- 23 Антоний -
Когда-то я зарекся связывать себя узами брака. И вот оказался женат.
Когда-то я решил, что чувства - не для меня. И вот снова увлекся по-настоящему.
Лаура.
Юная, доверчивая. И моя.
Смотрел на нее, спящую рядом, и думал о том, как все повернулось.
Максимум, на что я рассчитывал, договариваясь с Гектором, создать видимость семьи, помочь другу и по возможности сделать так, чтобы у Никаса была если не мать, то хотя бы старшая сестра. Понимал, что пацану все равно нужна женская рука.
А вышло…
Вышло так, что даже этот ребенок, которого носила под сердцем жена, не отворачивал от нее.
Ее искренность, наивность и открытость подкупали. В моем мире это была редкость.
Она казалась такой хрупкой и нежной, что сразу хотелось защищать, оберегать.
А уж когда ее фигура стала меняться, то я стал испытывать странное желание касаться ее. Вообще вид беременных женщин меня не впечатлял. Даже первая моя жена в этот период не вызвала особых ощущений.
Возможно, потому что она постоянно была на взводе, хотя я старался не идти на конфликт, чтобы не навредить ребенку. Но мать Никаса словно с цепи сорвалась - погрязла в своих капризах, и я старался как можно меньше находиться с ней рядом.
Лаура же разительно отличалась от нее. Она словно светилась своим маленьким счастьем. В ней горела любовь. Рядом с ней было тепло и уютно. И даже колючий Никас стал оттаивать.
Пожалуй, впервые за долгое время я стал с радостью возвращаться домой по вечерам.
И с каждым днем мне становилось все сложнее держаться на расстоянии, чтобы не нарушить данное слово. Я искренне надеялся, что после рождения ребенка у нас все же будет все, как у мужа и жены. Потому что физическая близость - аспект немаловажный в семейной жизни.
Тот поцелуй дал надежду, что я не ошибся в предположениях. Я был настолько окрылен, что не сразу оценил грозящую опасность.
Мой косяк, за который чуть не поплатилась Лаура.
Когда стало ясно, что ситуация вышла из-под контроля, не раздумывал. В голове не возникло ни единого сомнения, что делать. Главное было спасти ее.
Нам повезло - охрана вовремя подоспела и помогла устранить угрозу - привет от конкурентов. Стоило все же прислушаться к предупреждению Лео. Но я слишком поздно это понял. Когда жизнь Лауры уже оказались в опасности.
Наверное, именно это принесло осознание, что как-то незаметно эта девушка стала мне очень важна и близка. Пусть наш брак и оставался в каком-то смысле фиктивным.
И пока сидел и ждал ее пробуждения, прокрутил в голове не один вариант, как быть дальше.
Понимал, что теперь оставаться в стороне станет еще сложнее. Не когда я осознал для себя всю важность супруги. Причем переживал я не только за нее, но и за ребенка тоже.
Так, будто он и правда был моим.
Никасу я так и не сказал, что Лаура беременна не от меня. Ни к чему это. Потому что уже решил - мы будем семьей. Полной. Настоящей.
И все же чувство вины давило на меня. По всему выходило, что я подвел Гектора. Обещал оберегать его дочь, а сам, по сути, едва не поставил под прицел своей самоуверенностью.
Теперь, конечно, угрозу устранили. Не без помощи брата - тут уж не до чистоплюйства стало. Главное было обезопасить семью. Поэтому принял его помощь без возражений.
Я не планировал соблазнять собственную жену сегодня, но все вышло из-под контроля. И я попросту не смог удержаться от соблазна - такой красивой и желанной она была. А уж когда она начала ругаться, то у меня словно выбило тормоза.
Единственная мысль - схватить и сделать своей. Хотелось стереть все следы ее бывшего, заклеймить и присвоить. И только мысль о том, что ей, возможно, нельзя сейчас, удерживала от безумства.
Я очень старался быть аккуратным, хотя нутро требовало выпустить внутреннего зверя и взять быстро, жестко, глубоко. Да только Лаура была такой хрупкой, что ее в то же время хотелось нежить, ласкать, доводить до исступления раз за разом…
И теперь, лежа с ней рядом, ощущал удивительное спокойствие и тепло. Ее огненные волосы разметались по плечам, а я бездумно перебирал шелковые пряди, строя планы на будущее.
Теперь я почти не сомневался, что смогу принять ее ребенка, и это не станет для меня непомерной ношей.
А значит, у нас были все шансы стать счастливой семьей.
Эпилог
Чем ближе становился день икс, тем более нервной я себя ощущала. С одной стороны, я очень хотела встретиться с дочкой, а с другой - очень боялась. Антоний, как мог, успокаивал меня, но я все равно никак не могла отделаться от паранойи.
Наверное, именно потому, что я накрутила себя, схватки начались на неделю раньше положенного срока.
Мы как раз с Никасом гуляли в саду, когда ставшая привычной тянущая боль усилилась, а затем и вовсе участилась.
- Что с тобой? - спросил ребенок, заметив, что я остановилась возле лавочки и согнулась от очередной схватки.
- Кажется, я рожаю, - выдавила я. - Зови отца…
Повезло, что Антоний в этот день не поехал в офис.
Паника накрывала меня, казалось, что все выходит из-под контроля. Но стоило мужу взять меня за руку, как я смогла дышать спокойнее.
- Ты будешь рядом? - едва не плача, спросила я. - Будешь ведь?
- Конечно.
Его уверенность придавала мне сил. Я пыталась правильно дышать, вспоминая все, чему учили на подготовительных курсах.
В клинику мы попали вовремя. Я уже мало что соображала от боли. Меня куда-то увезли, что-то вкололи, переодели. Я же молилась, чтобы все прошло нормально.
Следующие пару часов стали самыми тяжелыми для меня - боль от схваток сводила с ума, и только поддержка мужа не давала мне разрыдаться.
Когда же, наконец, мне положили на грудь малышку, я глазам не поверила - такой крошечной она была.
В этот момент я все же расплакалась. Антоний продолжал держать меня за руку и шептал что-то ободряющее. Я же, не отрываясь, смотрела на ребенка, которого забрали, чтобы обмыть.
- Ты умница, Лаура. Ты такая умница!
- Я бы не справилась без тебя, - призналась ему. - Я люблю тебя. Очень.
Наверное, я хотела услышать ответное признание. За эти месяцы мы с Антонием очень сблизились, и я стала верить, что между нами и правда возможны чувства. Но в этот момент мне дали на руки дочку, и я переключилась на нее.
Смотрела и не могла отвести взгляд. Такая она была лапочка.
- У нее твои глаза, - тихо произнес муж, с улыбкой глядя на нас. - Такая же красавица.
Он осторожно поцеловал меня в лоб и приобнял на с малышкой. - Люблю тебя, жена.
Я подняла взгляд и увидела мягкую улыбку мужа.
- Может, Никасу все-таки стоит знать правду? - осторожно уточнила я. Однажды я попыталась поднять эту тему, но в тот раз Антоний довольно резко пресек мою попытку. Меня же волновал этот вопрос, и стоило все же прояснить положение дел.
Пусть наши отношения с мальчиком наладились, но я все равно порой ловила его ревностный взгляд. И мне бы не хотелось пользоваться хорошим отношением мужа, чтобы добавлять дискомфорта в их с сыном отношения.
- Нет, - твердо ответил он. - Это - наша дочь, Лаура. Запомни это.
- Но, может, ему будет проще…
- Не будет. Ева - моя дочь.
Мне не хотелось с ним спорить. Пусть будет так, как он сказал. В тот момент я доверилась решению мужа, не зная, что тем самым мы обрекли наших детей на долгий и весьма непростой путь. Подписали им приговор, руководствуясь благими намерениями, которые выйдут им боком спустя много лет.
Конец
