат. — Кто так одевается на работе?
А что такого? — удивилась Нина и похвасталась: Ты не представляешь, Тань, сколько бабок я отдала за этот халатик! Ведь он продавался в магазине для взрослых, а не на фирме по пошиву спецодежды.
Видимо, студентка столичного вуза рассчитывала сразить медсестру районной больницы наповал, хотела, чтобы Татьяна ей позавидовала. Люди-то обычно мерят по себе.
Но Кострова так устроена, что всегда правду-матку рубит в глаза, и ей глубоко фиолетово, что её слова могут кому-то не понравиться. Вот и тут Татьяна брякнула:
Сафаров — мужчина со вкусом. А ты, Нинок, в этом халатике выглядишь, как дешёвая проститутка. И на кой ляд тебе дался такой маникюр, я тоже, хоть убей, не пойму?
Лицо Кукушкиной пошло пятнами. В ярости Нина схватила со стола стаканчик с кофе. Наверное, хотела плеснуть в лицо Тани, да вот только бедняжке не повезло. Нина нечаянно опрокинула стакан на себя. А кофе-то горячий! Таня не растерялась, бросилась в отделение, притащила мазь, бинт, ожог обработали. К счастью, оказалось, что ничего серьёзного. Как говорится, “до свадьбы заживёт”!
После того, как Кукушкина отошла от шока, она попробовала наехать на Татьяну, типа это из-за неё она обожглась. Но Таня сразу поставила её на место, ехидно заметив, что надо голову иметь на плечах, а не соблазнять больных нарядами из секс-шопа. Кукушкина опять вскипела и заявила, будто Танька ей завидует.
Неизвестно, чем бы закончилась их перепалка, если бы в кофе-зоне не появился Николай Костров. Татьяна за время своего липового больничного от работы отвыкла и какие-то вещи стала забывать. Вот и ужин она тоже забыла с собой захватить. Хорошо, её мама вовремя это обнаружила и отправила Николая отнести сестре еду.
Коля пришёл, а новенькая девочка, которую Таня оставила в отделении, сказала ему, что Татьяна попёрлась с Ниной в кофе-зону. Конечно, новенькая выразилась более витиевато (она же Колю впервые видела и опасалась, как бы её напарнице отсутствие на рабочем месте не вышло боком), но Николай и сам допетрил, куда его сестрица подевалась.
Надо сказать, что, в отличие от Таньки, Коля смеётся редко и, вообще, он, как типичный вэдэвэшник, обычно смотрит на людей набычившись. Нет, парень-то он хороший, но любая деятельность оставляет на человеке свой отпечаток. Вот и Николай, на спине которого я так любила когда-то кататься, после службы в армии стал выглядеть несколько иначе.
