Он последовал за мной, поднял воротник пальто и быстро обнял меня за талию, притягивая к себе, пока закрывал дверь и активировал сигнализацию.
— У меня такое чувство, что я не очень нравлюсь твоему отцу.
Я рассмеялась.
— Ему просто нужно немного времени, чтобы он в итоге вознаградил тебя улыбкой. Он не знает тебя, как я.
Его рука на моей спине напряглась, и с губ сорвался тихий стон.
— Что тебе надо? — процедил он сквозь зубы.
Я повернула голову в сторону подъездной дорожки, пытаясь определить, что стало причиной столь резкой смены настроения Ремингтона. По тропинке к нам шел его отец. Он остановился возле нас, переводя взгляд с сына на меня.
— Сын, — поздоровался он.
— Что тебе надо? — снова повторил свой вопрос Ремингтон, и, клянусь, температура понизилась еще градусов на двадцать.
Ох, ничего себе.
Ремингтон умеет сделать так, чтобы его собеседник почувствовал себя ничтожеством. Я незаметно взяла его за руку и переплела наши пальцы. Он взглянул на меня и его взгляд немного смягчился, а тело слегка расслабилось.
— Ты не отвечал на мои звонки, — сообщил Ремингтон-старший, сцепив руки перед собой и слегка склонив голову набок. Он напомнил мне босса мафии.
— Вижу, ты намеков не понимаешь, — ответил Ремингтон. — У меня нет на это времени, — он развернулся, собираясь уйти.
— Сын, — его отец сделал шаг вперед и ступил на дорожку, ведущую к дому. — Ремингтон.
Ремингтон остановился, его хватка на моей руке усилилась. Он выругался по-французски, затем выпустил мою ладонь и развернулся лицом к отцу.
— Калеб в порядке?
Его отец кивнул.
— Хорошо. Больше мне нечего тебе сказать. Мы попрощались еще в Лондоне. Не припоминаю, чтобы звал или приглашал тебя в свой дом.
Ремингтон-старший смотрел на сына в течение нескольких секунд, затем нахмурился и быстро опустил взгляд на носки своих туфель.
Я положила руку на поясницу своего мужчины и легонько надавила, затем прижалась к нему и поцеловала в плечо.
— Дай ему шанс, малыш, — прошептала я ему на ухо. Он обернулся и, нахмурившись, посмотрел на меня. — И прекрати хмуро смотреть на меня. Я же сказала, что это заводит меня. Ты ведь не хочешь, чтобы я продемонстрировала свои таланты на глазах у твоего отца, правда? — я подмигнула ему. Его губы изогнулись, пока он старался подавить улыбку, при этом по-прежнему хмурясь.
Нас прервал звук открывающейся двери. Я повернулась, как раз, когда из двери вылетел Адриан
— Папа! Мама! — крикнул он и понесся к нам. Ремингтон обошел меня и подхватил Адриана прежде, чем его крошечное тельце врезалось в меня. Кажется, этот мужчина готов защищать меня от всего. И, наблюдая за ними, мне сдавило грудь. Господи, как же я люблю их.
— Это... мой... внук?
Ремингтон покачал головой.
— Мы ничего не будем выяснять в присутствии моего сына.
Ремингтон
ДЕРЬМО!
Я не могу решать этот вопрос здесь. Какого черта он хочет? Последний раз, когда мы виделись в Лондоне, он, как обычно, вел себя, как высокомерная задница. Он едва ли сказал мне с десяток слов, не то чтобы меня это волновало. Я ездил туда ради Калеба, и это единственное, что имело значение.
— Ремингтон? — я повернулся, услышав шокированный голос матери, которая появилась в дверях. Ее глаза широко распахнулись, и взгляд заметался между мной и отцом, но она быстро пришла в себя, расправила плечи и устремилась к нам быстрой целенаправленной походкой. — Ремингтон Ньюпорт. Что ты здесь делаешь?
— Я надеялся, что у меня появится возможность переговорить с нашим сыном, — отец перевел взгляд на меня, затем на Адриана и, наконец, на Селену. — Послушай, мне просто необходимо сказать тебе кое-что, и затем я уеду и больше не стану беспокоить тебя.
— Кто это, папочка? — осторожно спросил Адриан, не сводя взгляда с моего отца.
Черт возьми! Не так я себе представлял встречу Адриана с дедушкой. Я спустил Адриана на землю и подтолкнул его к Селене.
— Отведи его в дом, пожалуйста.
— Не стоит…
Я замер и резко развернулся в поисках источника такого знакомого мне голоса.
— Колетт? — даже мне мой голос показался испуганным. Мне не следовало удивляться, что она появилась здесь, но я все равно удивился. Я стоял и беспомощно наблюдал, как мое прошлое сталкивается с моим настоящим. Она появилась из-за угла дома и уверенно направилась к нам, но в ее глазах отражались совсем иные чувства.
Ее глаза покраснели, а безумный взгляд заставил меня встать поближе к Селене. Губы Колетт накрасила ярко-красной помадой, отчего ее лицо казалось неестественно бледным. Изможденный образ довершал темный плащ длиной до колен, скрывавший ее хрупкую фигуру.
— Что ты здесь делаешь? — я сделал два шага, чтобы прикрыть собой Адриана и Селену.
Я бросил взгляд на свою мать, надеясь, что она поймет мой сигнал и вернется в дом. Но она не сводила глаз с Колетт.
— Хмм, давай подумаем. Что я здесь делаю, — растягивая слова, произнесла Колетт. — Я здесь, потому что хочу быть с тобой и Адрианом. Ремингтон, любимый, я так долго ждала, когда мы сможем быть вместе. Когда мы снова станем семьей.
Я услышал, как Селена резко втянула воздух. Блядь. Где парни Жиля? Именно сегодня я попросил их встретить меня у дома, и теперь случилось это.
— Не волнуйся, Ремингтон. Твоей охраны здесь сейчас нет.
Я оглянулся через плечо.
— Мама, Селена. Идите в дом и заберите с собой Адриана.
— Нет, никто никуда не идет. Мы должны расставить все точки над «i» здесь и сейчас, и мне нужны свидетели в тот момент, когда ты, наконец-то, согласишься снова быть со мной. Привет, Адриан, помнишь меня?
Где-то за моей спиной захныкал Адриан.
— Немедленно идите в дом!
— Я же, черт возьми, сказала нет! — услышав щелчок, я быстро обернулся. Колетт стояла метрах в пяти и целилась в нас из пистолета.
— Убери пистолет. Мы с тобой пойдем куда-нибудь и поговорим, хорошо? Они нам не нужны, — предложил я, надеясь задобрить ее своими словами.
— Ремингтон, нет, — услышал я умоляющий и полный беспокойства голос Селены. — Колетт? Твоя погибшая жена? Что происходит? И... о, Боже, ее лицо... я помню ее... этот голос. Это она напала на меня в Провансе. Она… она похожа... на мою мать.
— Селена? — позвала Инес свою дочь голосом, столь похожим на голос самой Селены. — Это ты? Мы услышали шум на улице и решили проверить, что происходит.
— Мама? О, мама, — ее голос звучал так, будто она готова расплакаться, но затем Селена сердито спросила: — Почему эта женщина так похожа на тебя?
