— И что же случилось?
— Его звали Джей. Джей Стоквелл. Наши родители были соседями по даче.
— Первая любовь? — спросила Зу и с какой-то тоской в голосе добавила: — Лучше этого ничего нет в жизни, ибо в том возрасте человек еще невинен.
Алисса покачала головой:
— Дело не в невинности. Это была любовь. Настоящая любовь.
За столом воцарилась тишина. Мэг думала о Стивене Райли, о том, что было между ними. А была настоящая любовь. Но с тех пор прошло столько времени… Целая жизнь.
К столику подошел официант с выполненными заказами. Мэг равнодушно посмотрела на свой чизбургер. У нее вновь пропал аппетит.
Когда официант удалился, Зу проговорила:
— А, собственно, что такое настоящая любовь? Как ее распознать? Уильям проявлял ко мне и Скотту исключительную заботу. Но если говорить откровенно, я не могу сказать, что любила его. Во всяком случае, не так, как я любила одного мальчика из дома.
— Ага, — хмыкнула Алисса. — Мальчик из дома. Для меня этим мальчиком был Джей. Беда заключалась в том, что дома ему не сиделось. Он рвался в бой, хотел покорять мир.
— И куда он отправился?
Мэг была рада, что Зу пытается разговорить Алиссу. Сама она, вместо того чтобы скорбеть по Эйвери, против воли вспоминала Стивена. Это были грустные, печальные мысли. Она чувствовала в эти минуты потребность затвориться в себе от всего мира, укрыться в своих воспоминаниях. Почему-то ей вспомнился серый кот Сократ, который жил у нее в те времена, когда они были счастливы со Стивеном. А когда все закончилось, она еще долгое время не пускала Сократа к себе в спальню. Не было сил слышать его мурлыканье. Эти звуки вызывали в памяти образ Стивена, заснувшего после очередного акта любви…
— Сначала Джей отправился в Сан-Франциско, — проговорила Алисса, и Мэг, услышав ее голос, вернулась к реальности. — Это было в начале семидесятых. В армию его не взяли и во Вьетнам он не попал.
— Он был болен? — спросила Зу.
— Нет, — сказала Алисса. — Он был богат. Богатым не обязательно воевать. Семья Джея владела и, кстати, до сих пор владеет, огромной вещательной корпорацией, в которую входят теле- и радиостанции со всей страны. Джею нравилась творческая сторона дела, но не сам бизнес. Он был прирожденным журналистом. — Алисса отодвинула от себя тарелку с нетронутым чизбургером и копченой рыбой. — Поэтому, сделав своим старикам ручкой, он уехал в Сан-Франциско.
— И вы больше не виделись? — участливо спросила Зу.
Алисса рассмеялась.
— Не виделись? Дорогая, я ведь поехала вместе с ним! — проговорила она, пригубив из своего нового стакана.
— Вместе с ним?
Этот ответ удивил даже Мэг. Ей казалось, что Алисса по жизни лидер, а не ведомый. Трудно было представить, что она могла поехать куда-то за кем-то.
— Мне было восемнадцать. В этом возрасте любовь ценится выше благотворительных фондов, социального положения и правил приличия.
— И что случилось потом? — спросила Зу.
Она пожала плечами:
— Я поняла, что совершила ошибку.
Некоторое время женщины молчали. Мэг смотрела на Алиссу и про себя жалела ее. В глазах этой обычно очень живой миниатюрной блондинки сквозила тоска. По жизни, которая прошла мимо. По оставленной любви. Мэг и самой — не хуже чем Алиссе — было знакомо это чувство.
— Он был красив, — пробормотала Алисса. — И сейчас еще красив.
— Сейчас? — переспросила Зу. — Ты до сих пор видишься с ним?
Алисса покачала головой:
— Я оставила его на углу Хейт-Эшбери. Тогда мне казалось, что я поступаю правильно. Он работал на одну из либеральных газет. Я вернулась домой в Атланту, вышла за Роберта, родила дочерей. А потом однажды включила телевизор и увидела его. Он вел репортаж из Каира.
— Значит, он вернулся на телевидение, — заметила Зу.
— И, судя по всему, окунулся в него с головой. Только тем и занимался, что разъезжал по миру, рассказывая об угнетенных. Я видела его репортажи из Ливана, Эфиопии, Ирака, ну и так далее, в том же духе. Во время событий на площади Тяньаньмынь в Китае он тоже был там.
— А, — проговорила Зу. — Ну конечно, Джей Стоквелл. Вспомнила. Я его тоже видела. Его репортажи берут за живое.
Алисса пожала плечами:
— Не знаю, я на это как-то не обращала внимания. Просто смотрела на него и любовалась.
Зу подцепила вилкой гребешок, но есть не стала.
— Интересно, что было бы, если б вы не расстались тогда на углу?
— Действительно интересно. А ты никогда разве не фантазировала? Насчет своего мальчика из дома?
— Имеешь в виду того человека, за которого я могла тогда выйти замуж? — переспросила Зу.
— Может, тебе следовало выйти за него, — сказала Алисса.
«А может, и я могла?… — подумала Мэг. — Может, И мне следовало?..»
— Конечно, я об этом думала, — ответила Зу. — Постоянно.
— А ты, Мэг? Как насчет твоего единственного и неповторимого? Думала ли ты хоть раз, что твоя жизнь могла сложиться совершенно иначе? Лучше.
Мэг захотелось ответить на это: «Лучше? Как раз нет. Она сложилась бы гораздо хуже. К тому же меня вполне устраивает то, как я живу сейчас». Но она промолчала. У нее язык не поворачивался лгать.
За столом стало тихо. Мэг смотрела на Зу, та, в свою очередь, наблюдала за Алиссой. Обернувшись к Алиссе, Мэг успела заметить, как та украдкой смахнула набежавшую слезу. Алисса перехватила взгляд Мэг и прокашлялась. Подняв свой стакан, она сказала:
— Мне кажется, нам нужно разыскать их. Тех, кого мы когда-то любили. Пусть увидят, что они потеряли.
Мэг пожалела о том, что не захватила с собой из дома снотворного. Она лежала на спине, уставившись в темный потолок, и думала о Стивене Райли. Ей было стыдно, так как она понимала, что все мысли сейчас должны быть посвящены Эйвери. Она должна скорбеть, чувствовать отчаяние или что-нибудь в этом роде.
Однако Мэг в ту минуту могла думать только о прошлом.
Повернувшись на бок, она попыталась изгнать из головы воспоминания… Но в памяти всплывал тот день, когда они познакомились. Тогда Мэг училась на первом курсе и пришла на занятия по уголовному праву. Лекцию читал обаятельный человек, влиятельный нью-йоркский адвокат, приглашенный в Гарвард на семестр.
Их первая чашка кофе в кофейне на противоположном конце площади. Они беседовали о профессии. Стивен говорил, страстно жестикулируя. Именно тогда он впервые дотронулся до нее. Это было легкое касание, машинальное, во время разговора. И тем не менее он не сразу убрал свою ладонь. К тому же они встретились глазами…
…Мэг повернулась на живот, взбила подушку и зажмурилась, живо припомнив его новые прикосновения. На этот раз его рука легла в маленькую впадинку внизу ее спины. В следующее мгновение она почувствовала, что он нежно поцеловал ее в то место.
