Он взял мою ладонь и положил на свой член, заставив сжать и задавая нужный ему ритм.
Я посмотрела, как появляется и исчезает в кулаке розовая головка, облизнулась непроизвольно.
Саня сел на колени, поддернув меня к себе за бедра и завладевая полностью моим вниманием.
Гном выругался, придержав невольно соскользнувшую с члена ладонь, но затем поймал мои губы, коротко влажно поцеловал, размазывая свою слюну по моей груди, и обхватил ослабевшие пальцы, сжимая сильнее, заставляя ускориться.
Я перевела взгляд на Саню, поразившись его сосредоточенному, жадному до моих эмоций лицу, горящим дико глазам и каменно напрягшимся мышцам. Мои ноги, по сравнению с его бугрящимися мускулами на руках, смотрелись совсем тонкими и слабыми. Беззащитными. Голые ступни болтались на плечах, вздрагивая от каждого тяжелого удара. Это выглядело на редкость горячо. А ощущение крепкого члена в руке, влажности и обжигающего тепла, которое дарили ритмичные движения, добавляли тот необходимый градус, когда безумие уже близко-близко, вот оно, рядом.
— В рот тебя выебу, — прохрипел Саня неожиданно, выходя из меня буквально за секунду до моего финала, и это было дикой и несправедливой потерей.
Но возразить ничего не успела, просто мир в этот момент перевернулся, и я оказалась на четвереньках, а член Сани, мокрый от моей смазки, перед лицом.
Сразу же сзади за бедра обхватили тяжелые лапы, заставляя чуть податься еще, Гном, со стоном облегчения, толкнулся в меня одним мощным движением:
— Наконец-то, бля…
И задвигался, да так сильно, что буквально искры из глаз полетели.
Я раскрыла рот в немом крике, и Саня тут же провел головкой по губам, направляя меня за затылок к себе ближе:
— Давай, Алиса. Бери.
Я послушно обхватила горячий член губами, расслабляя горло, потому что Саня не собирался ждать, пока я сделаю ему минет, но собирался выполнять свое обещание, то есть трахать меня в рот.
В этой ситуации такое было скорее благом, потому что Гном сзади двигался настолько сильно и жестоко, что я при всем желании не смогла бы проявить инициативу в оральном сексе.
А так просто раскрыла шире рот и постаралась дышать носом.
— Хорошая какая, малыш… Ох, кайф… — хрипел Гном, дыша все тяжелее и двигаясь все сильнее.
Мне было дико некомфортно, сложно, от движений Гнома бросало вперед, прямо на член Сани и тут же отдергивало назад, когда железные лапы тянули на себя за бедра.
И в то же время в груди все горело и внизу живота все сжималось от невероятности ощущений, от своего подчиненного положения, от того, что ничего, вообще ничего не могу контролировать! Иногда это так кайфово: упустить контроль, отключиться, позволить управлять собой.
Меня держали сильно, но в то же время бережно, терзали долго, умело, с полной отдачей, не жалея. И мне это нравилось! Так нравилось!
Прикрыв глаза, я погрузилась во внутренние ощущения, дрожа от удовольствия, от своей порочности и нашей общей, обволакивающей коконом, похоти.
Горячие пальцы Гнома опытно скользнули вниз, ритмично надавливая на еще одно отверстие в моем теле, пока ни разу не троганное, и все вокруг завихрилось от новизны и бешеной остроты ощущений.
Я задрожала всем телом, кончая так, как и не помнилось до этого. Саня придержал меня за подбородок, задирая выше голову, заставляя смотреть в глаза мутным, расфокусированным взглядом. Это, судя по всему, доставляло ему нешуточный кайф и, в итоге, послужило спусковым крючком.
Он дернулся, прикусил губу и выскользнул из моих губ. Провел пару раз по члену кулаком, кончая на кровать и глядя, как меня трясет от афтешоков оргазма.
А сзади, грязно матерясь, Гном подхватил меня под грудь, пережимая, словно ремнями, своими каменными ручищами, мгновенно нашел клитор, продляя мой и без того мучительно долгий кайф, вбиваясь уже совсем сильно, больно и грубо.
И едва успевая выйти перед финалом.
Я ощутила на бедре горячие капли спермы, а на шее — жесткий хищнический укус.
Саня все это время не отводил от нас бешеного острого взгляда, водя уже лениво пальцами по немного опавшему члену.
Гном отпустил меня, наконец, и я без сил повалилась на кровать.
Дыхания не было, энергии разговаривать, реагировать на ситуацию в правильном ракурсе, тоже.
— Нормально… — Гном за моей спиной потянулся к прикроватой тумбе, зашуршал чем-то, а затем моих бедер коснулась влага салфетки.
Он перекинул пачку Сане, тот быстро воспользовался, а затем лег рядом со мной, подтягивая к себе на грудь.
— Эй, ну охереть теперь, — возмутился Гном, — я тоже хочу ее потискать! И вообще, ты свой лимит уже использовал!
— Кто бы говорил, — лениво ответил Саня, — сам ее в коридоре жамкал…
— Откуда знаешь? — невероятно удивился Гном, — я же не говорил?
— У тебя рожа все выдавала, — хмыкнул Саня, — закурить кинь.
Гном послушно кинул пачку и зажигалку, а сам увалился с другой стороны, по-хозяйски тиская меня за бедра.
— Красивая… Гладкая… Ух…
Он облизнулся, глядя на меня снизу, а лапы его поползли вверх, медленно, но неотвратимо.
Я к тому времени едва успела выдохнуть, прийти в себя чуть-чуть, а потому страшно удивилась и даже немного напугалась инициативе.
Попыталась в поисках защиты прижаться к курящему Сане, но тот только провел свободной рукой по груди, тоже вполне однозначно пощипывая сосок, я заглянула в его безумные холодные глаза и поняла, что отдыха мне не будет…
Надо что-то делать! Да?
Внутри все сладко и предвкушающе сжалось, не намекая, а прямым текстом говоря, что именно надо делать… Но я проигнорировала это предательство, облизнула губы, выдохнула:
— Мне… В туалет…
— Потом сходишь, — прохрипел Гном, очень определенно уже раздвигая мне ноги и мягко утягивая с груди Сани.
Боже, да они меня заездят же! О каком побеге может идти речь, если я ходить не скоро смогу начать?
— Мне… Надо…
— Пусти ее, Гном, — коротко приказал Саня.
— Да бля, — возмутился Гном, — давай еще разок. Малыш, когда чуть-чуть хочется, самый острый секс получается, кайф знаешь, какой?
