— Ты называешь меня Машей… Почему? Все зовут Евой — так привычнее, — и пусть имя двойное, но Руслан всё равно выбрал второе, да ещё в уменьшительно-ласкательном варианте использует.
— Больше нравится, — пояснил он, а когда снова посмотрел в мою сторону, улыбнулся.
И вновь не по себе стало от его дикого звериного взгляда, а в сочетании с улыбкой, похожей на оскал, возникает ощущение, будто хочет наброситься и съесть.
«Нравится?» — тоже странно звучит. Только личного интереса мне не хватало. В данный момент я нахожусь в таком периоде жизни, когда мужчине нет места рядом со мной, не скоро впущу в свою душу и смогу доверять — если это вообще когда-нибудь случится…
— Зачем мы здесь? — решила не придавать значения его словам. Возможно, показалось.
— Поужинаем и останемся на ночь. Я не спал сутки, нужно отдохнуть, а ранним утром поедем дальше.
— На ночь… — повторила за ним, обречённо вздыхая, ведь окажемся в одном номере, без присмотра не оставит — это точно.
Руслан вылез из машины, быстро обошёл вокруг, чтоб открыть дверь для меня.
— Пойдём, — протянул свою огромную ладонь.
Я уставилась неуверенно на него. И так он уже позволил себе лишнего, когда вытирал мои слёзы — жест получился довольно нежным, и руки не торопился убирать. В тот момент пронзила мысль: не хочу, чтобы мужчины ко мне прикасались или дело именно в Руслане и той сумасшедшей давящей энергетике, которую излучает — всеми фибрами ощущаешь, как невидимый кокон заключает в свои удушающие объятия. Это отталкивает и пугает. Двоякое чувство поселилось внутри: вроде бы обещает безопасность и выглядит надёжным, но страх не проходит…
— Не надо… сама… — вышла из машины, обойдя мощную фигуру Руслана.
— Маша, я не враг тебе, — он резко перехватил меня за талию, прижимая к себе. Спиной упёрлась в твёрдую мужскую грудь, а по коже дрожь пробежала, когда горячие ладони коснулись моего живота — даже через ткань футболки ощущается жар могучего тела.
— Пусти! — вцепилась в его пальцы.
— Не бойся, ничего тебе не сделаю, — прошептал в ухо, вызывая своим обжигающим дыханием волну мурашек. И никак не реагирует на мою попытку вырваться.
«Легко сказать: не бойся» — после пережитого ужаса во всём вижу обман и подвох, а больше всего опасаюсь повторения истории.
— Не трогай меня… — снова дёрнулась, да только крепко держит и не собирается отпускать.
— Маша, успокойся, — голос звучит игриво.
«Он что — смеётся?!».
Оборачиваюсь на него. И, правда, улыбается, как ненормальный. Как это понимать? Такое поведение удивляет…
Руслан переместил одну руку на мой подбородок, повернул лицо в свою сторону, заставляя смотреть в глаза, а я заметила, что у них есть зеленоватый оттенок, словно серо-голубой фон присыпали изумрудной пылью.
— Мы должны выглядеть парой, не вызвать подозрений и не привлекать внимания, поэтому веди себя легко, естественно и перестань дёргаться, — он невесомо провёл пальцем по моим губам.
— Хорошо, только не прикасайся ко мне, — внутри всё сжалось в тугой узел от противного ощущения. И подсознательно жду, что применит грубость, причинит боль, ведь другого отношения не видела.
Он, конечно, не прислушался к просьбе. Ухватив мою руку, повёл за собой. Я лишь успевала перебирать ногами.
Сняв номер и заказав еду, мы расположились за столиком возле окна. Вести разговоры не хотела, хотя Руслан прав: чем меньше людей запомнят нас — тем лучше. И раз уж так получилось, что приняла его помощь, то почему бы не познакомиться.
— Чего так смотришь? — он нахмурился, взглянув исподлобья.
Кажется, я снова «зависла» ненадолго, пока думала, как начать, о чём спросить в первую очередь… Вопросов в голове крутится миллион и маленькая тележка. Интересует всё.
— Ешь, давай. Ты сильно похудела, раньше ключица так не выделялась, черты лица тоже заострились.
«Ничего себе наблюдение…» — но именно это замечание навело на мысли, что он очень хорошо знает меня, словно изучал давно, причём со стороны, ведь мы с ним не так часто пересекались и никогда не общались… и это пугает ещё больше…
Как это назвать?
2.2
Руслан
Одержимость… То, что творится в моей душе и мыслях называется именно так: зависимость и острая потребность в единственной женщине, когда чувствуешь предназначенность именно тебе. Давно болен ею… И отказываться от неё не собираюсь, сделаю всё, но она полюбит меня, скажет «да» — во всех смыслах.
Никогда не забуду тот день, когда впервые её увидел. Двадцатилетняя девчонка, лучезарная, улыбчивая, жизнерадостная, с сияющими дымчатыми глазами…
Помнит ли, как мы столкнулись в дверях? Маша торопилась и буквально врезалась в мою грудь, ударившись лбом — только успел подхватить на руки, чтоб не упала. А когда она виновато посмотрела, меня прошибло до самого нутра от одного её взгляда, пронзило молнией, и я поплыл — поплыл, как мальчишка, не знавший женского внимания прежде. Никогда не испытывал хоть что-то похожее. И не думал, что так бывает, что это коснётся меня.
Влюбиться? Так сразу? Я, конечно, не чёрствый и не считал себя бесчувственным, но ни одна женщина не трогала мою душу раньше, не задевала за живое… а тут…
Хуже всего другой момент: без труда понял, кто она такая, обломавшись по всем пунктам мгновенно, потеряв возможность добиваться понравившейся девушки. Несмотря на долгое отсутствие по важному заданию, я уже слышал о женитьбе босса на племяннице прямого конкурента, бизнес которого он технично прогибал под себя, а Маша стала финальным призом, козырем в изощрённой игре, как единственная наследница своего дяди, который по «удивительному» совпадению вскоре умер.
Если бы она только знала, каким образом попала в грязные лапы Константина… Я тоже был не в курсе грандиозных планов (он посвящает далеко не во всё). Маша находилась вне поля его интересов до поры до времени…
Хотя перед собой нужно быть честным: окажись на её месте другая девушка — мне было бы без разницы и абсолютно плевать на дальнейшую судьбу, нашёл бы и отвез к мужу, ведь это, по сути, не моё дело. Я всего лишь исполнитель, ищейка, безопасник. Эмоции в данном случае мешают, а для профи — вовсе недоступная роскошь, только холодный разум и точный расчёт.
Так было бы…
Но всё пошло по иному сценарию, ещё тогда, когда полюбил чужую женщину. Теперь свой шанс не упущу. Ждал более трёх лет этого дня. До сих пор не верится, что Маша рядом. И неважно, в каком статусе. Стану для неё всем…
…Мы зашли в номер. По привычке я внимательно осмотрел каждый угол. В том числе выглянул из окна, отмечая для себя возможные пути отступления — чисто автоматически, для собственного комфорта и спокойствия.
В остальном: в небольшой комнате стоят две односпальные кровати, пара стульев, стол со стандартным набором «графин/стаканы» и старый телевизор на покосившейся тумбе — вот и весь антураж придорожного мотеля. А в смежном помещении имеется душ и туалет — это не может не радовать, хоть удобства не в общем коридоре. Впрочем, здесь вполне чисто и пахнет свежим бельём.
«Спать очень хочется».
— Проходи, — оборачиваюсь на Машу.
Она переминается с ноги на ногу, не решаясь сдвинуться с места. И судя по тому, как её глаза лихорадочно бегают, боится оставаться со мной в одном номере. Неужели думает, приставать начну? О близости мечтаю, конечно, только не в таком качестве. Принуждение — не тот вариант. Ошибки недопустимы. Один неверный шаг и никогда не сможет доверять — навсегда потеряю.
«И так не верит…» — напомнил себе, стараясь подобрать правильную тактику поведения. На первом этапе нужно избавить её от страхов, а дальше — постепенно добиваться расположения настоящими мужскими поступками, доказывая бережным отношением, что она достойна лучшего, создана для любви.
Для меня.
— Я не трону тебя — не бойся, — надеюсь, мои слова звучат искренне, всё-таки преследую свои цели, и голос может выдавать, но до насилия не опущусь, а это очень знакомо Маше.
