- Пойду, замою, пока не въелось. Жаль будет платье.
- Давай помогу, - молниеносно подорвался Бобров и подхватил меня под локоть.
- Пойдешь со мной в женский туалет? Уж, как -нибудь сама доберусь.
Гамадрил спорить не стал, только проконтролировал взглядом мое сольное шествие на костылях до самого коридора, что ведет в дамскую комнату. Там я быстренько замыла пятно на юбке водой и обычным мылом. Конечно, ходить с мокрыми кругами на бедрах не очень-то приятно, но Бобров видел меня всякой и я не думаю, что он будет сильно расстроен, а на остальных мне как-то фиолетово.
Немного посушив платье, быстренько сделала свои маленькие делишки и, поправив красивые розовые локоны, что соорудила на голове вместо прически, поковыляла в коридор, аккуратно переставляя костыли.
- Вика!
Путь в зал мне внезапно преградила высокая мужская фигура в стильном костюме.
Я повернула голову и с неприязнью посмотрела на Дмитрия Балашова.
- Здравствуй, - бесцветно произнесла и продвинулась вперед, про себя молясь, чтобы он не вздумал подойти ко мне ближе.
Костылем ему по башке дать конечно получится, но тогда я банально потеряю свою единственную опору, а подметать собой и без того начищенные полы ресторана капец как не хочется.
Бывший любовник смотрел на меня во все глаза и, кажется, не замечал совсем не дружелюбного настроения. Глаза его горели каким-то неестественным огнем, губы кривились в непонятной улыбке, и вся его поза выражала крайнее напряжение, будто он хищник, готовый броситься на добычу.
- Ты стала еще красивее, - произнес он срывающимся голосом.
- Я? - непонимающе хлопнула глазами и покосилась на свою загипсованную ногу.
- Я скучал по тебе, малышка.
Вот смотрю я на этого хорошо упакованного в пиджачок молодца и думаю: «Г осподи! Где были мои мозги раньше! Как я вообще могла жить с ним?»
Так, наверное, думает каждая вторая разведенка страны. А ведь все они кода -то выходили замуж по любви..кх-кх..., ну, ладно, процентов двадцать из них выходила по залету.
Но не суть.
Вроде бы вся та же спортивная фигура, смазливая мордашка, любовь в глазах, а не цепляет.
Ни капли.
И дело не только в его подлом предательстве. Дело в моем изменившемся отношении. Будто за то, время что мы не виделись, я стала взрослее, а он так и остался молодым мажорчиком, маменькиным сынком Димочкой.
- Тебя там невеста не потеряла еще? - нарочно повышаю голос - авось кто-то услышит и придет мне на помощь.
- Она мне не невеста.
- Да, мне как-то пофиг. Балашов, будь человеком, дай пройти. На костылях стоять очень неудобно.
Он в секунду подлетел ко мне, подхватил под локоток и сбивчиво зашептал на ухо, донося запах убойного перегара:
- Что случилось, Вика? Как ты сломала ногу?
- Поскользнулась, упала, потеряла сознание, очнулась - гипс, - ехидно отрапортовала я, -Не все ли равно?! Тебя это не касается.
- Еще как касается! - тут же запетушился он, - Ты моя девушка!
- Бывшая девушка, - напомнила я и попыталась освободиться, - Пусти, меня ждут.
- Подождут! - мужская рука только усилила хватку, - Разве ты не ради меня здесь хвостом вертишь? Специально появилась, чтобы расстроить мою помолвку?
Угадала с помолвкой! Бинго!
- Боже, какое невероятное самомнение, - почти простонала я, - Балашов, ты с головой дружишь?! Нафиг ты мне сдался со всей помолвкой! Чеши к своей ненаглядной, а меня отпусти - жених ждет.
- Какой жених?! Ты специально это говоришь, чтобы я больше бесился?- буквально взревел Дима и толкнул меня к стене, - Ты моя и сегодня же возвращаешься домой. Погуляла и хватит! Все Вика! Мне это надоело!
Ути-пути, божечки мой. Он реально думает, что я с ним куда-то пойду?
- Дим, - совершенно серьезно посмотрела на него я, - Ты ничего не попутал? А? У тебя в зале невеста сидит. Ей и командуй.
- Я с ней расстанусь! Сегодня же! - почти кричит он и раздувает ноздри от собственной важности - типа подвиг великий совершит.
Молчу и пытаюсь подобрать слова, чтобы как -то помягче прокомментировать его последнее заявление, а этот придирок воспринимает мою заминку за завуалированное согласие и наклоняется в попытке меня поцеловать.
- Пусти! - коброй шиплю и безуспешно пытаюсь отбиться.
Балашов хоть и пьян, но все же гораздо сильнее. Он ловко перехватывает руки, прижимает к стене, почти полностью лишив меня возможности маневрировать. Холодные и мокрые губы прижимаются к моей шее и начинают жадно засасывать кожу.
Фу, как противно.
Я уже почти решаюсь закричать не своим голосом, как Балашов внезапно отлетает к противоположной стене.
- Какого хрена тут происходит?! - рычит мой гамадрил и без предупреждения бьет обидчика прямо в нос.
Молодец! Сначала бьет, а потом разбирается!
И все же у нас с гамадрилом так много общего...
Балашов отлетает к противоположной стене и надрывно выстанывая отборный русский мат, держится за нос. Сквозь пальцы начинает сочится кровь.
- Твою мать! - гнусавит он, диким зверем глядя на Боброва, - Ты кто такой вообще есть?
- Этой и есть мой жених, - заявляю я и опираюсь на протянутую руку Димы.
Надеюсь, он простит мне эту маленькую ложь, но иначе я выразится не могла. Надо же спасти свою гордость, когда ее так грубо размазали по стенке.
- Ты впорядке? - спрашивает гамадрил, с беспокойтвом оглядывая меня.
Киваю и тут же кривлюсь, когда Балашов, глядя на меня с откровенной ненавистью, выплевывает:
- Гадина такая! Пригрел на шее змеюку. Смотри, мужик, чем она мне оплатила. Из притона ее вытащил, приодел, думал - баба нормальная из гулящей девки получится.
Я мучительно краснею от этих слов, сердце и без того нервно колотящееся где -то в районе горла, пронзает острая боль.
Как же так можно, говорить?
Это же он меня предал!
Он!
Хочется кричать об этом, чтобы Диме стало понятно - все не так было. Я почему-то отчаянно желаю обелить себя в его глазах. Наверное, это не правильно, но из горла вырывается лишь судорожный всхлип плача, я закрываю лицо ладонями и тяжело приваливаюсь к стене.
- Еще один вяк в сторону моей женщины и я тебе сломаю руку, - зловещим голосом тихо шепчет Бобров.
- Да у тебя кишка тонка!
- Проверим? - рычит в ответ мой Дима и хватает Балашова за лацкан пиджака, словно котенка.
Они и вправду в разных весовых категориях. Хоть мой бывший парень и чрезмерно накачан, но при сравнении с гамадрилом все же проигрывает. В весе, опыте и маневренности. К тому же Балашов пьян. У него язык -то заплетается, а ноги и подавно.
Дима хорошенько трясет Балашова и, прихватив сзади за шиворот, словно нашкодившего пацана, подталкивает в зал.
- Вали отсюда, пока ветер без камней, - напутственно говорит он и поворачивается ко мне, теряя к оппоненту всякий интерес.
И совершенно зря, потому что Балашов исторгая нецензурщину кидается на Диму. Тот не вовремя оборачивается и получает смачный удар в челюсть. У гамадрила лопается нижняя губа, и он шипит, вероятно, не от боли, а скорее от неожиданности.
- Хватит! Прекратите! - кричу я, почти кидаясь между разъяренными мужчинами, и в этот момент драку возле туалета наконец замечает персонал ресторана.
Что тут начинается!
Охрана оттаскивает друг от друга дерущихся мужчин, а на крики прибегает невеста Балашова, и его родители. Мамаша - Эльвира Степановна тут же кидается к сыночке и орет дурным голосом:
- Димочка! Бедненький!
Гамадрил, что в этот момент уже успокоился и подпирал рядом со мной стеночку, иронично изогнул брови и лукаво усмехнулся:
- Теперь понятно.
- Что? - не поняла я, туго соображая после такого нервного потрясения.
- Понятно, за что ты меня сразу невзлюбила. По -твоему мнению все Димы козлы?
- Нет, - рассеянно пожимаю плечами я, - Просто среди Дим особенно часто встречаются.
Он что-то хотел ответить, явно остроумное, но не дали - к нему подлетел папаша Балашова и затряс кулаком перед гамадрильским носом.
