- Ого, какая машина! – Катя присвистывает, когда опускаю их на землю около своей тачки.
- Запрыгивайте внутрь, - открываю заднюю дверь.
- Нет! – вдруг меняется в лице мальчуган. Загораживает собой сестру. – Мы не вернемся в интернат. Вы же туда нас везете? – за показной храбростью прячет дикий страх.
- Нас там обижали и не любили, - всхлипывает Катя из-за его плеча.
- Мы не едем в интернат, - грудину сдавливает железными обручами. Невозможно дышать. Сколько они уже пережили за свой короткий век?
- Точно? – смотрят на меня подозрительно.
- Точно, - киваю.
Только что мне с ними реально делать? Пока идей ноль. Эмоции с головой накрыли. Не помню, когда со мной такое было. Мои извечные подруги – это безнадега, одиночество и пустота. К ним я привык, сросся.
Надо будет пробить по-тихому, что там в интернате. И при каких обстоятельствах Катя с Колей туда попали.
- Смотрите, мы вам верим, - заявляет Николай, хмурит белесые брови.
Запрыгиваю за руль. Сердце не унимается, аж в горле отдает.
- Сколько вам лет? – смотрю на них через зеркало.
- Десять, - снова хором.
- Только я старшая, - добавляет Катя.
- На пару минут! Я тебе уже говорил, это не считается, - машет головой Коля.
На вид я бы дал им семь-восемь. Худенькие, щупленькие, изможденные. Да и мальчик выглядит младше сестры. Я думал у них год-два разницы. Но я не спец по детям. Могу и ошибаться. Оказывается, Лиза родила двойняшек… от Артура. Скриплю зубами, сжимаю руль. Гадина!
Дорога к торговому центру занимает минут десять. Все это время вновь проживаю прошлое, теперь когда двери воспоминаний открыты, уже не могу их сдерживать.
Звонок мобильника возвращает в реальность. Морщусь, глядя на экран.
- Да, - принимаю вызов.
- Кренделечек, тебя еще долго ждать? Мы опаздываем на ужин к моему папе! – писклявый голос режет слух.
- Я занят, - бросаю раздраженно. – Сегодня не выйдет.
- Кааак! – протягивает возмущенно. – Мы же должны обговорить детали нашей свадьбы!
Глава 3
- Без меня разберетесь, - отвечаю сквозь зубы.
- Но… - протягивает обиженно.
Уже представляю, как надувает губы.
- Можно все отменить, - добавляю не без ехидства.
- Нет! Что ты! Кренделечек, я все понимаю! Ты занят, у тебя дела, - сразу же меняет тон.
- Адриана, еще раз назовешь меня так, это будет последний раз, когда ты меня видишь, - бросаю, не скрывая злости.
- Прости, но это ведь так мило.
- Это отвратно. Я все сказал, - отключаю вызов.
Хочется умыться. В ушах до сих пор стоит ее голос.
Раньше ведь она меня так не раздражала? Конечно, свою любовь я похоронил одиннадцать лет назад, вместе с мечтами про наше будущее с Лизой. Но вполне допускал мысль о нормальном сосуществовании со своей партнершей. И такие союзы у меня были.
Но Андриана, чем дальше, тем хуже…
А завязан я с ней мощно. Пока не нашел способ обойти наш договор.
- Дядя Сережа, а кто вам звонил? – Катя пытливо просовывает голову между сиденьями.
- Да так… одна пиявка, - подмигиваю.
- Противная? – морщит нас девчушка.
- Есть немного, - киваю. – Погнали за покупками, - открываю дверь.
С детьми я совсем забыл и об Адриане и о своих проблемах. Только с ними и больнее, слишком они тесно связаны с прошлым. И одна навязчивая мысль постоянно крутится в голове: они ведь могли быть моими детьми? Могли. Но нет. Увы…
«- Богдан, я должна тебе сказать, я беременна… от Артура. Я выхожу за него замуж, - сообщает мне, когда я вернулся из командировки.
- Что? Ты шутишь, Лиза? – не верю. Ее слова не могут быть правдой. У нас же скоро свадьба.
- Нет, Богдан. Я серьезно.
- Лиза, очнись! Что ты несешь?! – хватаю ее за плечи. – Артур тебя запугал? Он что-то с тобой сделал?
- Нет. Ничего, - опускает голову, не смотрит мне в глаза. – Я просто его люблю. Отношения с тобой были ошибкой».
Этот разговор еще долго преследовал меня днями и ночами. Вот так она все оборвала. И через два дня вышла замуж. Эту новость я узнал на вокзале. Общий знакомый перекинул фото. Моя Лиза в белом платье под руку с белобрысым Артуром. Счастливая, улыбается. Уже не мне. Ему.
Он выгодная партия. Папаша ее постарался, женишка выбрал. А я, как он меня называл «оборванец», не подходил его дочери. Лиза в итоге пришла к такому же выводу.
Оборванец, за плечами у которого, многомиллионное наследство. Только они об этом не знали. Для Лизы и ее папаши, я был простым шофером. И получил соответствующее отношение, наигрались и выбросили.
И я постарался выбросить ее из головы. Не интересовался жизнью. Закрылся в себе. И медленно спускался по лестнице в свой персональный ад. В самое пекло. Но огонь, он закаляет. Ничего выкарабкался.
- Вы такой серьезный, дядя Сережа, - Катя пытливо смотрит на меня.
- Сейчас развеселимся, - улыбаюсь, прогоняю воспоминания.
- Мы когда-то с мамой тут были, - оглядывается по сторонам Коля. – Только ничего не купили. Дорого, - вздыхает совсем по-взрослому.
«Дорого» для Лизы? При капиталах ее папаши? Пусть сам он уже отправился в мир иной. Но наследство-то осталось?
Надо все же копнуть про нее инфу. Понять, чем жила, как до такого докатилась.
Даже не был так зол на нее, когда меня с грязью смешала. Но за детей, голову бы оторвать ей. Как она спит спокойно? Зная, в каких условиях ее дети живут? А Артур… этого вообще растоптать, но не до конца, а чтобы мучился всю жизнь.
- Мама тогда плакала, и слезы от нас прятала, - добавляет Катя.
- А давно вы маму не видели? – задаю вопрос и уже жалею. Снова по их ранам прохожусь.
Но уж слишком тянет правду узнать. Распутать этот жуткий и непонятный клубок.
- Три года, - хором.
У меня глаза на лоб лезут.
- И все это время вы в интернате?
- Да и нет, - отвечает Катя.
- Мы часто сбегали. Много времени на улице жили. Если летом так вообще на улице хорошо, лучше, чем в тех серых стенах, - поясняет Коля.
Как они жили на улице, стараюсь не представлять. А то тут никакая нервная система не выдержит.
- Но потом вечно по глупости попадались, - морщит нос.
- Хватит грустить, - заявляю наигранно бодро. – Пошли вон в тот магазин, думаю, вам там понравится.
- Дядя, Сережа, - Коля осторожно прикасается к моей руке.
- Да?
- Не отдавайте нас снова в интернат!
- Не отдам, - четко осознаю, не лгу.
Костьми лягу, но больше их в обиду не дам.
Заходим в магазин. Продавец-консультант тут же одаривает улыбкой. Не рабочей, а именно заинтересованной. А вот когда на детей смотрит, сразу гримаса отвращения по лицу пробегает.
Не работать тебе девка тут. Делаю для себя пометку.
Один звонок и вылетит.
- Чем могу помочь? – спрашивает томно.
- Мы уходим! – заявляет Катюша. Берет брата и меня за руку и тащит прочь.
- Ты чего? Что не так? – удивленно выгибаю бровь.
- Тут очень дорого. И продавщица тааак на нас смотрела. Я ее боюсь, - закусывает губы.
Такой характерный жест для Лизы…
Снова я о ней…
- Со мной вам нечего бояться, - так и тянет их обнять.
Неужели отцовские чувства проснулись? Приехал ты Бодя…
- Может, лучше на рынок. Там все гораздо дешевле, - предлагает Катя.
- Нет. Пойдем в другой магазин.
Еще не хватало, чтоб мои дети не пойми в чем ходили!
«Мои»… вот это я загнул.
Во втором магазине все идет довольно бодренько. Продавец милая женщина лет пятидесяти. Сразу же начинает советовать, предлагать. Дети вовлекаются в процесс. Смеются, дурачатся.
А я стою в стороне как истукан. И все перед глазами картинки их, так называемого, детства.
Поисками Лизы надо конкретно заняться. Посмотреть ей в глаза хочу… Зачем? У меня нет точного ответа на этот вопрос.
Ловлю взгляд продавца-консультанта. Смотрит на детей сочувствующе, на меня осуждающе. Тут даже поспорить не могу. У какого нормально отца дети в таком состоянии будут?
