– Это остров Мейсонборо, – сказала она.
– До вчерашнего дня я о нем даже не знал.
– Он совсем нетронутый. Ни дорог, ни площадок для пикника. Летом туда плавают на лодках, но недавно я нашла местечко для себя. Там тихо и красиво. Это отличный способ подготовиться к рабочей неделе, особенно если предстоит много дел. У моего босса суд, и я, скорее всего, каждый вечер буду работать допоздна, чтобы подготовить все необходимые материалы. Ну и уезжать из дома тоже буду раньше, чем обычно.
– Ничего себе.
– Нужно работать с опережением, – заметила Мария.
– Зачем?
– Если я не буду выполнять свои обязанности, меня уволят.
– Я в курсе, что работу надо делать хорошо. Это я понимаю. Мне просто интересно, почему тебе так важно добиться успеха.
Мария нахмурилась, сообразив, что Колин – первый, кто об этом спросил. И она растерялась.
– Не знаю, – наконец ответила она. – Наверное, я просто не умею по-другому. Ну, или родители виноваты. Кажется, так обычно говорят психологи.
– Да. И иногда это оказывается правдой.
– А разве ты не хочешь добиться успеха?
– Я даже не знаю толком, что такое успех, – сказал Колин. – Большой дом, дорогая машина, отпуск на экзотическом курорте? Мои родители так и живут, но мне они не кажутся счастливыми. Всегда хочется чего-нибудь еще и еще, и этому нет конца. Нет уж, спасибо.
– А как ты хочешь жить?
– Чтобы было равновесие. Работа – важная вещь, потому что надо себя содержать. Но не менее важны друзья, здоровье, отдых. Я хочу, чтобы у меня было время заниматься тем, что люблю. А иногда – чтобы вообще ничего не делать.
– Это… очень разумно.
– Так.
Она улыбнулась.
– Конечно, ты прав. Равновесие – очень важная штука, но мне всегда нравилось осознавать, что я преуспеваю в чем-то, будь то контрольная в школе или хорошо написанное резюме на работе, ставить перед собой цели и достигать их… тогда я чувствую, что не просто плыву по течению. В конце концов, если я справлюсь с поставленной задачей очень хорошо, другие люди это заметят и оценят. А я это очень люблю.
– Логично.
– Но не для тебя?
– Мы разные.
– А разве ты не ставишь перед собой цели? Например, закончить колледж или выиграть бой.
– Да.
– Тогда в чем же мы отличаемся?
– Потому что меня не волнует успех. И, как правило, я не задумываюсь над тем, что под ним подразумевают другие.
– А я задумываюсь?
– Да.
– Поясни, пожалуйста.
Колин молча сделал несколько шагов, прежде чем ответить.
– Мне кажется, ты всерьез беспокоишься, какое впечатление произведешь на людей. По-моему, это неправильно. В конце концов, по-настоящему важно нравиться самому себе. Что думают о тебе другие – их дело.
Мария поджала губы, понимая, что Колин прав. Она была немного ошарашена тем, как открыто он высказался по этому поводу. Но Колина вообще отличала прямолинейность, так отчего же она удивилась?
– Ты и это узнал в клинике?
– Да, но понадобилось немало времени, чтобы это осознать.
– Может быть, мне стоит поговорить с твоим психологом.
– Может быть, – согласился Колин, и Мария рассмеялась.
– Но, между прочим, не только я виновата. Родители тоже приложили руку к тому, что я так отчаянно нуждаюсь в одобрении окружающих.
Колин усмехнулся, и Мария игриво подтолкнула его плечом. Это вышло как бы само собой.
– Я серьезно. Не исключаю, что у меня врожденные амбиции и все такое, но родители уж точно их укрепили. Они оба бросили школу после восьмого класса и много лет терпели нужду, прежде чем сумели открыть ресторан. Им пришлось выучить чужой язык, научиться бухгалтерии и тысяче других вещей – с нуля, в зрелом возрасте. Поэтому для них хорошее образование – самая важная вещь на свете. Дома у нас говорят по-испански, поэтому в детстве мне требовалось прикладывать больше усилий, чем другим, ведь я не понимала учителя. Пусть даже мои родители работали по пятнадцать часов в день, они не пропускали ни одного школьного собрания и всегда следили, чтобы я делала уроки. Когда я начала приносить хорошие отметки, они были очень горды. На выходных они приглашали моих дядей, тетей, двоюродных братьев и сестер – у меня здесь уйма родственников, – показывали им мой дневник и без конца рассказывали, какая я хорошая ученица. Мне нравилось быть в центре внимания, поэтому я стала трудиться еще усерднее. Я сидела на первой парте и поднимала руку каждый раз, когда учитель задавал вопрос. Я до ночи готовилась к контрольным. И в результате превратилась в настоящую зубрилку.
– Правда? – с удивлением спросил Колин.
– Ну… да, – смущенно ответила Мария. – В восемь лет я надела очки – страшенные, в толстой коричневой оправе. И три года носила скобки на зубах. Я была застенчивая, неуклюжая и действительно любила учиться. Я не ходила на школьные вечеринки вплоть до последнего класса, и даже туда я отправилась в компании девочек, которых не пригласил никто из парней. Впервые я поцеловалась только за месяц до поступления в колледж. Поверь, я знаю, что такое зубрилка, я ею была.
– А теперь?
– Ну, я по-прежнему та еще зануда. Я сутками работаю, редко хожу в гости и почти ничего не делаю по выходным, не считая плавания и визитов к родителям. Вечер пятницы я обычно провожу в постели с книжкой.
– Ну, это еще не значит, что ты зануда. Я тоже редко где-то бываю. Когда я не работаю и не участвую в соревнованиях, то обычно слушаю музыку, занимаюсь или болтаю с Эваном и Лили.
– Лили?
– Это невеста Эвана.
– А какая она?
– Блондинка. Ростом примерно как ты. Отличная девушка. Настоящая южанка. Родом из Чарльстона.
– А Эван? Он похож на тебя?
– Больше на тебя, если честно. У него все схвачено.
– Ты думаешь, что у меня тоже все схвачено?
– Да.
– Тогда почему мне так не кажется?
– Понятия не имею, – ответил Колин. – Но, наверное, большинство людей именно так о тебе и сказало бы.
Мария прищурилась. Ей нравилось то, что он сказал. Они уже добрались до берега, и она скинула сандалии и посмотрела на воду.
– Так, очень хорошо, – объявила девушка. – Начинается прилив. Тем проще. В отлив нам пришлось бы стартовать оттуда.
Мария ткнула пальцем куда-то вдаль.
– Готов?
– Почти, – сказал Колин.
Положив доски на песок, он снял рюкзак, сунул в него шлепанцы, достал флакон с солнцезащитным лосьоном и снял футболку. Первая мысль Марии: он похож на статую. Грудь и живот Колина покрывали рельефные мышцы. Разноцветный дракон, вытатуированный на груди, обвивался вокруг плеча, затейливо сплетаясь с китайскими иероглифами. Глядя на воду, Колин принялся натираться лосьоном.
– Тут шикарно, – заметил он.
– Да уж, – ответила Мария, стараясь не слишком откровенно глазеть на него.
