В тёмном небе летят
Одинокие птицы в ночи,
Наши губы дрожат,
Но, а сердце всё громче стучит.
Сколько долгих дней
Я звала тебя, ждала в городах чужих…
Плачет в окнах дождь и часы молчат…
Я с тобой, меня крепче держи…»
……………………
…— И что он в этой нашёл? — Наш Седой, которого все уважают? — Он же блядь, на ней двинулся. — Сам бы не поверил, пока не увидел… — Она даже на нормальную сочную бабу не похожа. — Кости и кожа. — Такие телки кругом, и эта девчонка…
Я застыла, услышав негромкий голос охранника.
— Ты бы поменьше языком трепал. — Ты его нрав знаешь. — Это он при ней Деда Мороза разыгрывает, а с остальными…
— Добрый день.
Я нарочито громко поздоровалась с ними. Мысленно поблагодарив бога, что Сергей вернулся в квартиру за моим шарфом. Который я благополучно забыла в прихожей. Мы уже позавтракали и сейчас должны отправится каждый по своим делам, оговорив, что вечером меня снова заберут с работы. Невольно подслушав разговор, я не хотела причинить вред этим ребятам. Догадывалась, они просто не понимали, что такая девушка как я, делает рядом с их главарём.
— Добрый день.
Они поднялись со своих мест.
Один из них хмуро оглядел меня с головы до ног. Оценивающе‑непонимающим взглядом. И тут же взгляд погас, когда за моей спиной показался Седой.
— Косой, девушку отвезёшь к отелю. — Миша со мной поедешь.
Отдав короткие приказания. Он напоследок наклонился ко мне и прошептал:
— Ровно в девять, опоздаешь — проучу.
Вызвав жаркую волну в теле, он самодовольно усмехнулся.
А я покраснела, начиная улыбаться, совершенно рефлекторно подавшись назад, испытывая желание прижаться, ощутить его запах снова. Моментально забыв обо всем, понимая, чем мы займёмся сегодня после рабочей смены.
Когда мы подъехали к гостинице был уже обед. Войдя внутрь, я почувствовала напряженную атмосферу. Усиливали ощущения Валин отстранённый вид, необычная тишина и взгляды персонала.
Когда я оказалась на кухне, увидела старшую, одетую в яркий светло — синий костюм. Энергичность движений, раздача команд вперемешку с замечаниями, закончилась, как только она посмотрела на меня.
Наступила тишина. Все стояли и смотрели на меня.
— Здравствуй Тамара. — Как понимаю, ты только вернулась.
— Здравствуйте. — Да, только что.
Она тряхнула головой, прищуривая глаза.
— Пройдём в мой кабинет, поговорить нужно.
Она порылась в кармане, и вытащила брелок с ключами от своего кабинета.
Уже сидя в ее кабинете, на жёстком офисном стуле, я приготовилась к серьёзному разговору. А то что он будет серьёзным было понятно по ее взгляду. В карих глазах медленно начало разливаться непонятное мне чувство, смесь злости и доброты. Как два таких полярных чувства может уживаться в одном взгляде? Было непонятно.
— Знаешь Тома. — Ты мне нравилась.
«Нравилась» в прошедшем времени резануло ухо.
— Я понимаю, что тебе не место здесь. — Есть образование, грамотная речь, хорошие манеры. — Обычно самые талантливые обрастают такими данными уже в процессе. — Ты пришла с готовым багажом необходимых качеств. — Я как грамотный руководитель, оценив все, предложила тебе по максимуму. — Перевела сразу же в администраторы. — Казалось, сделала правильный шаг. — Гостиница нуждается в хороших работниках, персонале, который будет достойным лицом заведения.
Она замолчала, рассматривая корпус своего мобильного. Возможно, давала мне паузу, что бы я вставила свои мысли в ее монолог. Но я молчала, не совсем понимая к чему она клонит. Если к моему опозданию, то доверяя словам Сергея, тут проблем быть не должно. Но, судя по всему, тут что‑то другое. Поэтому оставалось ждать продолжения ее мыслей.
— Сегодня звонил владелец. — Впервые за существование гостиницы, опекался одним из работников.
Теперь она смотрела в упор на меня.
— Этим работником была ты. — Почему‑ то важный человек, велел предоставить именно твоё сопровождение. — Наш хозяин не дурак. — Будь он дураком, не сколотил бы состояние в сфере услуг. — Ведь такая деятельность, это в первую очередь работа с людьми. — С разным, разношёрстым населением. — Тут нужно чутье. — И сейчас ему это чутье подсказало, что работница его не самой презентабельной гостиницы настолько важна для сопровождения авторитетного бизнесмена, что договаривается он об этом напрямую. — Из чего следует, что возможно и поселился этот бизнесмен, в отеле, только из‑за девушки‑администратора.
Я почувствовала, как от прилившей к голове крови начинает пульсировать в ушах.
— А теперь я хочу услышать твою точку зрения Тамара.
— Я не знаю, что сказать, честно.
— Начни с правды. — Вы знакомы, не так ли?
Отпираться я не видела смысла. Да и врать никогда не умела.
— Да, он мой одноклассник. — Мы учились в одной школе.
— Понятно. — Прости за личный вопрос, вы любовники?
В ее голосе не было презрения, или осуждения, скорее формальный интерес. В данном случае, лучше честно признаться, чем изобретать причину, всего происходящего.
— Если это назвать таким словом, то да, мы спим вместе.
Как можно абсолютно чужому человеку объяснить серьёзность собственных отношений с мужчиной. Чувства, историю, целый мир, который существует между нами. И нужно ли объяснять?
Казалось она не удивлена, словно ожидала именно этот ответ. Но теперь смотрела на меня оценивающе.
— Ты не так проста, как кажешься. — И почему я не удивлена? — Но это не важно. — Давай Тома я тоже буду честной с тобой. — Никому не нужна на работе любовница бандита. — Сегодня ее просят сопровождать, завтра она качает свои права на рабочем месте. — Диктует условия, срывает рабочий процесс. — Зная, что за ее спиной стоит авторитет ее мужчины. — Предлагаю тебе написать заявление на увольнение по собственному желанию. — В любом случае тебе не место на такой должности, с такими связями.
Я отвернулась от неё и уставилась на картину, висевшую в кабинете. Это был пейзаж. Только вот картиной ее назвать было трудно. Самый экономичный и популярный вариант. Печать на холсте в деревянном подрамнике. Подделка, изготовленная машиной. У машин нет души. И даже самый нелепый рисунок, исполненный руками, смотрелся на мой взгляд намного лучше. Убогая картина как все эти люди. Без души.
— У вас есть набранное заявление? — Или нужно написать от руки?
— От руки всегда надёжнее.
В голосе начальницы послышалось облегчение и удовлетворение. Может она не ожидала такого благоразумия и быстрого согласия. А мне было плевать, что она считает. Хотелось покончить с этим.
Буквы ложились на белый лист, ровно и аккуратно. Рука не дрожала, подпись получилась твёрдой и уверенной.
— Ну вот и все.
Я отодвинула бумагу от себя. Встала, приглаживая юбку.
— Я могу идти?
— Конечно. — Через пару дней зайдёшь забрать документы. — Сан книжку и прочее.
Уже открывая дверь, я обернулась на ее оклик.
— Тамара. — Если потребуется я тебе дам рекомендации, какие пожелаешь.
— Спасибо, ‑я искренне поблагодарила ее. — Прощайте.
Когда я пошла собирать свои вещи, не стала копаться в собственных ощущениях. Сейчас, на данный момент это было лишним. Я потом это буду делать, где‑то в одиночестве, наедине сама с собой. А сейчас я механически собирала свои небольшие пожитки. Чашку, подаренную коллективом, письменные принадлежности, стикеры, личный блокнот, косметику, которую держала на крайний случай.
Собрав все в пакет, сняла бейджик, надела пальто и прошла в фойе. Я не могла не попрощаться с Валей. Подходя к ресепшену, увидела немой вопрос в глазах девушки и тень сожаления.
— Пришла сказать тебе до свидания. — Уволена по собственному желанию.
— Тома — это несправедливо…
Валя единственный человек. Который, по‑видимому, не хотел моего ухода.
— Что тут происходит?
Рядом с нами стоял Стас. К большему моему удивлению трезвый, с ясными глазами.
