за обучение. У них касса работает до пяти. А мне еще деньги нужно взять дома…
- Так, - хмурится Лиманский, мельком глянув на часы. – Говори, куда нам ехать. И какую сумму нужно внести?
Мямлю, называя адрес и сумму.
- Сейчас половина пятого, - мрачно кивает на циферблат Герман. – Ты не успеешь. Пока заедем за деньгами, пока по пробкам проберемся через центр.
- Что же делать? – заламываю руки от безысходности. – Сегодня последний день. Мы только вчера с Софьей поехали узнать и сразу сдали документы. А денег у нас при себе не было.
- Сейчас порешаем, - добродушно хмыкает Герман. – Едем сразу в приемную комиссию. Я заплачу с карты. А дома ты мне вернешь. Устраивает такой вариант?
- Конечно, - киваю я и от накатившегося счастья готова расцеловать Лиманского.
- Тогда не будем терять время, - рыкает он и, усевшись за руль, включает зажигание. Затем уверенно ведет огромный, словно автобус, внедорожник по наклонному пандусу и, влившись в поток машин, начинает уверенно и дерзко прокладывать себе дорогу.
- Лена, - нажав на кнопку, зовет кого-то по громкой связи. – Скажи бухгалтерии, пусть срочно мне перечислят четыреста тысяч. Мне понадобятся деньги в течение получаса.
- Хорошо, - рапортует девица, - сейчас все сделаем, Герочка!
И от ее противного тона мне хочется прибить эту Лену как назойливую муху. Нашла «Герочку», дурная овца.
- Так дорого стоит обучение? – хмурится Лиманский. – Ты куда собралась поступать, Алина?
- Это за два года, - сбивчиво объясняю я. - Мы с Софьей решили заплатить сразу.
- Специальность какая? - рыкает Герман, останавливаясь на светофоре. Глядит на меня сурово и внимательно. Снова чувствую себя букашкой под микроскопом.
- Искусство костюма, - заявляю, стараясь говорить спокойно.
- А если не понравится? – удивленно интересуется он. – Тебе же деньги никто не вернет, понимаешь? А сумма большая, Алин. У тебя такие богатые родственники, что дадут снова?
Конечно, мой отец богат. Но как по мне, лучше перебиваться с хлеба на воду, чем вернуться в его дом. А дяде Искандеру и тете Латифе я безгранично благодарна за помощь. Не каждой так повезет. Наверное, они все свои сбережения выгребли. Да и откуда у них такая сумма? За сколько лет набежала? И неожиданно для себя понимаю совершенно простую истину. Может быть, частично и Искандер с Латифой внесли свой вклад, но основную сумму наверняка дала бабушка Зарема. Как же я раньше не догадалась! Задумываюсь на секунду.
Герман прав!
Мы ведь с Софьей исходили из других соображений. Цена за обучение поднимется, курс доллара изменится. Но ни ей, ни мне не пришло в голову, что может просто не понравиться.
- Ты эти деньги лучше в банк положи, - с улыбкой поясняет Лиманский. – Там у тебя процент набежит. Деньги должны работать, Алина.
Киваю, в который раз соглашаясь. Этот мужчина безумно нравится мне. Красивый, умный, обходительный. Руку вон поцеловал…
- И еще, - улыбается он, поворачивая на перекрестке. – Есть такая система. Если учишься хорошо, то на следующий год могут перевести на бюджет. Места-то освобождаются…
- Да-а? – удивленно тяну я. – Как это?
- Кому-то не нравится учиться, и он бросает, а кого-то отчисляют за неуспеваемость. И уж заранее точно платить не надо, понимаешь?
- Да, конечно, - соглашаюсь снова и ловлю себя на мысли, что готова всю жизнь почитать этого мужчину и повиноваться ему. Как жена…
«Ну, ты размечталась, - укоряю саму себя и вздрагиваю, когда на весь салон разносится громкая трель. Герман снова нажимает на кнопку на руле и говорит громко.
- Так что там с деньгами, Лен?
- Герочка, у нас таких денег на счету нет. Марина сказала, что тысяч триста от силы наберется…
- Двести пятьдесят кидайте, - командует Лиманский. – И банк предупредите, чтобы срочно провели. У меня сделка из-за вас срывается, - рыкает он. – Пятнадцать минут осталось.
- Я бы точно опоздала, - вздыхаю я, косясь на часы.
- Прорвемся, - морщит переносицу Герман и, подъехав прямо к крыльцу университета, на ходу достает телефон.
- Пришли, родимые, - усмехается довольно. – А теперь, Алинка, бежим.
Ну, кто идет быстрым шагом, а кто семенит сзади. Мы вламываемся в высокие дубовые двери, когда стрелки часов приближаются к пяти, а толстая женщина в шубке из домашнего кота уже собирает сумку.
- Нам оплатить за обучение, - сходу обрушивается на нее Герман. Тетка смотрит на него, как на родного, потом подозрительно косится на меня.
- Давайте деньги, - говорит со вздохом. Включает компьютер и придвигает к себе кассовый аппарат.
- Терминал есть? – уточняет Лиманский, доставая бумажник.
- Нет, - мотает башкой тетка. – Мы только наличные принимаем.
- Тогда пять минут, - рыкает он. – Я видел банкомат на входе. Вы пока заполняйте бумажки! – велит он обалдевшей женщине и стремительно выходит из кабинета.
- Крутой у тебя муж, - хмыкает она. – Большой начальник?
- Мда-а, - мычу я, утвердительно отвечая на оба вопроса.
- Главное, чтобы в банкомате сумма такая была, - вздыхает тетка. – Если не хватит, то хоть за первый семестр нужно внести сегодня.
«Не оставь меня Аллах в своей милости, - молюсь мысленно и, когда суровый Лиманский снова появляется на пороге кассы, всматриваюсь в его лицо.
«Все получилось!» – хочется заорать мне и броситься ему на шею.
Герман подмигивает мне и, достав из кармана красные купюры, замечает со вздохом.
- Всегда в универе мечтал ходить с полными карманами бабла.
- Мечты сбываются, - хмыкает тетка, и Лиманский понимающе смеется.
Я еще недавно живу в России и никак не могу привыкнуть к великому множеству идиом. Какие-то цитаты из фильмов, книг, рекламы. Незнакомые люди бросают друг другу какие-то фразы и уже через минуту чувствуют себя единомышленниками. Я лишена этой возможности стать моментально своей. Слишком большая пропасть между моей прежней жизнью и нынешней. И мне никогда не понять этот мир. А в том, старом, уже нет для меня места.
Старый громоздкий принтер тихонько стрекочет над ухом, выплевывая листок бумаги. Тетка дважды расписывается на нем. Ставит печать и, порвав на две части, одну вручает мне.
- Вот и все. Зайди в деканат, скажи, что
