глупости, Рома! Это правда. Я… Я не лучше Славы, — прохныкала я.
Рома сел рядом со мной и обнял. Словно укутал теплом своих тяжелых рук. Спрятал в крепких объятиях от боли, дал силы взять себя в руки. Шептал что-то укачивая меня, как делал это папа в детстве. Успокаивая.
Когда отстранился, я увидела на его ладони кровь.
— У тебя кровь идет.
Выругавшись, Рома тряхнул рукой.
Я полезла в сумочку и достала спиртовые салфетки и пластырь.
— Дай взгляну, — взяла его руку и осторожно убрала промокшую салфетку.
Потом стерла кровь вокруг пореза, стараясь не касаться ею раны.
— Он неглубокий, просто место такое неприятное, — сказала я, наклеивая пластырь.
— И вот, ты снова меня лечишь, ага? — усмехнулся парень.
Я вопросительно уставилась на него.
— Десятый класс. — Рома поймал мой взгляд, — Что, не помнишь?
Я вспомнила.
Десять лет назад
— Ну, как ты себя чувствуешь, Аль?
— Да уже нормально почти, — отозвалась трубка. Могли бы вечером погулять, если б предки не отправили на неделю под домашний арест.
Мне показалось, что я наяву увидела, как подруга закатила глаза.
— Всего на неделю? Меня бы папа на месяц оставил под замком и без телефона, если б хотя бы почувствовал от меня запах спиртного. Что уж говорить о большем.
Вчера мы с Алинкой и еще парой одноклассниц пошли играть в боулинг. Там к нам притусили старшие парни. Слово за слово… Ну и как-то так вышло, что Алинка с одним из них взялась пить пиво на спор. Я ее пыталась отговорить, но это же Алина. Короче говоря, упрямство и разница в весе с оппонентом сыграли с ней злую шутку. Настолько злую, что она сегодня осталась дома и не пошла в школу.
— Отстой. Ой, скорей бы уже окончить эту школу и свалить от предков подальше. Желательно на другую планету, — проговорила подруга. — Что там в школе нового?
— Ну, сегодня была самостоятельная по физике. Я поговорила с Ириной Александровной и упросила ее разрешить тебе написать ее завтра после уроков…
— Да что мне твоя физика, Жень? Сазонова сегодня с Климом сидела или нет?
Клим Черненко был безответной влюбленностью Али и еще десятка девчонок с нашей параллели. Все за ним бегали, как сумасшедшие. А он по-царски одаривал вниманием то одну, то другую. Всеобщей истерии я не разделяла. Даже если бы не Слава…
Во что в этом Черненко влюбляться? Тупой качок, который двух слов связать без мата не может.
— Ее сегодня тоже не было в школе…
— А Клим что? Спрашивал про меня?
— Нет… Он пришел только ко второму уроку и дрых на последней парте. А с третьего его историк выгнал…
Потянуло сигаретным дымом и я поморщилась. У нас сразу за школой несколько старых металлических гаражей постройки еще совковых времен. Туда ребята курить ходят и отношения выяснять потому, что рядом и из окон школы не видно происходящее.
— Женя, ты тут?
Я увидела как оттуда навстречу движется Клим и пара его дружков-отморозков Алекс и Ник. При виде меня на его лице расцвела довольная ухмылочка.
— О, Женя. Давай домой провожу!
— Это Клим? — крикнула аля в трубку. — Я не поняла…
— Спасибо, не надо, Клим, — ответила я, ускоряя шаг.
Отбила звонок, чтоб не отвлекал. Стало не по себе. Последний урок давно закончился и все разошлись по домам. А я задержалась чтоб подежурить… Яшин вызвался помочь. Точнее, как всегда, почти все сделать за меня. И вот он остался мыть пол, а я ушла… Лучше бы не уходила. Пошли бы домой вместе. Да, с ним скучно, но в то же время как-то…. Спокойно.
— Ой, а что это ты от меня нос воротишь, м, принцесса? Я что рожей не вышел для тебя?
— Клим, я не заинтересована в твоей компании. Дай пройти, пожалуйста.
— А если нет? — он преградил мне путь.
Я почувствовала от него запах спиртного. Только не это. Хуже трезвого отморозка только пьяный.
— Дай пройти!
Он схватил меня за руку. Я попыталась вырваться, но парень держал железной хваткой.
— Клим! Не трогай ее, — откуда ни возьмись появился Яшин.
Толкнул Черненко тот машинально разжал пальцы. Став между нами, Яшин сжал руки в кулаки.
— Отвали!
— У-у-у, Яшин, — заржал Черненко. — Такие слова знает… Отвали! Слышали, пацаны? У нашего ботана голосок прорезался.
Яшин замахнулся кулаком, но Клим успел среагировать и ударил первым. Я в ужасе завопила, когда Рома рухнул на асфальт. Очки соскочили с него и упали рядом чудом не разбившись.
— Не надо, пожалуйста! Ну, Клим! Кто-нибудь, помогите! — закричала я.
Увидела, что к нам бежит школьный охранник дядя Толя. Клим и его друзья бросились в рассыпную, а я села на корточки возле Яшина. Из-под руки, которой он зажимал нос, сочилась кровь.
— Ром… Рома…
— Все нормально, — прогнусавил он. Нащупал очки, дрогнувшей рукой нацепил их.
— Вот отморозь! Сильно тебя? Дай гляну? — склонился подбежавший дядя Толя. — Медсестра может еще на месте, идем в медпункт отведу. И ментов вызовем…
— Не надо! — Яшин резко поднялся на ноги. Убрал руку от лица и я увидела, как под глазом наливается синяк. Кровь из носа вроде бы не сочилась…
— Как это не надо? По Черненку ментовка давно уже плачет.
— Не бил меня никто! Я поскользнулся и упал…
— Яшин…
— Я серьезно, дядя Толя. Спасибо, но ничего не нужно. До свидания.
И, повернувшись спиной, пошел прочь.
— Ух, девчонки… Все из-за вас, — махнул рукой охранник.
— Ром… Ром, подожди, — я побежала следом за Яшиным.
Меня всю трясло, во рту словно пустыня образовалась. Не помню, бывало ли мне еще когда-то настолько страшно.
— Спасибо тебе большое, что помог.
— Да уж, — он прятал взгляд, — помог…
— Черненко, он придурок полный… Тупой качок.
— Угу, — хмыкнул Яшин.
Я увидела, что рукав его рубашки порван, на предплечье ссадина. Наверное, ободрал об асфальт, когда упал.
— Ром, ты руку содрал. А у меня перекись есть… Давай обработаю?
— Да не надо!
— Аха, инфекция еще какая-то попадет. Не надо! Идем туда, — кивнула на кособокую скамейку возле одного из гаражей.
Яшин дал себя увести. Сев на скамейку, я полезла в сумку. Перекись, марлевые салфетки, пластырь… У меня все семья врачи, так что в сумке сколько себя помню есть все для первой помощи.
— Поверни голову, — попросила я и, смочив салфетку, промокнула ею кровь с лица парня.
— Домой придешь, лед приложи, — сказала я.
Яшин застыл истуканом. Как будто даже не дышал, а на лице проступили алые пятна.
— Давай руку…
Когда смоченная перекисью
