Осудили и Витьку, он получил свои сроки за мошенничество и участие в похищении. На суде Витька плакал и бился в истерике, ему тоже дали немалый срок. Только, говорят, он не доехал до места, что приключилось при этапирование его в колонию, и он попал в психиатрическую больницу.
Денис потом узнавал о судьбе Витьки, доктора сказали, что из больницы он никогда не выйдет.
Станислав Серебряков тоже попал под суд за мое похищение, но так как состояние его здоровья было подорвано, он получил только условный срок, его мамушка же была признана психически не здоровой и помещена в больницу.
Я не люблю вспоминать суд, как давала показания, до сих пор вижу горящие злобой глаза Ангелины, истерики Витьки, холодное, равнодушное лицо Аллы Семеновны. До дрожи боялась Семена, даже сидя за решеткой, он меня пугал. Они все получили по заслугам!
Станислав долго пролежал в больнице, его травмы были тяжелые и привели к непоправимым последствиям, он перенес инсульт, стал плохо ходить и говорить, получил инвалидность. А его мама в психиатрической лечебнице, говорят, все ищет клад, рассказывает всем, что она наследует миллионы и скоро станет очень богатой.
Конечно у всех на устах один вопрос — как же решилось дело о наследовании.
А пока ни как!
Мне исполнилось двадцать лет, до оглашения завещания еще год!
Я не вышла замуж, да мы живем вместе, но не торопимся с заключением брака, решили, что некуда спешить. Мама оплатила мне учебу в институте, и я сейчас на первом курсе, в будущем буду дизайнером интерьеров.
У нас с Денисом все хорошо, мы учимся жить вместе и доверять друг другу, я поняла, что если бы доверилась своему любимому человеку сразу, то ничего из того, что мне пришлось пережить, не было бы…
Видимо судьба у меня такая, надо было пережить все злоключения, именно это научило меня разбираться в людях, не надеяться только на себя, доверять своим близким, стать более открытой и уверенной в себе
А еще я поняла, что не такая я уж и неудачница, не каждому человеку удается пройти такие испытания и остаться живым, здоровым и позитивным!
А еще у меня родился брат, мама папе Саша родила наследника, моего братишку назвали Русланом, в честь нашего спасителя Руслана. Ведь именно он помог нашей семье воссоединиться, выручал в трудную минуту, и раскрутил весь клубок хитросплетений и интриг.
Теперь у меня есть настоящая семья.
Бабушка продала квартиру, с которой связано так много плохих воспоминаний и у нее и у меня, и переехала к своей дочери в Питер, она здорова и с удовольствием нянчится с внуком, и ждет, что когда-нибудь я ей рожу правнука.
Семья купила большой коттедж под Питером и все дружно живут там.
Глава 37 Окончание Дневник Прошки Казака
Прошел еще один год, Мне исполнилось двадцать один!
На день рождения мама с папой подарили мне автомобиль, а Денис сделал мне предложение, это самый лучший день в моей жизни!
На следующий день нас пригласили в адвокатскую контору, которой передали завещание деда. Мы приехали к обеду, ровно к назначенному времени, в коридорах конторы было пусто и тихо, на оглашение завещания нас провели в комнату для переговоров. Там уже присутствовали трое: нотариус, адвокат деда, директор картинной галереи, где хранилась коллекция деда.
И да, по завещанию огромная коллекция картин отходила мне, и не только картин, была там коллекция очень редких книг и библия в серебряном окладе, редкие иконы, а еще прилагалась приличная сумма в банке (дед, оказывается, продал большую часть драгоценностей), а также мне передали старые записи и дневники моих прадедов.
Мы с мамой решили, что будет нечестно оставить Станислава без лечения, и перевели часть суммы ему на реабилитацию, другая часть пойдет мне на обучение и открытие своей фирмы, я хотела в будущем организовать свою дизайнерскую студию.
Главное, мы смогли по дневникам восстановить историю семьи Казаковых и гибель семьи купца Куприянова. Вся история была изложена в нескольких амбарных книгах, что вел еще мой пра — прадед, скрупулёзно записывая все, начиная от своих трат, до событий, которые ему пришлось пережить.
Амбарные книги были настолько старыми, что многие страницы истлели. На других страницах поплыли чернильные строки, но все равно текст можно было разобрать, он был написан твердым каллиграфическим почерком, то писал мой пра-прадед о своей судьбе и судьбе, что переживала целая империя…
Записи начинались с 1917 года. И на первой странице была опись какого-то имущества, видимо того, что спрятали в тайниках купца Куприянова. Расшифровка поплывшего текста заняла у нас достаточно много времени, но теперь мы точно могли сказать, что из нашего наследства было имуществом Матвея Степановича Куприянова, у которого был приказчиком мой пра-прадед — Казак Прокофий Степанович.
Опись была длинная: картины, иконы, утварь из серебра и золота, драгоценности, раритетные книги, серебряные шкатулки. И карта, карта для поиска сокровищ сгинувшего купца.
А дальше шло описание того, что же произошло с ним в том далеком 1917 году. Прокофий Степанович каждый день записывал свои мытарства. Как вернулись они к разоренному разбойниками городу, как кинулись по следам искать жену купца и его детей, и как их настигли пули, вот только Прокофию повезло, пуля прошла на вылет, разбойники, что стреляли в них, решили, что он мертв, ограбили и бросили его. Спасла его девушка с соседней деревни, что везла хворост из леса, подобрала, выходила, а он выкарабкался, и продолжил искать Глашку Куприянову с детьми, ведь дал слово ее мужу и главе — купцу Куприянову. Слово дал — держи…
Купеческое слово — твердое!
Только через полгода наткнулся он на след Глафиры, на маленькой станции нашел памятник умершему шестнадцатилетнему подростку Куприянову. Расспросил оставшихся в живых жителей, те подтвердили, что жила банда в поселке, здесь пировала, сюда награбленное привозили, Глашка та полюбовница была у офицера. Уже потом, Прокофий нашел служанку Глафиры, от нее и узнал, что та была полюбовницей у молодого офицера давно, еще до замужества, хотела за него замуж, но строгий отец не отдал ее за голодранца. А офицер тот, когда призвали на войну, дезертировал из армии, обратно вернулся к Глашке, вот такая любовь. Выйдя замуж за Куприянова, она не перестала бегать к офицеру. И дочь была рождена от офицера, а не от Куприянова.
Говорят, что сын Куприянова зимой чем-то заболел, да и помер, врачей во всей округе не сыскать, да видимо никто и не старался…
А потом офицер со всем награбленным ушел в Китай, прихватив Глафиру и свою дочь. Там и его след простыл. Добытые кровавым путем богатства не принесли им счастья, сгинули где-то там, а дочь их оказалась в детском доме на территории Маньчжурской железной дороге, ее приняла на воспитания семья русских служащих, когда в 28 году служащий выехал в Россию, Даша, приехала с ними. Это Прокофий выяснил намного позже.
Прокофий Степанович вернулся в свой город, был уже конец 1918, шла революция и гражданская война, знакомый и такой привычный мир перевернулся и рухнул. День в городке — Красные, день — Белые…
Он уехал на дольнюю заимку к той девушке, что когда-то спасла ему жизнь, там и женился, и жил до 1922 года. Но настал НЭП, с его нововведениями, другой мир. Прокофий решил уехать в столицу. И так как посчитал, что теперь нет наследников Куприянова, то взял из тайников немного золотишка и украшений.
На перекладных Прокофий с женой добрались до Москвы. Природная смекалка помогла устроиться на работу, хозяйственный, умный мужик стал быстро продвигаться по службе, ему даже удалось получить угол в многоквартирном доме. Хитрый ум и природная изворотливость, подсказали, что не стоит отсвечивать при новой власти своим происхождением, поэтому он выправил себе документы, где по новым документам он числился пролетарием, и с другой фамилией, так Казак Прокофий стал «Казаков».
Новая власть быстро строила аппарат для управления, везде нужны были грамотные люди, он хорошо разбирался в бухгалтерии, поэтому не успел оглянуться, а уже был при должности и с собственным кабинетом. Через несколько лет его перевели в Питер. Должность выше, дали уже квартиру, а не угол. Появился долгожданный сын Петр Прокопьевич, понадобились деньги.
