— Игнат, пошли домой, — хватает его женщина под локоть, видимо мать. Нервно тянет за собой, причитает что-то. В какой-то момент мне даже кажется, он ответит что-то. Но это секундное помутнение.
Парнишка выдыхает, плечи его опускаются, вместе с шеей, и какой-то заторможенной походкой он начинает отдаляться от нас. Голову тянет вниз, будто на ней гиря весом в двадцать пять с половой, больше не смотрит на меня или Арину. И правильно. Иначе, боюсь, пришлось бы приложить кулак.
Глава 27
Арина
Все происходит как в замедленной съемке в каком-нибудь кинофильме. Я даже не успеваю уловить момент, когда Игнат уходит со двора, настолько напряжена и взволновала происходящем. В голове бардак, мысли плывут, но больше всего боюсь, что после всего Кирилл отвернется от меня. Да еще и родители, которые стоят возле подъезда, смотрят так строго и пристально.
— Ты как? — разрывает мой внутренний монолог Кирилл. Я и не заметила, что он повернулся ко мне, оказавшись совсем рядом. Молча киваю в ответ, облизывая сухие губы. Руки трясутся до сих пор.
— Арин, — голос мамы разлетается по полупустому двору, заставляя меня нервно вздрогнуть. Перевожу на нее взгляд, ожидая увидеть все, что угодно: от летящей кометы на землю, до извержения вулкана. Но родительница лишь скромно улыбается, с интересом рассматривая Соболева, который… с ума сойти, когда он только успел взять меня за руку.
Кирилл поворачивается всем телом, по направлению к родителям, и в знак приветствия кивает головой. Папа делает ответный жест, а мама вдруг начинает приближаться. Я даже сглотнуть ком в горле не успеваю, как она нас достигает.
— Добрый день, молодой человек. — Прочистив горло, здоровается родительница, включая свой зрительный радар.
— Ма…
— Здравствуйте. — Соболев не теряется, что даже для меня удивительно, и вполне себе спокойно с гордо поднятой головой, а главное, не отпуская моей руки, начинает диалог.
— Меня зовут Наталья Викторовна, — звонко и резво сообщает мама. Ее взгляд так и падает на наши сцепленные руки, и мне кажется, что сейчас она взорвется. Не выдержит, выскажет пару ласковых.
— Рад, знакомству. А я Кирилл. Кирилл Соболев.
— Что ж, молодой человек, — мама смотрит на нас довольно сдержанно, иногда прищуривается, будто пытается найти что-то, чего не видит. — Надеюсь, сегодня вечером у вас нет никаких планов. Потому что я бы хотела познакомиться во время ужина поближе с тем, кто оставляет такие вот следы, — тычет она пальцем на мою шею, и мне в эту минуту хочется под землю провалиться. Стыдоба какая.
— Мам! — восклицаю, заливаясь краской.
— С радостью приму приглашение, — без всяких колебаний соглашается Кирилл. Я только и успеваю, что рот от удивления открыть. Вот это настрой. Мама, кажется, тоже удивлена, но держится получше меня.
— Тогда до вечера. Арин, — переводит взгляд на меня родительница. — Не забудь, у тебя сегодня еще экзамен. Мы ждем хороших результатов.
— Угу, — киваю молча и наблюдаю, как мама разворачивается и уходит домой вместе с папой. Она что-то говорит ему, эмоционально жестикулируя руками, а отец то и дело вздыхает.
Шоу закончилось. Наконец-то. Правда, я все еще переживаю. Боюсь даже поднять голову, боюсь увидеть глаза Кирилла. Хоть он и спокойно принял приглашение, но ведь мог сделать это просто из вежливости. И мне очень страшно. Вдруг сейчас Соболев скажет, что разочаровался во мне, что уйдет и больше не вернется. За каких-то пару минут накручиваю себя, будто в кокон противных мыслей попадаю.
— Арин, — подбородок вспыхивает от жара его пальцев, прежде чем Кирилл заставляет посмотреть ему в глаза. Взгляд такой глубокий, ясный и серьезный. Теряюсь немного. Смотрю из-под ресниц, словно маленький растерянный ребенок. — Меня пугает твое молчание.
— Я… ты злишься? — слетает вопрос с моих уст. Запинаюсь немного: с одной стороны хочется услышать ответ, а с другой страшно.
— Расскажешь, что это был за тип? — Соболев отпускает руку, но не отходит. Кожа горит после его прикосновений, и, если бы не вся эта странная атмосфера, я бы уже превратилась в сладкую лужицу от смущений. Но сейчас слишком волнуюсь, поэтому просто пропускаю на задний фон все возможные нежности в свой адрес.
— Пойдем на лавочку сядем, это… немного длинная история.
— Ну, пойдем.
И я рассказываю. Решаю ничего не скрывать. Не хочу, между нами, секретов и недосказанности. Слишком дорожу тем, что имею. Умалчиваю лишь о том, как ночами в подушку слезы лила, потому что безумно тосковала по Кириллу. В этом обязательно признаюсь, но чуть позже.
Соболев внимательно слушает, не перебивает. Иногда он качает головой, иногда озадаченно вздыхает, а иногда потирает подбородок с умным профессорским видом.
— Выходит, ты его бросила из-за меня? — загораются глазки парня, когда я подхожу к финишной прямой рассказа.
— Нет, просто… бросила.
— Да ладно, из-за меня же, — игриво толкает Кирилл меня в плечо, расплываясь в довольной улыбке.
— Это у тебя за спиной павлиний хвост вырос, как в рекламе орбита или мне показалось? Бедрами только повилять осталось, — копирую его веселую интонацию.
— А я тебе говорил, надо было утром оставаться. И бедрами повилял бы, и еще чем-нибудь, — на последнем слово он делает какой-то особый акцент и игриво ведет бровями, явно намекая на очередную пошлость. Не выдерживаю и начинаю смеяться. Умеет же разрядить атмосферу. А ведь пару минут назад я чувствовала себя зажатой в тисках. Думала о самом худшем. Теперь же не могу сдержать улыбку.
— Дурак, — смущенно бью его по плечу,
— Арин, я хоть и ревную сейчас безумно к твоему бывшему, но понимаю, что сам не праведник. — Поворачивается ко мне вдруг Кирилл и крайне серьёзным тоном произносит. — Я ведь тоже буквально неделю назад расстался с девушкой. Думаю, раз уж у нас с тобой все серьезно, то не стоит скрывать этот факт. И… как бы мне не хотелось, но у меня сессия не закрыта. Придется на две недели уехать обратно в Лондон. Ты ведь, — замолкает на мгновенье Соболев, пристально всматриваясь мне в глаза. — Будешь ждать моего возвращения?
В ответ я опускаю голову. Новость о предыдущих отношениях, как кирпичом по голове. И ревность тут же просыпается почему-то. Поджимаю губы, пытаюсь найти слова. Хотя почему-то самый главный вопрос для себя пропустила. Фраза «была девушка» заела на повторе, и крутится так противно, пробирается в самые уголки мозга. Трудно все-таки быть женщиной.
— Арин, — касается моих рук Соболев, возвращая в реальность. — Так ты будешь, ждать моего возвращения или нет?
— В смысле? — хлопаю ресницами, потому что явно пропустила мимо ушей его вопрос. Дурацкая ревность.
— Ты о чем сейчас думаешь?
— О тебе, — без колебаний отвечаю, но потом правда мысленно ругаю себя. Святая простота. Все выдала на чистом блюдце.
— Я в твоих фантазиях в трико или в одних очках Гарри Поттера?
— В трико, — не теряюсь и решаю подыграть. — У вас же там обычно ничего, снял и готово.
— Я буду скучать по тебе, — меняется внезапно тон его голоса. А потом он просто притягивает меня к себе, зажимая в крепких теплых объятиях. И мне отчего-то кажется, что Кирилл — мое летнее море. Хочется закрыть глаза, наслаждаться его дыханием, греться, словно подставляешь лицо под лучики солнца. Хочется плыть по течению, потому что спокойно так, душевно.
— Всего на две недели вроде уехать надо, а кажется, на целый год.
— Уехать? — вырываюсь из его горячих рук.
— Ну, я же говорю, сессия не закрыта. Мне придется уехать в Лондон на две недели. А потом я весь твой, без остатка. Хочешь, переезжай ко мне, а хочешь я перееду к тебе. Буду ночью вместо…
— Кирилл! — слова вылетают из сердца, иначе и не скажешь. Я растеряна, и там глубоко зарождается самый большой страх. — Ты ведь вернешься?
Глава 28
Вечером мы с мамой вместе бегаем по кухне. Она готовит свой фирменный салат, а мне достается десерт. Выбираю шарлотку, потому что и вкусно, и довольно быстро. Правда, родительница недовольно косится, мол могла бы чего и поинтересней предложить.
