Заноза - Екатерина Орлова

– Меня никто не насиловал.

– Бедняжка, – выпаливает Ася.

– Зараза, – цежу сквозь зубы с улыбкой, а потом рывком подхватываю ее и пересаживаю к себе на колени так, чтобы она меня оседлала.

Мы вместе смеемся над получившейся шуткой.

– Так что там с пьяными женщинами? – не унимается она.

– Да ничего особенного, просто не люблю пьяных женщин.

– Прямо вот без причин?

– Ну почему без причин? Мне не нравится ни их запах, ни вкус, ни поведение.

– То есть ты считаешь, что, когда пьяный мужик лезет целоваться, это нормально, а если женщина, то плохо?

– Если бы ко мне полез целоваться пьяный мужик, я бы, как минимум, офигел.

Ася смеется и шлепает меня по плечу.

– Ты же понял, о чем я говорю.

– Ась, – вздыхаю я, – не мне тебя учить жизни. Но с пьяной женщиной я не буду спать.

– Представь себе ситуацию: мы женимся, идем в ресторан лет через десять, чтобы отметить годовщину. Естественно, я выпиваю вина. Мы возвращаемся домой, и я вполне логично жду продолжения вечера в постели. А ты такой: «Ой, нет, Ася, ты выпила», – она так забавно пытается скопировать мой голос, что я смеюсь.

Меня даже не коробит такой сценарий, и я могу четко представить себе описанную Асей сцену. Это странно, да? И чертовски неуместно. Но, черт возьми, мне нравится картинка.

– Нет, ну что ты? В нашу годовщину я тебя не обломаю, – отвечаю спокойно.

Наконец до Аси доходит смысл собственных слов, и она резко подается вперед и прячет лицо в изгибе моей шеи. Я обнимаю ее и перебираю волосы, а сам целую в макушку.

– Я иногда чувствую себя отвратительно, – признается Ася.

– Почему?

– Потому что язык бежит впереди мозгов.

– Это прозвучит странно, если я скажу, что мне нравится в тебе эта черта? – интересуюсь я.

– Чертовски странно, – бубнит Ася в мою шею. – Сейчас, наверное, самое лучшее время для меня исчезнуть из твоей квартиры.

– Что, если я скажу, что не хочу этого? – спрашиваю негромко.

– А ты не хочешь? – так же тихо уточняет Ася и выпрямляется, глядя мне в глаза.

Качаю головой и притягиваю ее для поцелуя со вкусом кофе. Нежного и сладкого ровно до того момента, пока нам обоим не сносит крышу. Вот такое тихое утро, результатом которого становится повторное осквернение обеденного стола, две разбитые чашки, Асина попка и моя футболка, окрашенные кофе, и квартира, наполненная стонами. Насколько бы Ася ни была для меня неподходящей, она парадоксально идеально мне подходит.

Когда Ася уходит, я навожу порядок на кухне, собираюсь и еду в сервис, чтобы забрать машину брата. Впереди куча дел, а я в таком состоянии, что хотел бы валяться целый день на диване и не шевелиться. Разомлевший и расслабленный, я впервые за эту поездку почувствовал себя в отпуске. Наконец отпустил все проблемы и заботы и позволяю себе медленно вести машину, улыбаться собственным мыслям и думать о чем угодно, кроме стремительно заканчивающегося времени на родине.

Возможно, в чем-то Витя и прав относительно моего возвращения. В этом городе все знакомое, комфортное. Ася, опять же… которая совершенно мне не подходит. Приходится в сотый раз напоминать себе об этом, чтобы не начать штурмовать эту крепость просто потому, что могу, и потому, что мне нравится Ася. В последнее время она занимает почти все мои мысли. Застряла там, как заноза, и не отпускает. И каждый раз, когда я не занят, думаю только о том, чтобы снова заманить ее к себе и… да зачем угодно. Трахать, спать с ней, есть, лежать, смотреть телевизор, читать. Резко бью по тормозам, едва успевая остановить машину до того, как мой бампер «поцелует» зад впереди идущего джипа. Надо притормаживать и с Асей. Как раз завтра еду к Вите с Ирой, прекрасный повод немного отвлечься.

Но вечером, когда нахожусь дома, то и дело бросаю взгляд на стену, за которой находится Ася. Я точно знаю, что она дома, потому что слышал, как она вошла в квартиру, потом у нее играла музыка – что-то из попсы, – а дальше снова наступила тишина, но я все равно чувствую ее присутствие рядом. Надо бы включить здравый рассудок и заняться своими делами, но я обуваюсь в шлепанцы и выхожу из своей квартиры, чтобы позвонить в соседнюю дверь. Безумие какое-то.

Когда накануне вечером ко мне зашел Ваня и после секса у двери предложил поехать на выходные в дом его брата, я, мягко говоря, удивилась. Еще больше меня шокировало мое согласие. А то, что сейчас я болтаю с его глубоко беременной снохой, поглядывая на Ивана, кружащего племянника на идеальном газоне, это просто немыслимо. Я не люблю семейные посиделки. Мне чужды дети, и я никогда не ловила кайф, глядя на то, как веселится ребенок. Мне пофиг на спокойные, тихие вечера, пусть и со вкусным грилем и постоянными шутками брата Вани, Виктора. И я уж точно никогда не тащилась от нанизывания мяса на шампуры. Но именно всем этим я сейчас и занята, ловя себя на мысли, что мне нравится. Это все пагубное воздействие Ивана.

– Он уже сказал тебе, что уезжает в понедельник? – спрашивает Ира, и я перевожу на нее взгляд. Сердце в груди начинает колотиться быстро-быстро, отдаваясь эхом в горле.

– Нет, – отвечаю коротко, чтобы скрыть отчаяние в голосе.

Сначала мне надо переварить новость, сделать покерфейс, а потом уже продолжать беседу.

– Ага, так быстро у него закончился отпуск.

Опускаю глаза к миске с мясом, выуживая следующий сочный кусок, и с особым удовольствием нанизываю его на металлическую шпажку.

– Да уж, – снова односложный ответ, который и так дается мне непросто.

Это ведь я предложила секс без обязательств. Хочется простонать вслух от того, насколько это классическая ситуация: кто-то предлагает кому-то такой вид отношений, который в результате приносит одному из двоих боль. Потому что, черт возьми, не может быть такого, чтобы люди трахались, обменивались жидкостями и эмоциями, а потом разошлись как ни в чем не бывало.

– Но, может, он еще приедет, когда я рожу. По крайней мере, Ваня так уже делал. Когда Вадик родился, он примчался через три дня и пробыл здесь целую неделю.

– Может, – выдавливаю из себя. – Все, готово, – констатирую, откладывая последний шампур.

Я знаю, что Ира внимательно наблюдает за мной. Она делает так с самого момента нашего приезда.