моей хм… возрастной кожи.
— Да, конечно…, - мямлит Лена, которая никогда открыто не перечит начальству, и тут вдруг поворачивается ко мне.
— Арина, а ты с нами?
Привлекает ко мне повышенное внимание всех остальных.
— Хм… Нет. Я, наверное, нет, — отвечаю я и Лена недовольно поджимает губы.
— А что тогда будешь делать? — требует она у меня.
— Лен, смотри, вот этот бутик всего в получасе, и на него такие шикарные отзывы, ооо, — неожиданно приходит на помощь Марина, размахивая телефоном, и переключая все внимание на себя.
Другие девчонки тоже оживляются, и компания на шопинг набирается довольно большая. Кроме меня, идут все.
— Что ж. Тогда не будем терять ни минуты, — бодро объявляет Марта Сергеевна.
Энергия как всегда бьет из нее ключом.
На всякий случай, я покидаю место съемки вместе со всеми остальными.
Но едва только Марта Сергеевна, словно наседка цыплят, уводит не прекращающих ни на секунду болтать девочек, я разворачиваюсь и спешу обратно, то и дело срываясь чуть ли не на бег.
Мысленно благодарю ее за такую передышку.
Марта Сергеевна вообще… так получается, что снова будто выручает.
Надеюсь все же, что ни Лена, ни тем более она не заподозрили нас с Гордеем в том, что, пока они все ходят по магазинам, у нас состоится свидание.
Говорят, быстрая ходьба способствует повышенной мыслительной деятельности, и вот сейчас, ни с того, ни с сего, и впервые с приезда сюда, в мою голову вдруг закрадывается мысль, а что, если это она подстроила так, что нам с Гордеем достался один номер на двоих, а вовсе не Гордей?
То есть… он так и сказал, что это не он, но я все же думала… По наивности, или потому что мне очень хотелось так думать, думала… И вдруг сейчас…
Правда, зачем ей это?
Но… и ему незачем.
Он ведь на самом деле не стремился помириться со мной.
Он не искал со мной встреч все эти месяцы и не искал бы их и впредь, если бы не случайное стечение обстоятельств.
Ему действительно все равно, но раз уж так получается, что я сама настаиваю… то, почему бы и нет…
Ему-все-равно.
По ощущениям это предположение, конечно, больно ранит. Сродни ушату ледяной воды на мою разгоряченную глупую голову, хоть я и заставляю себя держаться, идти вперед и не расклеиваться.
***
Я упорно шагаю и очень боюсь, что Гордей решит, раз я ушла со всеми, то я отказываюсь от нашей с ним договоренности.
И вот я, запыхавшаяся и немного растрепанная, вновь оказываюсь на берегу.
Это тихая, удаленная от туристической зоны заводь. Не очень большая, но необычайно живописная. Здесь даже волн почти нет.
Я шарю глазами по сторонам, и в первый момент не замечаю его. Но потом вижу и мое сердце начинает биться стремительнее.
Гордей стоит у самого берега, и увлеченно бросает в воду камешки. Один за одним. Так ловко, что некоторые из них, когда нет волны, проскальзывают по голубой глади по пять, а то и по шесть раз.
Я устремляюсь к нему, но не дохожу до него буквально пару шагов. Робею очень сильно и оттого ноги снова отказываются слушаться.
— Привет, — говорю я, чтобы обозначить свое присутствие для него.
Его спина слегка напрягается, и это свидетельствует о том, что он услышал. Но он не спешит поворачиваться ко мне. Вместо этого бросает в воду очередной плоский камешек.
Вместе прослеживаем за его движением, и только после того, как он полностью скрывается под водой, уходя ко дну, Гордей отвлекается от своего занятия и решает посмотреть на меня.
— Я пришла, — снова говорю я, не зная, куда мне деть глаза, руки, да и всю себя.
— Вижу, — отвечает он и проходится взглядом по всей моей фигуре.
От его недвусмысленного и такого по-мужски откровенного взгляда меня начинает потрясывать, но я напоминаю себе, что мы уже были с ним близки, не далее, чем прошлой ночью. И мне не должно теперь быть очень страшно.
И хотя я так переволновалась тогда, что все в моей памяти всплывает теперь отдельными, разрозненными кусками. Но все же…
— Иди сюда, — говорит Гордей, вдоволь насмотревшись на меня.
Я вздыхаю, и преодолеваю, наконец, эти несчастные последние метры. Оказываюсь стоящей очень близко перед ним.
— Боишься меня? — спрашивает Гордей и я быстро отрицательно мотаю головой.
Он усмехается, продолжая лениво и откровенно скользить по мне глазами.
Этот взгляд выдержать очень тяжело, поэтому я…
Я сама подаюсь к нему и быстро обвиваю его за талию.
— Гордей, поцелуй меня, пожалуйста, — прошу я и поднимаю на него лицо.
Мне нужен его поцелуй сейчас, так нужен. Словно последний глоток воздуха, необходим.
— Мы здесь не для того, чтобы целоваться, Бельчонок, — отвечает Гордей, все таким же спокойным, равнодушным тоном.
Я отшатываюсь, а он выбрасывает вперед руку, резко разворачивает меня, что я даже охнуть не успеваю, и прижимается ко мне сзади.
Сам обхватывает меня за талию, перекидывает волосы через плечо и его губы начинают скользить по моей обнаженной и крайне чувствительной, сейчас же покрывающейся мурашками, шее.
— Раз ты не определилась, тогда выбираю я, — говорит Гордей и приближает губы к моему уху. — Хочу поиметь тебя сзади.
И тут же его ладони перемещаются на мои полушария. Сжимают их, а потом пальцы находят мои соски и начинают провокационно их сдавливать. Его твердый член упирается мне в зад.
Я дергаюсь, но Гордей не дает мне ни единой возможности отстраниться, ни на миллиметр, а кажется, что еще сильнее вжимает свои бедра в мои.
— Что такое, Бельчонок? — выдыхает мне в волосы. — Ты ведь сама захотела, и сама ко мне пришла.
Я молчу.
— Так или нет? — спрашивает он.
Я слабо киваю.
И тогда он… он…
Он расстегивает пуговички на моей летней блузке одну за одной и стягивает ее вниз, на живот, сразу же вместе с лифчиком, обнажая.
Я ахаю и хочу прикрыться, но его пальцы оказываются быстрее и трогают мою плоть уже без преград. Сжимают и жестко скручивают мои соски.
— Гордей, — бормочу я, чувствуя, как между ног становится неконтролируемо тягуче, мокро и влажно.
— Нравится так? Нравится, когда я так тебя трогаю, Бельчонок?
Я не отвечаю, только прикрываю глаза, все больше отдаваясь в полную власть его рукам. Его умелым, сильным и очень горячим рукам. Его невыносимо острым касаниям, и… Обмираю от его хриплого, вызывающего мурашки шепота, чувствуя еще большее увлажнение у себя между ног.
Когда одна из его ладоней начинает скользить вниз по
