сигнал, и дверь открылась. А следом в машину сел Демьян, будто ничего не произошло.
— Пристегнись, поеду быстро. Дико тебя хочу, – с хрипотцой в голосе произнес он.
Я молча пристегнулась. Мы вырулили с парковки. Демьян взглянул на меня раз, другой, третий…
— Что успело случиться?
Молчу.
Не отвечаю.
Не имею права ему предъявлять. Я не жена. Была бы женой, глаза бы выцарапала. Но нужно держаться, быть корректной, не устраивать сцен. Быть гордой!
— Твою мать, Алина, что опять не так? – рявкнул он.
— Все прекрасно, спасибо, – я старалась говорить ровно, но вместо этого прошипела ответ.
Выплюнула его.
— Вижу, что все охуительно. Говори уже, давай. Что за очередная блажь?
— Блажь? – так же зло переспросила я. — Это не блажь, а ответ. И можешь не гнать так машину, можешь не торопиться, ничего не будет. Хочешь трахаться – езжай в отель. Там тебя ждут, не так ли?
— Да. Ждут.
Демьян чуть сбавил скорость, доехал до поворота, и развернул машину.
И мы поехали… к отелю?!
Глазам не верю. Мы вновь заехали на парковку, Демьян остановил машину, и отстегнул ремень.
— Час посиди, подожди, пока я выпущу пар, – бросил он, и потянулся к двери.
А я потянулась к нему, разъяренная, как никогда.
— Как ты смеешь? – зашипела, как кошка. — Так унижать меня. Как ты смеешь?
— А как ты можешь быть такой дурой?
— Я? – вцепилась в его плечи, Демьян развернулся ко мне, его глаза злы, и почему-то веселы, что еще больше бесит. — Что? Не было у тебя с ней ничего?
— Было.
— И я дура?
— Дура.
— Я убью тебя сейчас! Ты… ты, – я задыхаюсь от обиды.
Признался, что все у него с этой Вероникой было, привез меня сюда… мало было?!
Боже, нужно успокоиться. Почему я так себя веду? Я не имею право на эти эмоции, которые неожиданно так сильно ударили в сердце, что справиться с ними невозможно.
Твержу себе это, и сильнее впиваюсь ногтями в плечи Демьяна. До крови. Наша верхняя одежда брошена на задние сидения, он в рубашке, и у моих ногтей следы крови.
— Алина, хватит! Да, трахал ее. Раньше. Не сегодня. Какого хрена ты из-за какой-то левой бабы так взбесилась? – скривил мужчина губы, и неожиданно улыбнулся: — Ревнуешь? Охренительно вкусно ревнуешь. Ненавижу равнодушие. Но сейчас ты такая дура!
Он поднял меня, усадил к себе на колени.
— Ты… ты меня оставил одну, как вещь. С ней пошел. Какие у тебя могут быть дела с ней? Только…
— Только секс, – хмыкнул Демьян. — С женщинами только трахаться можно по-твоему? Алина, угомонись. Вероника – менеджер, встречает гостей, и не простых гостей. Среди них разные люди есть. И сама Вероника слышит очень многое, в том числе и обо мне. Вот о чем мы говорили. Ты могла просто спросить. Но на будущее я постараюсь учесть, что ты – обидчивая девочка, которая боится остаться в одиночестве. А еще ревнивая до жути.
— Я не ревнивая, – прошептала, успокоившись.
И почувствовала руку мужчины на внутренней стороне бедра.
— Собственница, – хрипло произнес он.
Моя кожа холодная, его – огонь. Платье скрутилось, скомкалось, Демьян ведет рукой по бедру. Выше, выше, пока не накрывает лобок.
— Раздвинь ноги, – скомандовал.
И я подчинилась. Не могла иначе.
Спиной в руль уперлась, и раскрылась перед ним. Плевать, что могут увидеть, на все плевать. Ярость, бурлившая во мне, преобразовалась в иное чувство, не менее темное.
Жгучее.
В страсть.
Внизу живота огненная лава, половые губы набухли, грудь ноет.
А Демьян ласкает мой клитор. Размазывает мою влагу по губкам, трет. То нежно, то не жалея, почти больно. И взгляд сумасшедший, я в его глаза смотреть боюсь, но и не смотреть не могу.
— Сейчас я тебя трахну, – прочитала по губам, в голове шумит, не слышу ничего. — Время отказов прошло, Алина. Я не буду нежен. У меня колом стоит. И ты готова, я это чувствую.
Он облизнул пальцы, которыми ласкал меня, и я застонала. Как же это порочно, грязно, и крышесносно.
Мужчина обхватил мою талию, прижал меня к себе, и в меня жестко проник его палец. Один, к нему добавился второй, третий. Протаранил меня ими, выбивая из моего нутра животные вскрики.
— Хочу тебя! – всхлипнула я. — Демьян! Я… я хочу… пожалуйста!
Он вытащил из меня пальцы, рывком расстегнул ремень, брюки… и я почувствовала, как в меня уперлась головка члена.
Горячая и большая.
Я на секунду сжалась, вспомнив его размер. Он же не поместится во мне!
Но Демьян не позволил мне размышлять.
Рывок, и он во мне.
Я наполнена до предела, воздух накален, пахнет сексом. Во мне пульсирует член, на который я насажена, и… как же мне хорошо!
— Алина, – Демьян притянул меня к себе за волосы, — моя… ты только моя, — жесткий поцелуй-укус в губы, и резкое движение во мне. — Повтори это. Скажи!
— Только твоя, – бездумно произнесла я в унисон с глубоким рывком его члена во мне…
… и вспомнила.
Память обрушилась на меня водопадом, в котором я захлебывалась, как в той реке, в которой чуть не утонула.
Я вспомнила все.
Картинка в памяти склеилась, так ровно, так четко перед глазами она пронеслась.
Вот я и Лара мерзнем в подворотне у бара, на нас наставлен нож – и на помощь приходит Демьян. Вот горит наш коттедж – и мы снова с Демьяном, в его машине, мы меняем гостиницы и съемные квартиры, он целует меня на кровати…вот я в ванной, под душем, и он рванул мочалкой по моей груди, смывая кровь человека, в которого на моих глазах всадил нож.
Темный коридор спа-салона, и мужские пальцы на моих голых бедрах, секс на столе в папином кабинете…
А потом дорога, мост. И слова Демьяна, что мой отец мертв, что он смерти заслуживал. Я бросаюсь на него с кулаками, мы вылетаем на встречку, пробиваем ограждение моста…
А потом вода и лед, холод и темнота.
Последнее, что я слышала в той, другой жизни – жесткая фраза.
Я буду трахать тебя. Пока ты меня не полюбишь.
А я уже.
Ощутила движение толстого члена внутри и дикими
