Стань моей свободой - Ольга Арунд

— Тебе необязательно здесь сидеть, — качаю я головой, когда мы заходим в ту самую комнату отдыха, видимо, сделанную как раз для истеричных родственников. — Ты прав, пока мы действительно ничем не можем помочь.

— Кофе будешь?

— Я скоро сама начну его вырабатывать, — отказываюсь я, и Кир запускает кофемашину, а потом садится напротив, внимательно меня рассматривая.

— Что не так, Алиса?

— Издеваешься? — поднимаю я бровь. — Лучше спроси, что в моей жизни так.

— Я не об этом, — под шкворчание кипятка отзывается Кир, неопределённо обводя рукой помещение. — Что не так с тобой?

— У меня… сложности. — В основном с головой. — Это раздражает и поэтому я слегка не в себе.

— И какого свойства эти сложности? — не отстаёт Кирилл.

— Сложного, — усмехаюсь я и подаюсь вперёд. — Тебя снова потянуло на разговоры по душам?

— Я вижу, что что-то происходит и хочу тебе помочь. — Он внимательно осматривает меня от макушки до светлых босоножек. — Алиса, я могу тебе помочь?

— Нет, Кир. Никто не может.

Только я сама, но и тут проблема — в моей голове такой бардак, что любовь мешается с ненавистью, а желания со страхами. И разгрести всё это не смог бы даже Фрейд.

— Дело ведь не в «Саркани»? — настойчиво пытается добраться до истины Кир.

— Кстати, о нём, — вспомнив, я поднимаюсь, — мне нужно возвращаться.

«Саркани» встречает меня оживлёнными детскими голосами и Яном. Который ни черта не уехал, предпочитая продолжать меня нервировать. Какого он вообще здесь делает, если у них должна быть встреча с партнёрами?! Я собираюсь позвать его и задать этот вопрос, но снова наступающая темнота в глазах заставляет отступить к стене.

Это нервы на меня так действуют? Надо бы кровь сдать. Или поесть.

— Алиса, вы вернулись.

— Да, мне нужно было отъехать по делам, — улыбаюсь я Марии Николаевне, не хватало ещё, чтобы она подняла панику. — Как дети? Всё в порядке?

— Да, но только благодаря Евгению и вашему другу, — с улыбкой качает она головой.

— Другу? — Не представляю, как у меня глаз не задёргался после этих слов.

— Ян Антонович мне очень помог. — Подозреваю, что выражение лица у меня стало очень специфическое, потому что Мария Николаевна нахмурилась и решила пояснить: — Маша упала в обморок.

— Как?! — Господи, мне только этого не хватало! Бедный ребёнок! Хотя мы вроде и кондиционеры настроили и воды поставили с избытком, но от тридцатипяти градусной жары не помогает даже это.

— Не переживайте так, Алиса! — Мария Николаевна тепло мне улыбается. — Вы только уехали, и она потеряла сознание прямо у стола с фруктами. Дети переполошились, конечно, но ваш Евгений быстро организовал их, пока я занималась Машей. Вон она видите, сидит рядом с вашим другом. — Маша и правда сидела. Робко улыбаясь и смотря на Яна словно на героя из своих девичьих грёз. — Евгений уже набирал Скорую, но Ян Антонович возник, словно из ниоткуда и сказал, что мы будем слишком долго ждать. Он же усадил меня и Машу в свою машину и отвёз нас в девятку.

Финиш.

— Что сказал врач?

— Что это жара и сосуды. — Как бы она ни была благодарна Яну, но взгляд Марии Николаевны не отрывается от той самой Маши. Пусть ей до подросткового бунта ещё далековато, но и так рослый мужик, сидящий рядом с десятилетней девочкой, выглядит странновато. Особенно, по нашим временам. — Дал совет побольше отдыхать и поменьше перегреваться, но куда там! Мы только вернулись, и Маша сразу поскакала к ребятам, доделывать картину.

— Хорошо, что всё обошлось, — выдыхаю я.

И чувствую исходящую от сумки вибрацию. Настя риэлтор. Твою же!..

— Извините, я отойду. — Игнорируя развлекающегося Исилина, я взглядом подзываю Женю. — Если что, я у себя.

— Хорошо, Алиса Константиновна.

Пока я поднимаюсь на второй этаж, в голове мелькают картинки здания на Гоголя. Деревянная лестница, кирпич и неповторимая атмосфера. Как я могла про это забыть?!

Как? Да запросто, в условиях, когда каждый день, словно последний, и остаётся единственное желание — просто дожить до вечера.

Щёлкнув выключателем, я вхожу в кабинет и иду к столу, меньше всего ожидая увидеть на нём своё любимое пирожное в прозрачной подарочной упаковке и записку.

«Прости. Я слишком за тебя беспокоюсь».

И когда только успел?! У меня перехватывает дыхание, и я медленно опускаюсь на стул. Восторг? Ни черта подобного. Мне больно и горько, и хочется позвонить Андрею, чтобы объяснить, почему именно я не заслуживаю ни его беспокойства, ни подарков. Хочется, но я не могу.

Лицемерка. И трусиха.

— Здравствуйте, Настя! Это Алиса Полуночная, по поводу двухэтажного здания на Гоголя.

— Добрый день, — отзывается риэлтор приятным голосом, — я успела подумать, что вы передумали.

— Нет, что вы! — Я озадаченно потираю переносицу. — Просто… у меня возникли сложности, семейного характера.

— Сочувствую, но при всём моём желании, я больше не могу держать это место. Алиса, вы решились на покупку? — прямо спрашивает Настя.

— Мне бы очень хотелось, но в данный момент я не могу ответить вам согласием, — со вздохом признаюсь я. — Извините, что обнадёжила.

— Не извиняйтесь, мне было приятно с вами познакомиться. Вас ещё интересуют другие варианты аренды? — по-деловому уточняет она.

— Интересуют.

— Что же, надеюсь, что дом на Гоголя всё же вас дождётся, — кажется, улыбается Настя. — Хорошего дня.

— И вам.

Потрясающе, я только что упустила прекрасное помещение только из-за собственной забывчивости! Нахмурившись, я нахожу его в интернете и звоню бухгалтеру.

— Алён, посчитаешь мне окупаемость?..