- Итак, скоро выпускной, совсем мало времени осталось. С этими проверками мы толком так и не начали подготовку, коллеги, и пора работать в ускоренном темпе, - уныло вещает директриса.
Вернее, вещает она бодренько, и зыркает глазами по набитому несчастными учителями кабинету. Коллеги мои ведут себя как школьники в автобусе, которым не хочется уступать место пожилому человеку: смотрят по сторонам с невинными выражениями лиц, изучают цветочки-лепесточки за окном и интересуются чистотой своей обуви.
Лишь Иван в упор смотрит на меня… гад такой. А до чего упорный – не сдается, лишь по два сообщения в день пишет: «С добрым утром, кошечка!», и «Неспокойной ночи и страстных снов, Василий!».
Не на ту напал. Если я даже маму способна переупрямить, то что мне какой-то мужик?!
- … а еще украсить актовый зал и школьный двор, - продолжает свою речь директор. – Разумеется, нужно привести в порядок спортзал, в котором будет дискотека. Найти диджея, организовать родителей, чтобы принесли сладости… в общем, список дел большой. Есть добровольцы?
- Я только после операции, нагрузки противопоказаны.
- У меня трое детей, времени совсем нет, уж простите.
- Я на учителя года иду, а вы знаете, сколько с этим мороки…
- И у меня…
Разумеется, отмазки нашлись почти у всех. Мда, хорошо, что сейчас войны нет, иначе наша страна бы проиграла ее с треском – никакого энтузиазма, никакой воли к победе.
- Я могу, - скромно потупив глазки, вызывается наша Женечка – наивная преподавательница биологии, пока еще горящая своим призванием.
- Нет, Евгения Васильевна, вы не можете, - отрезает жестокая директриса, и я вздыхаю, а некоторые из коллег даже смех не трудится скрыть: Женечка наша – та еще неудачница. Если в нашем городе в одном месте столкнутся три машины, и на них упадет метеорит – в эпицентре окажется именно она. Потому нашу злыдню я понимаю, но это означает, что отмазку нужно придумывать мне.
«Может, про мужа-сектанта рассказать? – панически думаю я. – И про парня-эскортника, который оказался бандитом? И про пса-Бандита, которого воспитывать нужно. Вдруг прокатит!»
Но все мои надежды убивает… конечно-же, подлый Иван.
- А давайте мы с Василисой возьмемся, - обаятельно улыбается этот невменяемый. – Она говорила, что просто мечтает организовать деткам лучший праздник. Из нас хорошая команда!
- Это Василиса говорила? – неверяще смотрит на Ивана начальница, прекрасно знающая, что лень родилась впереди меня.
- Я? Иван не так понял…
- Думаю, он все правильно понял, - хлопает в ладони злыдня, поняв, что не придется заставлять нас с помощью угроз и шантажа. – Я в вас верю, и доверяю вам эту обязанность.
Вот вам и «прекрасное» окончание рабочего дня. Коллеги позорно сбегают из учительской, чуть не устроив в дверях давку – так боятся, чтобы и их не загрузили, а я в немом возмущении смотрю на зарвавшегося мужчину.
- И как это понимать?
- Тебе, Вася, полезно будет заняться общественно-полезным делом, - нагло отвечает Ваня. – Голову меньше глупостями будешь занимать, так как руки при деле будут.
«Так, спокойно, держись, - приказываю я сама себе, вспоминая свой план испоганить Ивану бандитскую карьеру. – Убьешь его потом, Василиса, не сейчас!»
- Хорошо, - через силу улыбаюсь я, от чего Иван выпадает в осадок.
- Серьезно?
- Да.
- Даже драться не будешь? – хмурится мужчина. – Не швырнешь в меня ничем, не обзовешь?
- Я – воспитанная девушка, - высокомерно фыркаю, и встаю. – Мне пора.
- Скорее, ты – невоспитанная дикарка, и я снова тебя боюсь. Проводить?
Вот что за мужчина такой? Хоть бы раз какой комплимент сказал, но нет – лишь обзывается. Я его хоть мысленно поношу, а не вслух!
- Нет, я с подругой встречаюсь, провожать не нужно, - хмуро отвечаю я, выйдя в коридор. А затем, повинуясь порыву, разворачиваюсь к застывшему в дверном проеме мужчине, и спрашиваю: - Иван, ты меня любишь?
- Ты серьезно?
- Да, ответь мне.
- Но мы ведь расстались…
- Ты. Меня. Любишь? – агрессивно повторяю я свой вопрос, но сердце замирает.
Если соврет сейчас – я увижу, и тогда, наверное, стоит его просто отпустить. Но мне нужна честность, чтобы понять – стоит ли бороться, стоит ли время тратить. Если Иван меня не любит, то незачем будет вмешиваться в его жизнь и перекраивать ее, а если любит… что ж, тогда он сам виноват!
- Василиса, я…
Иван сбивается и замолкает. Вижу, что он снова растерян, и не знает, что ответить. На лице его гамма эмоций: обида, легкое отвращение, испуг, которые сменяются нежностью, смирением и любовью.
- Да, я тебя люблю, - наконец, признается мужчина, и он не врет, что для него большая редкость. – Я тебя безумно люблю, Василиса. Но загонять себя под каблук я не позволю, и жить по твоим правилам не собираюсь – даже не надейся. Решать за нас обоих буду я.
- Ясно, - радостно говорю я, и подмигиваю разошедшемуся пафосной речью Ване. – Ну пока, хорошего вечера!
- Эй, я ведь сказал, что люблю тебя, - Иван догоняет, и мы вместе спускаемся по лестнице. – Мы все еще не вместе, или вместе? Я не пойму.
- Мы не вместе. Но я тоже тебя люблю, - легонько целую мужчину в ухо, и банально сбегаю.
Оксана, которой замужем спокойно не сидится, и скука мучает, ждет меня у железной ограды школы, нервно пристукивая каблуком. На земле валяется три окурка, посмотрев на которые я качаю головой.
- И не стыдно мусорить?
- Это не я, - открещивается Окси, но все же поднимает это безобразие с земли и относит к урне. – В общем, я договорилась с одним перцем…
- С перцем? – хихикаю я.
- Да фамилия у мужика такая, - морщится подруга. – Антон Перец. В бандитских кругах лучше быть перцем, чем Антоном. Сама понимаешь, рифма к имени Антон так и напрашивается. Так вот, я договорилась с этим Перцем, сказала, что нам нужна подработка, и мы возьмемся за что угодно. Ехать нужно прямо сейчас.
- А как ты на него вышла? Все же, бандиты не дают объявлений в газете «Из рук в руки», - любопытствую я, пока мы ждем такси.
Оксана вздыхает, и закуривает.
- У мужа есть знакомый владелец автомастерской, и у него частенько братва тачки чинит. Вот он и свел. Перец этот мне поверил, хотя на бандитку я не тяну, но я – домохозяйка, ты – училка и деньги нам обеим нужны. Так он и рассудил, что трудиться на криминальном поприще мы готовы за копейки, - поясняет Окси, и спрашивает: - Какой у нас план?
- План? – тяну я, подозревая, что сейчас услышу от Оксаны много не самых приятных эпитетов, ибо план мой – апогей кретинизма. – Ты нашла бандита, и он согласился дать нам работу. И работу эту мы должны провалить с таким треском, чтобы все знали: у Миронова Ивана самая ненормальная женщина на свете.
ГЛАВА 43
Вот уж действительно, Перец! Болгарский. На Киркорова в молодости похож: рост огромный, голова косматая, и одной ручищей можно нас с Оксаной прихлопнуть, и не сильно при этом напрягаться.
- Это вы, стало быть, подработку ищете, дамочки?
Антон Перец разглядывает нас, и в его глазах четко читается презрение. Да оно и понятно: я выгляжу как сахарная блондинка с интеллектом табуретки, а Оксана вырядилась в кожаные брюки и куртку, нацепила браслет с шипами и чокер, а черные очки закрывают половину лица – и это в вечернее время. Только майки с надписью «Эль бандито» не хватает.
Ну мы и пигалицы, однако.
- Мы, - отвечаю я, прочистив горло. – Что нужно делать?
- Убить человека.
Переглядываемся с подругой, которая снимает свои дурацкие очки, и хором произносим:
- Нет!
- Мы так не договаривались, - добавляет Оксана, и я киваю головой.
- Тогда наркоту перевезете, - пожимает Перец плечами. – Из Колумбии.
- Где мы ее перевезем? В косметичке? – нервно фыркаю я, и бандит кивает на мою грудь так, что я краснею.
