и проще, и даже сотрудники уже не в такой панике разбегались, увидев биг-босса в коридоре.
Стасу это нравилось, только попытки Димы дать очередной очень ценный совет иногда выводили из себя.
– Как Варя тебя терпит? Бедная девочка.
– Я её не заслужил, – очень просто ответил Поклонский, и, пожалуй, Стас мог бы поспорить, но правда в словах Димы была.
Собственно, Стас тоже не заслужил Мару, но с каждым днём, телефонным разговором, встречей тянуло к ней всё сильнее. Потребность в этой женщине набирала нешуточные обороты и причиняла боль, потому что вместе с ней росла ревность. Жгучая, как кипящая лава. Иррациональная и от этого почти позорная.
Мара иногда бормотала во сне, беспокойно ворочалась и называла имя мужа. В такие тёмные ночи Стас только и мог, что бессильно сжимать кулаки. Глупо ревновать к призракам – в этом не было никакой логики, но в её доме, в спальне, висел большой портрет улыбчивого мужчины, красивого и молодого. Чёрт, Стас хотел бы не обращать на него внимания, но взгляд «призрака» жёг затылок.
После того единственного раза Стас больше не приходил к Маре домой. Иначе бы просто сошёл с ума и сорвал со стены проклятый портрет. Если Марьяна и удивлялась последующим свиданиям в отличном отеле, вопросов не задавала. Просто принимала с лёгкой улыбкой всё, что Стас ей предлагал, отдавая взамен много тепла.
Но где-то там, на подкорке сознания, билась и пульсировала мысль: она всё ещё любит мужа.
«Может, правда, к психологу сходить?»
Стас представил себя, сидящим на мягком диване напротив незнакомого человека, который мягко и ненавязчиво влезает под шкуру, вытаскивает наружу все секреты, обнажает травмы и слепые пятна. От одной мысли об откровенности с чужаком сводило судорогой челюсть. Он-то и с Димой редко разговаривал о наболевшем. Никому себя, настоящего, не доверял, не то, что психологу.
– Так, сейчас работу поработаем, а после поедем к нам, – мягко оттолкнув кресло, Дима поднялся на ноги. Посмотрел на часы, о чём-то подумал. – Варя ужин приготовит, накормит тебя, наконец, нормальной едой. Смотреть на тебя тошно, ещё борода эта. Что за прикол? Побрейся уже, лесник в Бриони.
– С чего ты так озабочен вопросами моего питания? – Стас развеселился и, как в детстве, показал Поклонскому язык. Ребячество, зато забавно. – И от бороды моей отцепись, это сейчас модно, а ты, старый пень, ничего не смыслишь в прогрессивных веяниях.
– Ну, если модно, – фыркнул Поклонский. – Но поужинать сегодня ты с нами обязан. А то отощаешь скоро, никогда себе не прощу.
– Да нормально со мной всё!
– Ага, – Дима хмыкнул и отмёл широким жестом всяческие возражения. – В общем, болтать некогда, а то за дверью уже народ скопился, скоро начнут ломать.
За матовыми дверьми конференц-зала и правда, мелькали неясные тени, и вскоре водоворот работы закрутил, выбивая из головы все прочие мысли. Стас думать забыл о каком-то там ужине – сегодня у него были планы отоспаться, а завтра утром встретить Мару из аэропорта. Завтрак в её компании его прельщал больше, но Поклонский буквально вгрызся в него мёртвой хваткой, что тот бешеный питбуль.
Пришлось ехать и улыбаться Варваре. Та порхала по кухне, накрывала на стол, что-то спрашивала у Поклонского, и вскоре даже до сидящего в гостиной Стаса донеслось их хихиканье и шёпот. Ну, чисто голубки.
«Я соскучился», – отправил Маре сообщение, но не успел убрать телефон в карман, как она ответила:
«Правда?»
«Голая и ничем не прикрытая».
«Правильно, такую красивую правду грешно прикрывать».
«Ты бесит моя борода?»
«Не-а, тебе идёт. Ну, и вроде сейчас так модно».
Стас рассмеялся, готовый в эту же секунду всё бросить и поехать к ней, но так соблазнительно пахло едой, а он и правда, в последнее время питался чёрт его знает как.
Варя как-то странно суетилась, искоса поглядывая на Стаса. Когда ловил её взгляд, улыбалась, но молчала. Многозначительно так, с каким-то тайным смыслом. Стас почувствовал себя неуютно, аппетит пропал, как и не было, и только один Поклонский, кажется, ничего не замечал. Толстокожий, что с него взять.
Разговор, трудный вначале, вскоре потёк легко и непринуждённо. Поклонский занимал паузы, сводил своих самых близких людей тонко и грамотно. Стас почти расслабился, но когда эта парочка сосредотачивалась друг на друге и на ребёнке, который у них должен был родиться через несколько месяцев, чувствовал себя лишним.
С ним так часто случалось – своё одиночество он острее всего чувствовал на фоне счастья других.
Стас уже было отодвинул от себя тарелку. Хотел распрощаться и уйти, оставив влюблённых наедине, но обижать хозяйку не хотелось. Приличные люди раньше десерта не сбегают. Так учила мама, и некоторые её советы не вытравить.
Она очень хотела, чтобы Стас вырос нормальным, не таким уродом, как отец. Хотя то, что мама так и не нашла в себе силы бросить этого поганого садиста, в глубине души так и не смог ей простить.
Вдруг раздался звонок в дверь, Варя чему-то усмехнулась, а Поклонский лишь удивлённо покосился себе за спину.
– Кого это черти принесли?
– Ещё гости? – спросил Стас, хотя его мало волновало, кто там топчется у двери.
– Ой, да какие это гости, – отмахнулась Варя и просияла. – Это Мара прилетела. Я хотела сюрприз сделать.
Варя помчалась к двери, а Стас усилием воли остался сидеть на диване. Поклонский же что-то проворчал себе под нос, но без злобы. Поднялся, подставил к столу ещё одно кресло, сел на место.
Стас слышал голос Марьяны и, сделав вид, что смотрит в окно, улыбнулся.
– Нет, ты не подумай, – заговорщицки шепнул ему Поклонский, пока Мара снимала в коридоре пальто, – мне её сестра очень нравится. Только я не пойму, чего она сюда зачастила.
– В эту квартиру? – спросил Стас, всем своим существом вслушиваясь в переливы голоса Мары.
– В город, – ответил Поклонский. – Кстати, как она тебе? Красивая? Или ты её не помнишь совсем? Ну, это поправимо, сейчас познакомитесь.
Дима залихватски улыбнулся, сияя от осознания, какая ж гениальная идея пришла ему в голову, и Стас едва не
