— Будет весело, — заявила Надутая.
— Разве не нужна предварительная запись, чтобы попасть в «Скай-бар»? — спросила Костлявая.
Гилда посмотрела на нее и одарила фальшивой улыбкой:
— Может быть, ты сможешь очаровать швейцара для нас. Держу пари, у них большая парковка.
Гилда нравилась Зейди все больше и больше.
Когда они уходили из «Пенинсулы», Зейди краем глаза заметила в баре Эстель с каким-то мужчиной в возрасте. Серебристые волосы. Красивый костюм. Широкая улыбка на лице. Эстель улыбалась в ответ. Почему бы нет? Они оба точно знали, чем окончится вечер. Никаких надежд, и каждый по-своему удовлетворен.
Зейди пришло в голову, что Эстель, быть может, самая мудрая из них.
Швейцары в отеле «Мондриан», где размещался «Скай-бар», привыкли к лимузинам, останавливающимся у его дверей. Это заведение, расположенное в самом центре Сансет-Стрип, было одним из тех мест, что привлекают любителей вечеринок. Не то чтобы их компания могла быть, таким образом, классифицирована, но если бы Зейди имела к этому хоть какое-нибудь отношение, то алкоголь вскоре полился бы рекой.
Выйдя из лимузина, она услышала похотливые звуки, издаваемые Элоиз и Надутой по поводу какого-то ничего не подозревающего мужчины. Посмотрев туда, куда смотрели они, она поняла, что это был не мужчина из плоти и крови, а огромный человек, изображенный на стене соседнего здания, — вездесущий «Гэп», привлекающий к себе взгляды застрявших в вечной пробке на бульваре Сансет.
Прямо в глаза Зейди смотрел Тревор ростом в две сотни футов, на котором не было ничего, кроме брючек из рубчатого вельвета «Гэп». Большой палец пропущен в петлю на поясе. Соблазнительная улыбка. И очень большой пенис в штанах. То, что люди из «Аберкомби» прячут в мешковатых джинсах, люди из «Гэп» стараются подчеркнуть. Господи, благослови «Гэп».
— Можешь себе представить? Одну ночь Всего одну только ночь, — сказала Элоиз, вся в жару и волнении. Зейди захотелось ударить ее.
— Я знаю кое-кого, кто с ним знаком. Она говорит, он классный, — сказала Надутая. — Они встречались пять лет назад, и он возил ее на вершину Малхолланда каждую ночь, и там они занимались любовью под звездами.
— Пять лет назад он был в седьмом классе. У него не было водительских прав, — возразила Зейди, прерывая их поклонения в храме Тревора. — Он у меня учится.
Элоиз обернулась, отрывая взгляд от укрытой рубчатым вельветом промежности.
— Он учится в школе? — В голосе ее звучала боль. Все фантазии насмарку.
— Тревор Ларкин? — спросила Надутая, подавленная тем, что ее сплетня оказалась неверной. — Ты уверена?
— Могу показать тебе его семестровое сочинение. Я поставила ему «четверку».
Хелен стояла в дверях отеля.
— Пошли, девочки. Мы пропустим закат.
Зейди в последний раз посмотрела на Тревора и его голую грудь и пошла внутрь. Сейчас не время возбуждаться.
Когда они шли через совершенно белый вестибюль с персоналом, одетым в кремового цвета костюмы, Джейн кивнула женщине у стойки, ожидавшей своего ключа с выражением крайней скуки на лице. Женщина кивнула в ответ, а потом, повернувшись и выдернув ключ из рук администратора, зашагала к лифту, поглядывая на часы. Джейн знакома с явными сучками.
— Надеюсь, нас пустот, — сказала Костлявая.
— Еще рано. Все будет в порядке, — успокоила Джейн. — Все равно сейчас здесь никого нет, кроме всякой мелочи из Европы и коммивояжеров.
Разумеется, когда они вышли на улицу, к бассейну, вокруг которого и располагался «Скай-бар», на входе не было обычного здорового и бесцеремонного вышибалы в костюме, так что они порхнули внутрь и приземлились на огромном цветастом матрасе на берегу. Видимо, в «Скай баре» считают, что с предварительными церемониями покончено, и ложатся в постель друг с другом, даже не выходя за территорию. Зейди не жаловалась. Сидеть откинувшись на лежанке в тени фикуса, над ярко-розовой бугенвиллией и с видом на город — это, черт возьми, гораздо лучше, чем сидеть на диване в «Пенинсуле». Она посмотрела на Джейн:
— Хороший выбор.
— Пить под открытым небом — это всегда как-то более празднично, — сказала Джейн.
— С настоящего момента и впредь мы все будем ощущать себя празднично, — заявила Зейди. Пора начинаться веселью. Она обещала Грею. Она оглянулась на толпу в поисках потенциальных союзников. От блеклой кучки немцев на соседнем матрасе, курящих одну сигарету за другой, не будет никакого толка. Может, им повезет и появятся какие-нибудь австралийцы. Никто из живущих в Лос-Анджелесе не придет сюда до темноты.
Невероятно красивая официантка в саронге и крохотном топе пришла принять их заказ. Зейди захватила первенство.
— Мне «Маргариту» без соли.
— Джин с тоником, — сказала Джейн.
— «Пино гриджо», пожалуйста, — попросила Гилда.
— Мне пеллегрино, — вяло промямлила Дениз.
— Два «Космоса», — произнесла Надутая, указывая на себя и на Костлявую.
— «Деварс» с содовой, — заказала Элоиз, снова доказывая, что у нее плохой вкус. Кто, черт возьми, пьет виски?
— Мне диетическую колу, — сказала Бетси.
— Мне тоже, — заказала Марси.
— Мне тоже, — прибавила Ким.
— Ой, да ладно, девочки. Выпейте. У нас есть лимузин. Никому не нужно садиться за руль, — напомнила Гилда.
— Мы не скажем вашим деткам, — поддакнула Зейди.
— В таких посиделках нет ничего веселого, когда у тебя ребенок трех лет. Он не понимает, что мама чувствует себя дерьмово и ей нужно поспать, — объяснила Ким.
Только еще одна причина не рожать детей, по мнению Зейди.
— Твой муж не может присмотреть за малышами? — поинтересовалась Джейн.
Марси и Ким переглянулись и разразились смехом. Ясно, что их мужья были либо сони, либо полные идиоты.
Хелен взглянула на официантку:
— Мне бокал шардоне.
Хелен заказывает спиртное? Вот это день. И да начнется грех.
Бетси была вне себя.
— Но ты же не пьешь.
— У меня сегодня девичник. Не думаю, что один бокал вина убьет меня.
— Уверяю тебя, от него станет только лучше, — сказала Зейди. — На самом деле я бы рекомендовала два.
— Пусть начнется вечеринка! — провозгласила Элоиз.
— Это становится интересным, — промолвила Гилда, не обращаясь ни к кому в особенности.
Джейн скинула туфли и пробормотала:
— О Боже, надеюсь.
Звучала приятная музыка, светило солнце, выпивка была на подходе. Казалось, день налаживается. Когда официантка принесла поднос с напитками, Зейди осушила свою «Маргариту» секунды за четыре и жестом показала, чтоб ей принесли еще. Женщины сели большим кругом и поставили напитки в середине.
