— Дочка, умоляю, — перебила ее мать. И была права.
Глаза Ларуса в этот момент были выразительнее любых слов: во всех своих бедах он видел вину только одного человека, и та злость, что заполняла его душу и, что он старательно пытался усмирить в последние сутки, готова была выплеснуться наружу с новой безумной силой.
Кивнув, Энн помчалась в дом и, скидав свои вещи без разбора в дорожную сумку, поспешила обратно во двор, где борьба с огнем к тому времени была почти завершена. Некогда светло-желтое здание конюшни отныне было черным и обгоревшим. Примерно также выглядело сейчас и сердце Энн: в нем не осталось ничего живого.
— Я договорилась, дочка, — подбежала к ней Арна. — Йохан тебя отвезет. Давай быстрее в машину.
Оторвав взгляд от обуглившихся стен, Энн столкнулась с печальным и понимающим выражением лица пожилого соседа. Мужчина, догадывался, что от гнева Ларуса уже через несколько минут полетят щепки, а потому поторопился выхватить из рук девчонки сумку и закинуть ее на заднее сидение автомобиля.
— Я отвезу тебя до Хофна, а там вызовешь такси до Рейкьявика.
Наспех обняв Арну, Энни прыгнула в машину и, только отъехав на приличное расстояние от дома и немного придя в себя от случившегося, вспомнила про так и несостоявшийся звонок Адаму.
Судорожно отыскав мобильный среди хаотично брошенных в сумку вещей, она долго не решалась даже просто его включить: час давно прошел, а Энни так и не сообщила монстру о своем решении.
13. Темнота
Дезирия
Резиденция Аль-Ваха
Адам
За окном начинали сгущаться сумерки, когда внедорожники Саида вновь остановились возле дома Адама. В просторном салоне одного из них сидели двое: Саид и Адам. Оба мужчины преодолели обратный путь молча: каждому из них было о чем подумать, каждый услышал старую ведьму по-своему. Саид зацепившись за слова Зухарии, никак не мог определиться кому верить: верному до сей поры Ясину или старухе, однажды уже предсказавшей события в его жизни. Сам же молодой эмир провинции Ваха в голове прокручивал совершенно другое. В тот момент, когда колдунья говорила о каплях воды, он невольно вспомнил об Энн. И теперь вновь распаленное любопытство никак не давало ему покоя. Он чуял: девчонки были похожи не случайно.
— Саид, — осмелился первым заговорить Адам. — Я никогда не спрашивал тебя, но сейчас хочу знать: откуда ты привез Алию, когда та была еще младенцем?
— Я забрал ее от матери, Ясин, которая увезла мою дочь слишком далеко, — устало ответил шейх.
— Это я знаю, Саид. Но где конкретно жила мать Алии?
— В Исландии, Ясин, — подтвердил сомнения Адама мужчина. — В небольшой деревушке на юге страны. Ее отец разводил лошадей. Именно там я купил Смерча и нашел Джоанну.
Казалось, после долгого и трудного пути и встречи с Зухарией Саид и сам был не прочь придаться воспоминаниям.
— Мне говорили, что искал ты ее долго, — решил докопаться до истины Адам. — Неужели не знал, где ее родной дом?
— Не знал, Ясин, не знал, — печально вздохнул Саид. — Она приехала в нашу страну с группой ученых из Франции. Свободно говорила на разных языках. О том, что она родилась в Исландии я узнал намного позже.
— Расскажи мне, Саид, — затронув ухоженную ладонь уже немолодого мужчины, попросил Адам.
— Чем эта история может быть полезной для тебя? — устремив непонимающий взгляд в сторону собеседника, спросил правитель.
— Ты не думал, что Алия могла уехать на родину матери?
Адам был уверен, что правда где-то совсем близко, крутится вокруг, но никак у него не получалось крепко ухватиться за нее.
—Нет, Ясин, это исключено, — другого ответа Адам и не ожидал, но ему было крайне необходимо вывести Саида на откровенный разговор. — Алия никогда не интересовалась матерью. Женщины моего гарема сумели взрастить в ней неприязнь и отвращение к поступку Джоанны.
Внезапно Саид содрогнулся всем телом и нервно ухмыльнулся:
— Хотя, похоже, я и здесь ошибался.
Продолжая держать шейха за руку, Адам снова набрался смелости просить:
— Саид и все же, расскажи мне.
В темноте раздался глубокий вздох, а спустя мгновение послышался низкий голос Саида: он решился открыть свое сердце в надежде, что тогда и Адам откроет свое.
— Как я уже говорил, Джоанна приехала в Дезирию в составе научной делегации, изучающей наши традиции, нравы и многовековую историю. Сама же Джоанна писала статьи обо всем этом для обычных людей, так сказать, простым доступным языком. Мой отец шейх Бахтияр Аль-Наджах как-то пригласил всю их группу во дворец, тогда-то я и увидел ее.
Адам слышал, как нелегко давались Саиду воспоминания, как слово за словом они мучительно бередили душу мужчины.
— Алия сейчас очень похожа на мать, — продолжил он. — Длинные мягкие волосы цвета уходящего солнца, огромные глаза, искрящиеся нежностью и добротой, улыбка искренняя и смелая. О, Ясин, я понял, что пропал с первой минуты. Но знаешь, много раз мне пришлось пожалеть о порыве моего сердца. Никогда, Ясин, никогда не стоит забывать, что восток и запад неспроста находятся в противоположных направлениях. Европейские женщины подкупают нас своей красотой, раскрепощенностью , кажущейся доступностью. Они открыто смеются и говорят с тобой, сводя с ума горящим взглядом. Они забирают наши сердца и ломают души. Но никогда, Ясин, не отдадут своей и не станут тенью только одного мужчины. Я был ослеплен Джоанной. Околдован. Я не видел никого кроме нее. Нежностью и силой, роскошью и железной клеткой, уговорами и угрозами — ничем я не смог сломить ее воли. Ничем. И сколько бы отец не твердил мне, что это путь в никуда, я оставался глух к его словам. Ясин, миллиарды раз я пожалел, что открыл свое сердце для любви...
Вся эта лирика была не так интересна Адаму. Чувства Саида мало трогали его. Сейчас ему были нужны только факты. Потому, уловив заминку в повествовании, он тут же задал уточняющий вопрос:
— Расскажи, как ты нашел ее?
— Зухария помогла, — ответил, ничего неподозревающий Саид. — Сказала, что захочу я сделать себе подарок — коня верного и надежного. А как найду такового, так и Джоанна моя сыщется. Но знаешь, Ясин, она же мне и другое тогда сказала. А я не поверил. А между тем, Джоанна и вправду предпочла моей любви вечный покой.
— Получается, Саид, она беременная убежала? — вновь направил рассказ шейха в нужном русле Адам. — Верно?
— Да, Ясин. Все так. С животом была, когда видел я ее в последний раз. Думал, сына ждет. Даже имя придумал. Дураком был.
— А она родила дочь... — невзначай заметил Адам.
— Да, Ясин, да. Я когда коня забирал, сразу заприметил детские вещи в доме Хакана.
— Хакана? — имя резануло слух Адама. Все сходилось в одной точке: именно так, судя по патрониму, звали отца Ларуса.
— Отца Джоанны, — словно прочитал мысли Адама Саид.
— Не знаешь, Джоанна была одним ребенком в семье? — словно случайно уточнил Адам, хотя наперед знал ответ. И Саид лишь подтвердил догадки молодого человека.
— Вроде у нее был младший брат, — вороша события минувших лет в памяти, ответил шейх. — Да, точно, был. Но имени я не помню, к сожалению.
— Прости, отвлек тебя, — извинился Адам. — Так что там с детскими вещами?
— В доме Хакана было их много, Ясин. Я сначала не придал этому значения, но когда перед отъездом в окне заметил Джоанну, чуть с ума не сошел. Все подготовил, обдумал, немного успокоился и на следующий день приехал за ними: хотел вместе с дочерью обратно увезти. Вот только забрать смог одну Алию, Джоанна выбрала для себя иной путь.
В салоне воцарилась тишина: Саид вновь и вновь мысленно возвращался в тот страшный день, терзая свое сердце печальными воспоминаниями. Адам же начинал понимать, что Энн и Алия так или иначе имели родственную связь, а их безумное сходство оставляло только один вариант в его голове: они были сестрами, более того — близнецами.
