— А как же! Только что! — Буравин с гордостью предъявил Полине бритву, с которой пришел из ванной. Он осторожно положил бритву на столик и повернулся к Полине.
— И теперь я намерен исполнить свою угрозу. Берегись, Полина! — он оценил глазами расстояние до желанного дивана.
— Витя, Витя, успокойся! Ты ведешь себя как мальчишка, — улыбнулась Полина.
— Конечно, как мальчишка, — быстро согласился Буравин. — А разве в медовый месяц нужно вести себя иначе?
— Но скоро придут дети… — неуверенно начала Полина.
Но Буравин, как настоящий мужчина, уже чувствовал волну ее ответного желания и крепко обнял Полину.
— Дети обещали быть к обеду. Так что у нас еще есть время! — прошептал он ей на ушко и поцеловал.
Самойлов же после разговора с Полиной взял телефонную книжку и долго ее листал, вчитываясь в каждую строку. Потом положил книжку на место и, пригорюнившись, заговорил сам с собой:
— Надо же, полный блокнот телефонных номеров, а пообщаться не с кем. Один занят, другой в отъезде, третий в запое… — тут лицо его просветлело, словно он, наконец, нашел выход из безвыходного положения. Самойлов направился на кухню, достал из холодильника бутылку, быстро, словно боясь передумать, открыл ее, наполнил рюмку и выпил. Потом сел у кухонного стола и прислушался к терзающей его боли, ожидая, когда она немного притихнет, атакуемая алкоголем.
* * *
В это же утро в дом к Зинаиде почтальон принес письмо. Зинаида положила письмо на стол и стала хлопотать, готовя завтрак. На кухню зашла Маша, счастливо улыбаясь.
— Доброе утро, Маша. Садись завтракать. Маша села за стол, машинально взяла кружку с чаем, да так и застыла с ней в руках.
— Маш, ты чего? Пей чай.
— Бабушка, я так счастлива. Все наши с Лешей неприятности остались позади. Теперь мы точно будем вместе. Мы и под дольменами прошли, и ты нас благословила…
— Я сказала — благослови вас Бог, — уточнила бабушка.
— А какая разница? — улыбнулась Маша.
— Где я, а где Бог. Есть разница, есть. Маша, я тебе вот что скажу: Леша — конечно, партия хорошая, но пожениться вы успеете всегда.
— Бабушка, но мы не хотим ждать! Да и зачем? Что нам мешает пожениться прямо сейчас?
Зинаида взяла со стола конверт и протянула его Маше.
— Вот это мешает.
Маша взяла письмо и ахнула:
— Бабушка, это письмо из института! Что в нем? Зинаида взяла конверт, вынула из него письмо и сказала:
— Маша, это тебе вызов пришел! Зинаида склонилась над письмом и прочла:
— «По результатам вступительных экзаменов, принятых выездной приемной комиссией мединститута, в связи с наличием положительной рекомендации и необходимого стажа работы Никитенко М. Н. зачислена на лечебный факультет мединститута. Просим прибыть для оформления документов».
Маша выхватила письмо из рук Зинаиды и продолжила читать:
— «Зачислена на лечебный факультет». Ух ты! Бабушка! Неужели это правда?
Маша радостно обняла Зинаиду, но вдруг призадумалась.
— Но если я сейчас уеду в институт, мы с Алешей не сможем жить вместе… — улыбка исчезла с Машиного лица.
— Ничего страшного. Я же говорила — пожениться вы всегда успеете.
— Ну как ты не понимаешь! Мы не можем ждать.
— Это почему же? — подозрительно спросила Зинаида.
— Но мы так любим друг друга!
— А, в этом смысле… — Зинаида успокоилась. — Маша, тебе выпал такой шанс! И ты не хочешь им воспользоваться?
— Очень хочу, очень. Но и Лешу оставить не могу… Мы с ним обязательно что-нибудь придумаем!
— А ты думаешь, Леше понравится, если его новоиспеченная жена будет зубрить латынь вместо того, чтобы готовить обеды?
— Бабушка, Леша не такой. Вот увидишь, он будет очень рад и обязательно меня поддержит!
. — Ага, и борщ тебе сам сварит… — иронично продолжила Зинаида.
Маша взяла письмо и пошла к себе в комнату. Ома не ожидала, что счастья будет так много, что прямо через край. И любимый Алеша наконец-то рядом, и сбылась мечта о поступлении в институт. Врач — это профессия, которая всегда влекла ее. Но выбирать между любимым человеком и любимой профессией — это очень трудно.
* * *
Таисия после разговора с Буравиным пребывала в плохом настроении. В комнату вошла Катя и сразу оценила ситуацию:
— Привет. Чего грустим?
— Не грущу — думаю.
— О чем?
— О твоем отце. Я только что ему звонила.
— Да? Зачем?
— Напомнила, что нам с тобой нужно на что-то жить.
— Думаешь, папа об этом забыл? Я уверена, что он и так будет нам помогать, — уверенно сказала Катя.
— А я не уверена, потому что знаю мужчин. Пока они любят или хотя бы делают вид, что любят, они чувствуют себя обязанными обеспечивать женщину. А как только любовь проходит, от внутреннего чувства долга не остается и следа.
— По-моему, к папе это не относится, — заметила Катя.
— Еще как относится. Я понимаю, что отец кажется тебе идеальным мужчиной. В молодости я тоже так думала. А теперь оказалась брошенной женой.
— Даже если отец и бросил тебя, то меня-то он не бросал! — сказала Катя. — Он обещал, что будет мне помогать. И я ему верю.
— Дорогая, хочу тебе напомнить, что ты собираешься выйти замуж.
— Мама, при чем тут это?
— При том, что содержать тебя должен Костя Самойлов, а не отец! Или ты хочешь не только поселить Костика в нашем доме, но и посадить его на мою шею? Если мужчина входит в дом жены, он должен доказать свою состоятельность хотя бы умением зарабатывать деньги.
— А я не сомневаюсь, что Костя ради меня в лепешку расшибется! — Катя по-прежнему была полна оптимизма.
— Тогда ты должна надеяться на него, а не на материальную помощь отца.
— Мама, с Костей я разберусь сама. А по поводу папы ты лучше успокойся. Хватит жить прошлым, он ушел и, увы, не вернется.
— Что значит успокойся? Что значит не вернется? — Таисия и не думала прекращать борьбу. — Это ты мне говоришь? Да мы же с тобой одного поля ягоды — отступать не в нашем характере!
— Мама, важно не только бороться до конца, но и уметь вовремя признать свое поражение.
— Признать поражение? Ни за что!
— Значит, вопрос не в деньгах, — задумчиво подвела итог Катя. — Похоже, ты все еще веришь, что отца можно вернуть. И все разговоры с ним обо мне только козырь в твоей игре. Ведь так?
— А тебя это беспокоит?
— Конечно!
— Напрасно. Беспокойся лучше о Косте.
— А чего мне о нем беспокоиться? В нем я уверена.
— Ну да, Костя горы свернет ради тебя. Лишь бы не свернул шею себе или кому-нибудь другому ради этой светлой цели.
— Мама, почему ты так говоришь?
— Потому что неплохо знаю твоего жениха.
