— Да, сэр, в этом вы правы.
— Сенатор Уайткоум — Сет Куинн. Дед, не ставь меня в неловкое положение, прошу тебя!
— Нам, старикам, только и остается, что вводить в краску наших внуков. Мне нравятся твои работы.
— Спасибо, сенатор. Мне тоже нравятся ваши законодательные инициативы.
— Да у тебя еще и характер! Мои источники донесли, что ты вполне прилично зарабатываешь своими картинами.
— Помолчи, — сказал Сет Дрю, когда она попыталась что-то возразить. — Мне просто повезло, что я зарабатываю себе на жизнь, делая то, что люблю. Я знаю, вы серьезный меценат, так что вы прекрасно понимаете, что такое искусство.
— Ты и лодки строишь, правда?
— Да, сэр. В свободное время. Мои братья — лучшие строители лодок на Восточном побережье.
— Твой дед был учителем, это так?
— Да, — ответил Сет ровным голосом.
— Самая почетная профессия. Я встретился с ним как-то в колледже на митинге. Он был очень интересным человеком. Взял троих приемных сыновей, ведь так?
— Да, сэр.
— Но ты-то ему родной, сын его дочери.
— В какой-то степени — да. Мне не так повезло, как вашей внучке, так что с дедом я прожил недолго, но он оказал на меня большое влияние.
Дрю положила руку на плечо Сета и почувствовала, как он напряжен.
— Если ты хоть на какое-то время перестанешь у него все выведывать, то мне хотелось бы потанцевать. Сет?
— Конечно. Извините, сенатор.
— Мне очень жаль, что так получилось. Прости меня.
— Да не выдумывай ты! Он мне очень понравился.
И это, подумал Сет, было частью проблемы. Он увидел перед собой умного, хитрого мужчину, который очень любил свою внучку и хотел для нее самого лучшего. А он вряд ли подойдет на эту роль.
Когда музыка закончилась, Дрю отстранилась от Сета и увидела за его плечом Джона.
— Ну вот, этого еще не хватало, — сказала она тихо. — Здравствуйте, Джон и Анджела — так, кажется, вас зовут?
— Дрю. — Джон склонился, чтобы поцеловать ее в щеку, но тут же словно к месту прирос, увидев предупреждающие грозные искры в ее глазах, и вместо этого вежливо пожал ей руку. — Ты выглядишь превосходно, как всегда. Джон Стубен, — представился он Сету.
— Куинн. Сет Куинн.
— О, вы художник, я много слышал о вас. Моя невеста Анджела Дауни.
— Поздравляю.
— А как твой бизнес? Процветает? — спросил ее Джон. — И вообще, как ты там живешь в этой глуши?
— Я всем очень довольна.
— Правда? — Улыбка Джо стала ехидной. — А я вот слышал от твоих родителей, что ты возвращаешься в Вашингтон.
— Ты что-то не так понял. Сет, я хочу выйти на свежий воздух.
— Хорошо, дорогая. Да, Джон, я хотел тебя поблагодарить за то, что ты оказался таким ослом. — Сет улыбнулся Анджеле. — Я надеюсь, что вы будете счастливы вместе.
Сет чувствовал себя изможденным, когда они добрались до Дрю. От того, что вел машину в темноте, от напряжения и мыслей, которые, как хищники, так и кружили у него в голове.
— Я тебе очень благодарна.
Он уставился на нее ничего не выражающим взглядом.
— Что ты сказала?
— Я в долгу у тебя за то, что ты все это вытерпел.
— Ну что ж. — Он раскрыл перед ней дверь. — Ты же меня предупредила.
— Я ведь не такая, какой они хотят меня видеть. Я не хочу того, на чем они настаивают. Они никогда не будут мной довольны. Моя жизнь теперь здесь. Ты останешься?
— Сегодня? — Сет пошел с ней к двери.
— Надо же когда-то начать.
Он вошел в ее дом. Он не знал, что ему делать с этим отчаянием, со страхом потерять все то, что так хотел удержать.
— Да, твоя девушка очень умна, — сказала Стелла. — Они шли сквозь влажный, тяжелый ночной воздух вдоль реки.
— У нее очень сильный, сложный характер.
— Сильная — значит, сексуальная. А ты не думаешь, что и в тебе она ищет того же? Ум, характер, сердце. А все остальное — это просто работа органов внутренней секреции.
— Я так внезапно в нее влюбился! Вот я твердо стою на земле, и в следующее мгновение чувствую — пропал.
— Что ты собираешься делать?
— Не знаю. — Он поднял камешек и бросил его в черную реку. — Берешь жену, а с ней в придачу и весь багаж. А мой багаж слишком уж тяжел. Бабушка, мне кажется, что он становится все тяжелее и тяжелее.
— Ты сам привязал себя к этому багажу, Сет. А у тебя ведь есть от него ключ. Не думаешь ли ты, что настало время воспользоваться этим ключом и сбросить все, что тебе мешает?
— Глория никогда никуда не денется.
— То, что ты делаешь, только утяжеляет твою ношу. Ты слишком упрям, чтобы поделиться с кем-то своими проблемами. Ты такой же, как твой дед.
— Правда? — Эти ее слова согрели ему сердце. — Тебе кажется, что я в чем-то похож на него?
— У тебя такие же глаза. — Она протянула руку и дотронулась до его волос. — И ты такой же упрямый. Он ведь всегда думал, что сможет справиться со всем в одиночку. И ты теперь повторяешь его ошибки с Глорией. Ты позволяешь ей использовать твою любовь к близким и к Дрю.
Он заиграл желваками.
— Я не собираюсь втягивать в это Дрю.
— Какой же ты глупый! Этой девушке не нужен великомученик. Упрямый до глупости. Такой же, как твой дед, — пробормотала она. И исчезла.
Бар был настоящей дырой, где к выпивке, в основном в одиночку, относились серьезно, как к работе. Из-за густых клубов табачного дыма зал походил на сцену плохо снятого черно-белого фильма. Сет сел и заказал кружку «Будвайзера».
В подобных забегаловках Глория себя чувствовала как рыба в воде. Она родилась и выросла в богатой семье, но все возможности и преимущества воспитания, которое она получила, не пошли ей на пользу. Она постоянно искала — и находила — все самое гадкое в жизни.
Когда она вошла в бар, посетители окинули ее оценивающим взглядом. На ней были джинсовые шорты, обтягивающие ее тощие бедра, маленький ядовито-розовый топик, который оставлял часть живота открытым. Пупок был проколот, и в нем болталось какое-то дешевое колечко. Ногти на руках и ногах были выкрашены темным перламутровым лаком.
Она уселась. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять, что по крайней мере часть его денег ушла на наркотики.
— Джин с тоником, — сказала она бармену. — Тоника поменьше.
Она закурила и медленно в потолок выпустила струйку дыма.
— У тебя пять минут, не больше.
— Куда ты спешишь? — Она выбила барабанную дробь на стойке бара. — Выпей пива и расслабься.
— Я не пью с людьми, которые мне не нравятся. Чего ты хочешь?
— Я хочу джина с тоником.
