– Варвара Петровна, вам придётся пройти через процедуру опознания.
– Зачем? Я и так знаю, что это был Сергей.
– И все же! Арестованный отрицает знакомство с вами. Да и вы видели его со спины. Мы не можем держать человека под арестом без прямых доказательств.
– Приехали! Получается, его и наказать невозможно? – возмущаюсь я и сразу представляю, как жениха выпускают из кутузки, и он идёт разыскивать меня, чтобы отомстить. Мурашки табунами бегают под кожей от такой мысли.
– Не переживайте, накажем.
Меня провожают в отдельную комнату, где через стекло с односторонней прозрачностью я должна наблюдать за арестованными. Вводят пять человек. Все они примерно одного возраста и роста. Сергея я узнаю сразу и показываю на него.
– Ну, вот и все, – говорит мне стриженый полицейский. – Надеюсь, вы не откажетесь прийти свидетелем в суд?
– Если вызовите, приду. Буду рада посмотреть на этого урода в наручниках.
Я оглядываюсь: откуда-то отвратительно несёт запахом сигарет. Неужели нельзя организовать для мужиков курилку? Странное дело, но в помещении никто не курил. Пожимаю плечами и тороплюсь к выходу: если задержусь хоть на минуту, обязательно начну искать туалет содержимое желудка так и рвалось наружу.
На улице глубоко вдыхаю свежий воздух и закашливаюсь от переизбытка кислорода. Что-то совсем слабое стало здоровье. Неужели опять придется идти к врачу?
– Девушка, вам плохо? – останавливается рядом со мной женщина в полицейской форме.
– Немного тошнит. Курят у вас в отделении много.
– Странно. У нас сигареты под запретом. Неужели кто-то нарушил? Я разберусь. А вы все же проверьтесь у врача, слишком кожа бледная, глаза провалились, синяки вокруг, словно вас только что выпустили из Освенцима.
«Вот здорово! Дожила ты, Варвара, что тебе посторонние люди подлечиться предлагают», – усмехаюсь я.
В маршрутке меня накрывает новый приступ тошноты. Приходится выйти и поискать аптеку. Не понимаю, что творится с моим организмом.
– Дайте мне что-нибудь желудочное, – прошу пожилую аптекаршу.
– Без рецепта могу предложить только суспензии. У вас изжога или боль?
– Я остро реагирую на запахи, а потом сразу приступ тошноты.
Женщина внимательно смотрит на меня и кладёт на прилавок тест на беременность.
– Не хотите для начала провериться?
– Ой, что вы, что вы! Я не...
Говорю и тут же осознаю, что я только что назвала первые признаки. Но... не может быть! У меня же месячные пришли в срок. Стоп! Они какие-то странные.
Я протягиваю руку за тестом и бегу домой. В голове проясняется, тошнота исчезает. Радостное ожидание гонит меня вперёд, я словно на воздушной подушке лечу.
«Только бы повезло! Только бы...»
Дома я прямиком направляюсь в ванную и уже через несколько минут вижу на тесте две полоски. Две! Не веря своим глазам, включаю на телефоне фонарик: точно – две. Выбегаю в кухню, кружусь, не зная, чем себя занять, и снова несусь в комнату.
– Мамочка! – звоню маме. – Ура! Получилось!
– Не может быть! – на том конце провода мама неожиданно всхлипывает.
Она тоже находится в постоянном напряжении. Ей ещё хуже, чем мне: босс всегда рядом и постоянно злой.
Но мама возвращается домой с грустным лицом. Нет ее привычного возбуждения, и веселого потряхивания кудряшками. Она молча раздевается, проходит в комнату и тяжело опускается на диван. Я стою с тестом в руках не понимаю, что происходит. Моя радость теперь тоже кажется глупой и неуместной.
– Мама, что случилось? Представляешь, я беременная!
– Варя, садись. Есть серьезный разговор.
– О Боже!
Сердце начинает стучать где-то в ушах.
– Не пугайся, но... босс нас раскрыл.
– Ох! – вот теперь я боюсь по-настоящему и вижу себя в наручниках рядом с Сергеем на скамье подсудимых. Встряхиваю головой: что-то воображение разыгрывается. – Как раскрыл?
Мама рассказывает мне о дневном разговоре с Владом.
– Он меня выгнал с работы.
Я начинаю плакать. Нет, лицо само сморщивается, и слёзы текут и текут по щекам и подбородку.
– Как мы будем жить? Ещё и эта беременность!
– Варя, ты уверена?
– Да… Черт! Не знаю. Но на тесте две полоски. Надо идти к врачу за подтверждением.
– В общем, разговор с Владом получился жесткий, но результативный: мы решили заключить контракт. Как бы он ни бесновался, но наследник ему срочно нужен. Однако есть условие...
– Какое? – выдыхаю едва слышно я.
– Никакого физического контакта. Он очень зол.
– Но... погоди... он хочет наследника и не хочет контакта. И как же быть? Он предлагает суррогатное материнство?
– Да. Причём сам планирует наблюдать за процессом...
– Закладки оплодотворённого яйца? О, какой извращенец! Я не согласна! И потом... я уже ношу его ребёнка.
– Нет, он хочет наблюдать за процессом беременности. И босс не знает, что ты уже... Когда он меня поймал, пришлось выкручиваться, чтобы не потерять доверие.
– Ты ему рассказала о наших проблемах?
– Вскользь. Во всяком случае, он согласился покрыть долги у ростовщиков после того, как ты залетишь.
– А кредиты?
– С этим придётся справляться пока самим. Увы. Но ты не переживай: нам почти не понадобятся деньги на жизнь.
– Почему?
Новости сыплются одна за другой и все чудесатее, как говорил отец. А вместе с ними и я качусь в какую-то пропасть и все по вине фантазий мамы. Правда, у меня вообще никаких идей не возникает, так что выбора нет.
– Босс требует, чтобы мы переехали к нему в загородный дом и жили там до момента рождения ребёнка.
– А дальше что? – мой голос срывается до шепота.
– А дальше он заберёт своего малыша и выплатит нам ещё одну круглую сумму.
– Не согласна! Нет и нет!
Я мотаю головой и выскакиваю в кухню. Хочется выбежать на улицу и больше никогда не возвращаться в эту убогую коммуналку. А ещё хочется взять ножницы и отрезать всем мужикам яйца, чтобы они не использовали нас, женщин, по своему усмотрению. Патриархат, мать ети!
– Варя, ты чего? – соседка смотрит на меня удивленными глазами. – Тебе зачем сковородка? Убить кого-то хочешь?
– Что? Вы о чем?
Я растерянно гляжу на свои ладони. И правда, крепко сжимаю ручку сковороды и замахиваюсь.
– Таня, ты чем так дочку расстроила? – упрекает соседка маму, которая приходит следом за мной.
Она забирает сковороду у меня, обнимает за плечи и ведёт в комнату.
– Варя, не торопись с выводами. Вспомни Чехию. Влад, когда прилетел, тебя разыскивал. Мне соседки со старой квартиры рассказывали. Ты явно запала ему в душу. Ну, прости бестолковую мать! Он застал меня врасплох. Пришлось выкручиваться и наговаривать новую ложь. Нужно время, чтобы Влад успокоился. Пока он не соображал здраво. За него принимал все решения адвокат.
– И что ты предлагаешь? Скрыть мою беременность?
– Я предлагаю выждать время и поплыть по течению. Механизм нового дела запущен. Давай дадим боссу насладиться властью.
– А потом?
– Потом будем действовать по обстоятельствам. Помнишь присказку: «Муж, конечно, голова, а жена при муже шея. Если будешь ты умнее, головой вертеть сумеешь». У нас пока не муж, но мужчина. А две бабы с одним мужиком как-нибудь справятся.
Через два дня мы собираем вещи и под контролем адвоката переезжаем в особняк Захаровых, расположенный в том посёлке, куда привозил меня Влад. В новую жизнь я вступаю с опаской и не знаю, что ждёт меня впереди.
Волнение стискивает грудь, когда я вижу Влада. Он встречает нас у дверей, молча кивает и идёт в дом. На меня даже не смотрит, словно перед ним пустое место. Ни приветствия, ни улыбки. Лицо – каменная маска дьявола.
Я расстраиваюсь. Не хочет даже поздороваться. Разве я ему жизнь испортила? Ничего страшного еще не произошло. А сам-то! Хорош! На моих глазах целовал другую. Это я обижаться должна.
«У-у-у, паразит! Я тебе еще покажу! Не хочешь общаться, вперед! Не надо! Я тоже не буду», – уговариваю я себя, чтобы сдержать нахлынувшие эмоции. В последние дни я то смеюсь, то плачу по пустякам. Если так будет всю беременность, рожать придется в психушке.
