— Я думала, что это элитная клиника. Разве там есть бесплатное лечение?
Про клинику доктора Калинина я знала уже давно. Когда-то моя подруга Катерина мне про нее все уши прожужжала. Уж больно ей хотелось оказаться в том элитном заведении. Вдруг на нее обратит внимание какой-нибудь олигарх. Она даже была готова заболеть ради такого случая.
После она закрутила с Ромкой, хотя знала, что парень нравился мне. Но ей было все равно. Впрочем, даже младший Чаровский не удержал ее. Вскоре Катя нашла более упакованного жениха и уехала в Чехию, бросив Рому.
— Конечно, попасть туда сложно. Цены немаленькие. Но для персонала ЧарКомБанка оставляют несколько мест для бесплатного лечения, — удивляет меня Марго.
— С чего это такая щедрость? — вспоминаю я сверхстрогого и сурового отца Ромы.
Неужели он изменил взгляд на сословия? Раньше отец Ромы делал вид, что не видит меня, когда я приходила к ним. А мать Романа и вовсе кривила губы и отворачивала от меня лицо с идеально нанесенным макияжем.
— Все так. Раньше Борис Иванович Чаровский не был таким щедрым, — еле слышно говорит Марго. — Что-то изменило его. Возможно, авария, в которую попал старший сын Чаровских.
— Авария? — вздрагиваю я, с трудом сдерживая волнение. — Не слышала об этом. Иван сильно пострадал? Он один был в машине?
— Ты чего так побледнела, Кира? Это было давно, больше двух лет назад. Насколько я знаю, Иван Борисович быстро поправился и сейчас занимает пост генерального директора банка.
— А младший Чаровский не был с ним в момент аварии? — глухо произношу я, тревога все нарастает.
— Кажется, нет. А ты что так волнуешься? Ты что, знаешь Чаровских? — спрашивает в лоб подруга.
— Когда-то я училась в одной школе с Романом. Но это было давно. Мы не виделись уже очень долгое время, — говорю я почти правду.
— Ладно, оставим владельцев банка, — улыбается девушка, видимо, мое объяснение устраивает ее. — Не знаю, что привело к решению выделить места на бесплатное лечение в элитной клинике, но я этому рада. И ты сходи к Татьяне Тимуровне. Объясни ситуацию.
— Но меня почти уволили, — грустно напоминаю я.
— А ты в двух словах объясни все Славиной. Может, она и поможет чем, — загадочно говорит Марго.
Татьяна Тимуровна Славина — заместитель управляющего нашего отделения. Все надеялись, что после ухода Леонида Сергеевича она займет пост начальника. Но на это место назначили Феликса Аркадьевича Клетова. И в отделении все перевернулось с ног на голову.
— Кира, ты почему еще на работе? — спрашивает Татьяна Тимуровна, когда я захожу к ней в кабинет.
— Нужно было кое-что закончить.
— Ты слишком много работаешь, — качает головой женщина. — А малыш ждет тебя дома. Как там твой сын?
— Ходим в садик. Уже больше неделе отходили, надеюсь, что наша акклиматизация завершилась, — грустно улыбаюсь я.
— Пора бы уже, — возвращает мне улыбку женщина. — Послушай, Кира, я для тебя оставила одно место в санаторий с дневным пребыванием в клинике доктора Калинина. Твоему Егору нужно подкрепиться витаминами, подлечиться, а там никаких болезней не будет.
Неужели Славина сама предлагает мне то, ради чего я пришла к ней? Она всегда относилась ко мне хорошо.
— Спасибо, Татьяна Тимуровна, — с радостью в голосе произношу я и тут же осекаюсь. — Я же забыла, меня сегодня почти уволили, — признаюсь я.
— Это кто у нас такой смелый? — довольно резко говорит начальница. — Хотя и так догадываюсь, опять Липовская превышает свои полномочия.
— Полина Васильевна сказала, что я много сижу на больничных, — с неохотой объясняю я.
Не хочется доносить на непосредственную начальницу. Но и выбора у меня нет. Если я не решу эту проблему, то меня просто выгонят взашей.
— Она передала слова Феликса Аркадьевича: “Еще один больничный — и я распрощаюсь с местом в банке”.
— Да, через Клетова я не перепрыгну, — размышляет Татьяна Тимуровна. — Но я найду способ помочь тебе. Есть у меня связи в головном офисе банка… — задумывается на минуту. — Но тут можно и без связей обойтись. Как я забыла, что в твоем личном деле стоит отметка генерального.
— Что за отметка? Как она там появилась? — опять удивляюсь я.
— Мы обращались к личному помощнику Ивана Борисовича, когда возникла необходимость в возможности твоей работы удаленно, — объясняет Славина, постукивая карандашом по столу. — И получили это разрешение от самого Ивана Борисовича Чаровского. Тебе дали минимальный доступ только к твоему участку работы, чтобы у службы безопасности не возникло вопросов.
— И что она означает? — осторожно интересуюсь я.
— Если честно, я не все поняла, — пожимает плечами женщина. — Но ниже стояло пояснение: оказывать помощь Новиковой К.Д., в случае необходимости сообщить лично Чаровскому И.Б.
— А Феликс Аркадьевич в курсе существования отметки в моем личном деле? — опять волнуюсь я.
— Не знаю. Когда Клетов принимал дела после Леонида Сергеевича, то ему давали доступ к личным делам сотрудников. Но открывал ли он те папки, я не в курсе. Может быть, и нет. Хотя, судя по его желанию уволить тебя без подписи генерального, я бы сказала, что наш начальник не читал твое личное дело.
— И это хорошо, — вырывается у меня с облегчением.
— Чем же это хорошо? Хочешь быть уволенной? — недовольно качает головой Славина. — Кстати, Кира, скажи, ты лично знакома с Иваном Борисовичем?
— Это так. Я училась с его братом в одном классе. Но давно не виделась ни с кем их Чаровских, — говорю почти правду, ведь мой сын такой же Чаровский, по крайней мере, по фамилии.
— Что же ты не сказала? Такими связями нужно пользоваться, — по-доброму журит меня начальница. — Хотя я и сама такая же. Добилась всего сама, не люблю просить за себя у родственников и знакомых.
— Дело в том, что я бы не хотела напоминать о себе Чаровским, — вынуждена признаться я.
— Прости, но мы уже о тебе напомнили. Не просто так генеральный лично заверил тебе разрешение на корпоративный доступ. Или… Скажи, у тебя что-то было с Романом Чаровским? — попадает в цель женщина.
— Когда-то мы дружили. Но рассталась не очень хорошо, — почти не лгу я.
— Хорошо, Кира. Не буду лезть тебе в душу. А насчет увольнения не переживай. Не посмеют они этого сделать после распоряжения Ивана Борисовича. Твое увольнение сейчас прерогатива генерального. И не иначе.
***
— Бабуль, я дома. Как там мой любимый мужчина? — кричу я, заходя в небольшую двухкомнатную квартиру, что досталась мне от мамы.
— Опять перестраивает свой дом. Сказал, что нашел какие-то неточности. Умный мальчик растет, — с гордостью говорит ба. — Наверняка строителем станет, как и его дед.
— Может, и так. Папа не звонил? — спрашиваю я.
Неудивительно, что я привыкла к отцу, все же он много сделал для меня. Сложно сейчас представить, что мы с ним знакомы всего пять лет. Папа даже не знал о моем существовании. Что-то пошло не так у родителей, и мама, беременная мною, просто уехала в Москву от мужа.
Нехорошо все вышло тогда.
Впрочем, и у меня с Ромой получилось не лучше. За последний месяц я не раз думала о том, что, скорее всего, нужно еще раз попытаться найти отца моего сына. Хочется, чтобы Егорка знал своего папу. Да и, наверное, нужно развестись с Ромой. Покончить с этим глупым браком.
— Звонил, — доносится голос бабушки. — Только больше трещал о своей ненаглядной, чем спрашивал, как у нас дела. Не нравится мне эта фифа. Но у твоего отца сейчас период влюбленности. Придется ждать, когда упадут розовые очки с его глаз.
— Мне жаль, бабуль. Тут я согласна с тобой. Не повезло папе в жизни. Сначала моя мама бросила его, укатив в Москву, сейчас Марина из него веревки вьет.
— Непутевый у меня сын... Что уж тут скажешь, — качает головой старушка.
— Мама, ты уже дома? — в кухню врывается взъерошенный сын. — Как дела на работе? — серьезно интересуется он.
Егор у меня вообще быстро взрослеет. Всего четыре с небольшим года, но он почти всегда говорит довольно четко.
