– Довольна? – я обернулся к ней. Ее хмурое лицо вызвало во мне приступ веселья.
– Значит, так. Я взрослый человек и ни о чем не жалею. И ты не смей, – она обхватила ладонями мое лицо. – Мне, в конце концов, восемнадцать лет и я имею полное право делать что хочу, а главное – с кем хочу.
– Во-первых, тебе семнадцать… – она покачала головой.
– Нет, уже восемнадцать.
– Ну, типа с Днем Рождения? Прости, подарка нет.
– Считай, уже подарил, - улыбнулась она и прикрыла рот рукой.
– Нет, ты не стесняйся. Восемнадцать лет все-таки. Чего хочешь? Набор кукол или провести день в парке аттракционов? – она слегка ударила меня по руке.
Только сейчас я понял, что мы стоим на открытом воздухе. Ладно я, но ей думаю не стоит морозиться, недавно только переболела. Хоть балкон и был отапливаемым, воздух с улицы был по-настоящему зимним.
Мягко вытолкнув девушку обратно в квартиру, я закрыл дверь.
– Растешь, а мозгов больше не становится. Какого хрена в одной футболке вылезла?
– Э-эй, не ругайся! Ты, между прочим, в одних джинсах и что?
– А то, что мне, слава Богу, не светит никогда рожать. Это твоя перспектива, – на это она не нашлась, что сказать и затихла.
Я вытащил из шкафа рубашку и только успел накинуть ее, как в дверь позвонили. Кому там дома не сидится в выходной рано утром.
Оставив Алину в комнате, я прошел к двери. Не посмотрев в глазок, а зря, я открыл дверь и увидел на пороге Дину. Ну е... Только этой не хватало, чего таскается?
– Здравствуйте, Ян Маркович, – улыбнулась она.
– Привет. Какими судьбами?
– А я к вам тут с тортиком, – она подняла торт в коробке, перевязанной розовой лентой.
– В честь какого повода?
– Ну как? Я слышала у вас родилась племянница. Я зайду? – не получив ответа, она зашла в квартиру. Выставлять ее за дверь сейчас было бы минимум невежливо. Ее взгляд прошелся по мне оценивающе. Только сейчас вспомнил, что так и не застегнул рубашку. Исправив это, я пропустил ее на кухню.
Она скинула короткую куртку на спинку стула и осталась в одной джинсовой юбке и короткой белой майке с приличным декольте. Ноги были затянуты в тонкий капрон. Не удивлюсь, если чулки. Так и хотелось поинтересоваться: «Девочка, тебе не холодно?». Я даже без понятия откуда у нее мой адрес. Не удивлюсь, если под этим же предлогом поздравить и взяла его в школе.
Сделав чай, я положил перед девушкой нож.
– Я на диете, – ну, понятно. Для чего тогда сидишь тут? – А ты не хочешь показать мне свою комнату? – с придыханием спросила она, закинув ногу на ногу.
– Дина, я не помню, когда мы переходили на «ты». И я абсолютно не вижу никакого смысла в просмотре тобой остальных комнат. Ты пришла поздравить меня? Спасибо.
– Ну, ты же взрослый мужчина. Должен понять, что это был лишь предлог. Ты не пожалеешь, уверяю тебя, – она встала со стула и подошла ко мне.
– Не интересно. Если это все – можешь идти.
Мне показалось, что она сейчас расплачется. Видимо отказы получает она нечасто, и принимать не умеет.
Выпроводив ее и захлопнув за ней дверь, я тут же увидел вылетевшую из спальни злую Алину. Спасибо что хоть ей хватило ума не выходить из комнаты.
Пройдя на кухню, я вылил уже остывший кофе. Следом за мной влетела Алина. Она молчала, но вид у нее был такой, словно она думает, что разгромить.
– Будешь торт? – я кивнул на стол.
Метнув взгляд в ту сторону, она подлетела, схватила еще не открытую коробку за бантик, и выбросила в мусорную корзину. Нож, пожалуй, стоило убрать.
– Не могу поверить! Вот же… шлюха.
– Алина, не ругайся.
– Шлюха, шлюха, шлюха, – не слушая меня, малышка закрыла уши руками и продолжила говорить.
Притянув ее ближе, я заткнул ее поцелуем:
– Будешь моей девушкой?
Она удивленно заморгала, будто осмысливая, что я только что сказал.
– А до этого мы кем были?
– Я не предлагалл ведь, поставил перед фактом. А тепереь видишь, все серьезно. Ну так как, будешь?
– Буду, – выдохнула она.
Дома я старалась вести себя как можно тише. Не хотелось лишних склок с мамой. Не хотелось портить воспоминания о вчерашнем дне.
Я как обычно сидела в классе и никого не трогала. Я, молча, читала параграф по истории, как сзади послышался знакомый противный голос:
– Девочки, вы же знаете, к кому я вчера ходила?
Судя по всему, Дина имела в виду Яна. После того, как ее стайка подружек захихикала, она нарочито громко произнесла:
– Я пришла к нему, принесла тортик. Он позвал меня на чай.
– Так у вас было? – чересчур счастливым голосом произнесла Маша. Ну да, это же будет такая сплетня.
– Нет. Но все к тому шло. Говорю вам, девки, он меня чуть прямо на своем кухонном столе не разложил, – хотелось встать и возмутиться, что она ему нафиг не сдалась.
За своим увлекательным рассказом она не заметила, как прозвенел звонок. Лишь фраза Яна вернула ее к действительности:
– Сафонова, кто, что и где разложил, будешь рассказывать не на моем уроке, – ее подружки тут же захихикали, будто знали какую-то великую тайну. – И слезь с парты. Много сидеть вредно, целлюлит раньше времени заработаешь, – после этой фразы блондинка спрыгнула со стола и практически покраснела от злости.
После этого началась перекличка.
– Арефьева, Астахов, Белова… – даже не верится, что за последнее время столько всего произошло. Пожалуй, последние несколько месяцев были самыми насыщенными за всю мою жизнь. Внезапно кто-то стал тормошить меня за плечо и вместе с этим одновременно, я услышала насмешливый голос:
– Романова.
– Что?
– Ничего. Я уже третий раз твою фамилию произношу. В каких облаках ты летаешь?
– Извините.
– Рассеянная такая, – по классу прошел смешок. Что вы, это же очень весело, когда шутят над тихой девочкой. Смеяться всем обязательно.
– Ну что поделать, любовь, – я развела руками и мечтательно закатила глаза к потолку.
На губах брюнета заиграла понимающая улыбка, а затем он произнес:
– Договоримся на будущее: заниматься любовью нужно дома. И мысли эти оставлять там же, – от его слов я почувствовала, как у меня начинают гореть щеки. – И это относится не только к Романовой, - после этого он, как ни в чем не бывало, продолжил перекличку.
Как только закончились все уроки, я не спеша собрала сумку и пошла в раздевалку. Как только я забрала пуховик и стала его надевать, ко мне подошел Денис, один из моих одноклассников.
– Алин, у тебя правда кто-то есть?
– В смысле? – я удивленно на него посмотрела. Я редко от него слышала простое «привет», а теперь он вдруг интересуется моей жизнью.
– Там, на уроке, ты сказала про любовь.
– Да, правда. У меня есть любимый человек. А почему ты интересуешься?
– А непонятно? Ты мне нравишься.
Честно говоря, я впервые оказалась в подобной ситуации и не знала, как реагировать. Я должна ему сказать, что у него нет шансов, но я просто боюсь его обидеть.
– Не стоит, Денис. Мне никто кроме него не нужен, пойми.
– Хорошо. Просто если что, знай, что есть человек, которому ты небезразлична, – его слова звучали очень искренне. Он ловким движением рук поправил шарф на моей шее. Только я хотела поблагодарить его и за шарф, и за его слова, как застыла на месте.
– Астахов, Романова, свои нежности оставьте вне стен школы, – от грубого холодного голоса, я буквально вздрогнула.
– Ян... Маркович…
– Ян Маркович, ну что вы себя не помните в школьные годы? – весело усмехнулся Денис и положил руку на мое плечо. Ян посмотрел на нее таким взглядом, будто сейчас сломает.
– Помню, – произнес он.
Денис все так же продолжал улыбаться и не замечал настроения учителя. Я же немного грубо скинула с себя руку парня. Прозвенел звонок и Денис, попрощавшись, ушел на тренировку по баскетболу. Мы с Гордеевым остались в коридоре одни.
– Ты злишься? – я боялась посмотреть на него сейчас. Не знаю почему, но я чувствовала себя виноватой в том, что он сейчас в таком состоянии.
