— Разве?
— Я беспокоился о тебе, а не о себе.
— По-моему, я уже слышала нечто похожее в одной из мыльных опер, — резко оборвала его Алисия.
— Но это правда.
— А, так вот, значит, как это называется? Забота о бедной несчастной вдовушке и сиротках?
— Да. Отчасти.
— Ты примчался сюда сегодня и снова взбаламутил мою жизнь только из чувства человеческого сострадания и христианской благотворительности?
— Называй это как хочешь.
Ей хотелось назвать это любовью, но не хватало смелости. А было бы забавно бросить ему в лицо это слово и понаблюдать за реакцией! Но вместо этого они в упор смотрели друг на друга и с трудом сдерживали гнев, понимая в то же время, что смешно выяснять отношения на автомобильной стоянке.
Наконец Пирс шагнул вперед и крепко взял Алисию за локоть. Она поняла, что на сей раз ей вырваться не удастся.
— В таком состоянии ты не можешь вести машину. Я отвезу тебя и Дэвида домой, и мне наплевать, что ты об этом подумаешь.
Она уступила, не чувствуя в себе сил продолжать эту бессмысленную пикировку. Была еще одна причина — ей хотелось, чтобы он поехал с ними, чем бы он при этом ни руководствовался.
"Бесхарактерная, глупая баба!» — мысленно обругала себя Алисия, однако покорно двинулась вслед за Пирсом. Он усадил ее на пассажирское место.
, — А как же быть с твоей машиной?
— Я заберу ее позднее, а пока пойду запру. И он подошел к роскошному автомобилю иностранной марки, напоминающему те, что можно видеть в рекламе колготок или духов. Обычно из них появляются длинноногие красотки с копной ухоженных волос, закутанные в дорогие меха. Машина была просто создана для Пирса. Интересно, сколько длинноногих красоток уже сидело здесь рядом с ним, подумала Алисия. Фрэнк Бенедикт, похоже, ничуть не удивился тому, что его друг опекает какую-то женщину. Очевидно, Пирс выступал в этой роли не один раз.
Вернувшись, он сел за руль и спросил:
— Ну, как наш больной?
— Уснул.
— Наверное, укол все еще действует. А где сейчас Адам?
Алисия взглянула на часы и с ужасом обнаружила, что уже очень поздно.
— Должен быть дома с няней. Наверное, шофер школьного автобуса знает, что случилось с Дэвидом.
— Директор обещал мне, что сам обо всем позаботится, — сказал Пирс.
"Только этого не хватало!» — мелькнуло у Алисии. Интересно, что подумал директор школы, когда Пирс появился в клинике? И что Дэвид рассказал ему о Пирсе?
— Т-ты видел мистера Дженкинса?
— Да.
Он прекрасно понял, почему она забеспокоилась, — об этом свидетельствовала его кривая усмешка.
— Я сказал ему, что я старый друг вашей семьи.
— Понятно.
На Адама произвела большое впечатление повязка Дэвида и пластиковая карточка больницы, на которой значилось его имя. Он отчаянно завидовал брату. Еще бы — взрослые так носятся с ним! Как только Дэвида переодели в пижаму и уложили в постель, Пирс предложил Адаму вместе поехать в аптеку за лекарством. Ревность младшего мальчика немного утихла, а когда они с Пирсом вернулись, нагруженные комиксами и настольными играми, он совсем повеселел.
— Гляди, что мы тебе купили! — крикнул Адам, выгружая богатство на постель брата.
— И еще новую игровую приставку для твоего компьютера, — добавил Пирс.
— А он сломался, — с грустью объявил Дэвид.
— Да что ты!
Пирс присел рядом с монитором:
— Посмотрим, может быть, мне удастся его починить.
Алисия застонала. Пока они ездили за покупками, она позвонила своим родителям и сообщила о том, что случилось с Дэвидом. Те тут же вызвались приехать, и она надеялась, что к этому времени Пирс уже уйдет. Так нет же! Когда встревоженные бабушки и дедушки (а приехали еще и родители Джима) появились в доме и устремились в комнату больного внука, они застали там такую картину — Пирс и Адам сидели на полу, вокруг них лежали внутренности компьютера, а Дэвид, которому, по всей видимости, уже стало гораздо лучше, заглядывал Пирсу через плечо и давал советы.
— Какой приятный мужчина! — заметила мать Алисии с деланным безразличием.
Дело было после того, как все наскоро поужинали жареными цыплятами, предусмотрительно купленными родителями по дороге, и мать настояла на том, что поможет вымыть посуду. Самой Алисии больше всего на свете хотелось, чтобы гости наконец уехали. Голова у нее раскалывалась, а нервы, по ее же определению, напоминали кончики волос, пережженные перекисью.
— Кто?
— Алисия, сколько у тебя знакомых мужчин, которые чинят компьютер и меняют перегоревшие лампочки в твоем доме?
— Ах Пирс! Да, он очень приятный.
— А ты давно его знаешь? Я удивилась, что Дэвид попросил позвонить из больницы ему, а не нам.
Алисия не стала рассказывать родителям, что провела с Пирсом целую неделю. Когда те поинтересовались, как прошел ее отпуск, она просто сказала, что и ей, и ребятам очень понравилось. К счастью, ни Дэвида, ни Адама в тот момент не было рядом, и ненужные объяснения не потребовались. Есть вещи, которые даже взрослая женщина не может рассказать матери.
— Я познакомилась с ним не так давно, — ответила она, — но мальчикам он нравится.
— Он старше большинства мужчин, с которыми ты встречалась.
— Да мы, собственно говоря, и не встречаемся. А что они, собственно говоря, делают? Обвинить ее в том, что она легла в постель при первом же свидании, было бы нелепо — ведь у них даже не было первого свидания.
К тому времени когда бабушки и дедушки уехали, а Дэвид и Адам наконец угомонились и легли спать, Алисия чувствовала себя совершенно обессиленной.
— Выпей-ка вот это, — сказал Пирс, подходя к ней со стаканом.
— А что это?
— Трудно сказать, — ответил он, улыбаясь. — Выбор напитков у тебя крайне скудный, мягко говоря. Мне пришлось здорово поискать, пока я наткнулся на какую-то бутылку без этикетки. Она стояла на верхней полке в кладовке.
— А, это, наверное, бренди. Я поливала им фруктовый рождественский торт.
— Выпей.
Он поднес стакан к ее губам. Алисия сделала глоток и тут же закашлялась — напиток оказался слишком крепким. Пирс поставил стакан на кофейный столик. Тихонько смеясь, он кончиком пальца стер янтарные капельки с ее губ. Их глаза встретились, и смех тут же смолк.
Пальцем, смоченным в бренди. Пирс медленно провел по губам Алисии. Он не сводил глаз с этих губ, мягких, влажных, дразняще пахнущих бренди. Он провел по ним языком, словно решил попробовать.
— Великолепный вкус! — прошептал он.
— Правда?
— Из такого сосуда — да.
Он обвил ее руками. Алисия с готовностью приоткрыла губы, и его язык проник ей глубоко в рот. Поцелуй был долгим и страстным и опьянил обоих. Когда наконец они спустились с небес на землю, то с трудом держались на ногах и вынуждены были уцепиться друг за друга.
