— Так раньше и надо было уходить, чего тянула?
— А школа? Хоть пятый класс надо было кончить… в смысле закончить? Чего вы ржете, дуры?
— Бросьте, девки, у всех здесь одно и то же. Кому из нас дома хорошо жилось? К тебе, Бесс, хоть чужие мужики подкатывались, а ко мне — мой собственный папаша родной. А кабы я папаше внука родила, что бы мне мамаша сказала? Когда проспалась…
— Ха-ха-ха…
— Хи-хи-хи…
— Хо-хо-хо… Ну, Роз, ты как скажешь…
— Тихо, балаболки, детей разбудите. Роза, чем зубоскалить, пошла бы лучше пеленки своему сменила. Хнычет…
— Эй, новенькая, как тебя… Санни! А ты как здесь очутилась? Тоже небось родители пьют?
— Нет, дело не в этом. Просто моя мать — кавалерственная дама, и она…
— Ха-ха-ха!
— Хи-хи-хи!
— Хо-хо-хо! Ой не могу, ща описаюсь! Хле-ще Рози заливает новенькая! Кавалерственная дама! А детеныш у тебя от прынца Уэльского?
— Хватит ржать, спать давайте, а то кормление уже через два часа…
Люси очнулась и сердито тряхнула головой. Долой воспоминания! Пусть Мортимер Бранд думает что угодно, у нее теперь все по-новому, у нее масса планов и вся жизнь впереди! А Морт пусть остается в старом доме наедине с собственными призраками.
— Дальше будешь смотреть?
— Естественно! Слушай, Люси, я что-то не пойму, вы вообще хотите дом продать или нет?
Дурацкий вопрос. Разумеется, не хотим. Приходится.
Хотя если разобраться… Мама безвылазно живет в Лондоне, Вероника переехала в Европу и подвизается в качестве модели аж в самом Париже, так что из всей семьи Фе-вершем остается одна Люси. Она лично с удовольствием осталась бы здесь навсегда, но…
Тем временем Морт дошел до ее комнаты и помедлил, прежде чем открыть дверь.
— Это ведь твоя комната, да?
— Да.
— Я могу войти?
— Конечно, я же сказала…
— Здесь все осталось по-прежнему. Черт, сильное ощущение. Как будто и не было этих десяти лет. Ты все еще живешь здесь? Вид у комнаты не такой заброшенный.
— Просто я часто здесь бываю. Скоро заберу отсюда книги, краски и всякую ерунду, перевезу к себе. Мебель, к сожалению, совсем не подходит.
— Где же ты теперь обитаешь?
— Неподалеку.
— Замужем?
— За кем это могу быть замужем, по-твоему?
На редкость дурацкий ответ она дала, это надо признать. Морт это оценил и наградил одной из своих фирменных противных ухмылок.
— Ну мало ли… Были же парни в Грин-Вэлли. Да и к вам в гости приезжали всякие… с сыновьями. Рыжий был такой парнишка, ты с ним еще верхом вместе каталась. Ферфакс!
— Морт, ты же не был здесь десять лет! Неужели ты думаешь, здесь ничего не изменилось?
— Ты права на все сто, а я слишком увлекся воспоминаниями. Так бывает. Думаешь, что меняешься только ты сам, а дома все ждет тебя, совершенно не изменившись…
Люси торопливо принялась перебирать папки на столе, пряча глаза. Увы, ничего и в самом деле не изменилось, Морт Бранд. Все эти десять лет Люси Февершем думала только о тебе, вспоминала только тебя, хотела увидеться только с тобой…
— Какова же новая Люси Февершем? Молодая девица двадцати… позволь… пяти, если не ошибаюсь, лет, так и не окончившая художественную школу, но не оставившая, как я вижу, занятий живописью?
— Ну… я занимаюсь чужими жилищами.
— Ай! Дела Февершемов плохи настолько, что ты работаешь… уборщицей?!
— Очень смешно! А если это так — ты что-то имеешь против этой профессии? Насколько я помню, твоя мама у нас убиралась.
— Видишь ли, моя мама просто подрабатывала, а с твоим обликом это как-то не вяжется… Глупо звучит. Короче, я представлял себе нечто другое.
— Ну знаешь! Я тоже не думала, что ты станешь миллионером и акулой бизнеса
— Да ну, какая акула… Да я и не собирался, если честно. Вдохновенно писал компьютерные программы, а потом как-то так взял — и выдумал новую поисковую систему. И как оно поперло…
— То есть деньги для тебя значения не имеют?
Он запнулся и посмотрел ей в глаза.
— Имеют. Когда их нет.
Морт снова принялся болтать, а Люси тоскливо утопала в собственных воспоминаниях, которые гнала от себя целых десять лет.
Все правильно, он не врет и не кокетничает, Морт Бранд. Он всегда был чертовски умным парнем. В школе всегда учился с отличием, причем с одинаковым успехом щелкал сложнейшие математические задачи — и цитировал наизусть целые сцены из Шекспира. Любил физику — и знал всю английскую литературу. С пяти лет грамотно писал.
Лорд Февершем в жизни любил только одно — лошадей. Правда, это вовсе не исключало и того, что в юности он окончил Оксфорд, получив прекрасное и в высшей степени классическое образование, однако к сорока годам мало кто мог заподозрить, что вот этот здоровяк с красным, обветренным лицом и мозолистыми руками крестьянина когда-то писал диссертат на тему «Средневековые трубадуры и менестрели как провозвестники прерафаэлитов».
Поначалу Морт помогал лорду на конюшне, но потом у Люси начались проблемы в школе, и тогда старый лорд пригласил Мор-та в качестве репетитора к своей младшей дочери.
Леди Гермиона сразу заявила, что идея — дурацкая. Чем может помочь одиннадцатилетней дурочке семнадцатилетний оболтус, если даже дорогая и престижная частная школа отчаялась в полном составе?
И тем не менее именно семнадцатилетний Морт Бранд заметил и понял, что Люси превосходно запоминает услышанное, пересказывает это прекрасным литературным языком, но совершенно теряется при виде того же текста в книге или тетради. Морт Бранд предположил у Люси дислексию, а впоследствии тесты у логопеда и психолога подтвердили его догадку.
Морт остался репетитором, потом поступил в колледж, а миссис Бранд так и не дождалась его диплома — умерла от запущенной болезни сердца, которую всячески скрывала от окружающих. Все, что ей удалось скопить, она оставила Морту на учебу. Лечиться в ее положении было бы слишком большим расточительством…
Она вздрогнула и в недоумении посмотрела на замолчавшего Морта. Он стоял у окна, смотрел куда-то вдаль, и Люси отлично знала, куда именно.
Осенью, когда деревья стоят голые, именно из этого окна можно увидеть маленький домик с красной черепичной крышей. Раньше в нем жили Мортимер Бранд и его мать, Марион Бранд, краса и гордость «Герба Февершемов», трудолюбивая и добрая женщина.
Весной и летом домик скрывала из виду густая зелень.
Морт негромко спросил:
— Дом… мой дом сдается?
— Да. Морт, ты, наверное, не в курсе, но… домик не входит в состав поместья.
— Не в курсе. В бумагах на этот счет ничего не сказано.