не только он. Все прекрасно видели спектакль устроенный им перед нашим отъездом. Венер только спросил тогда: — он тебя бьёт?
— С ума сошёл?
— Ну значит не сильно любит, — не смог обойтись он без шутки.
И больше не допекал меня расспросами, за что я ему безмерно благодарна. И Зубайде благодарна. Если бы она поселила меня с девочками, меня бы точно они запытали до смерти своими расспросами.
Весь этот перелёт, как будто на две части разделился…
Пока летели в Дубай, меня не отпускала Япония и Акихиро.
Про отношения наши с ним непонятные думала. Про его подарок, который я должна буду открыть дома. И про то, что он хочет ко мне приехать, тоже думала.
Я так до конца и не поняла, как я к нему отношусь. Мне было с ним интересно. И внимание его мне было приятно. Забота его приятна. Его интерес…
Я чувствовала, что я ему нравлюсь. По тому, как он на меня смотрел, как дышал рядом со мной. Как наклонялся ко мне и даже как глаза иногда закрывал. Я слышала, как билось его сердце, когда он приближался очень близко, никогда не нарушая границ при этом, им самим же установленных …
Только вот моё сердце не подхватывало его ритм в эти моменты, не начинало биться в унисон с его…
А мне кажется, он этого ждал…
И я ждала…
И эта сдержанность его и холодность … Немного настораживает это всё.
Не знаю…
Ничего пока не знаю…
Я бы неверное и подарок его не взяла, но он мне так его вручил — в самый последний момент. Передал двумя руками, как у них принято. Я растерялась, вспомнила, что подарки нужно тоже двумя руками принимать и схватилась за коробочку, а он — отпустил. И обнял. И мне эту коробочку даже сунуть уже некуда было и времени больше нет, — бежать пора.
Венер сказал, что это он меня замуж позвал, и, что хана мне пришла, если он старший сын в семье. Старший сын у них живёт с родителями и жена его, тащит на себе всё хозяйство.
— Я замужем так-то, — напомнила я ему.
— Да какая им разница. У них тут в Японии свои законы, им на наши — плевать. Так-что, Дина, валим отсюда быстрее, пока тебя в семейное рабство не заграбастали.
Подхватил меня и потащил. Я даже обернуться не успела. Семенила за ним, размахивая этой красивой коробочкой, на зависть всем.
Пока летели, несколько раз доставала её из рюкзака, пальцы аж судорогой сводило, как хотелось посмотреть на содержимое. Но каждый раз мужественно запихивала её обратно в рюкзак. Сказали дома, значит — дома.
Венер всю дорогу проспал, после бессонной ночи. Очень надеюсь, что забудет про свою просьбу. Не хотела бы я быть посредником в этих отношениях. Он не заслуживает такой подружки. Даже не знаю, что делать, если вспомнит.
На паспортном контроле меня уже колотило так, что зубы стучали.
Родной воздух. Родная речь. Разом нахлынули воспоминания…
Ничего не забыла. Как будто и не было этого месяца.
Ушла в себя, никого не вижу. Иногда поглядываю на Зубайду, она кивает. Успокаивает. Поддерживает.
Венер маячит где-то неподалёку: помятый, лохматый, не выспавшийся и злой. Не шутит почти. Отхожу от него подальше. Уверенна, что забыл про всё. За всю дорогу, ни разу не спросил. Но, на всякий случай — отхожу.
Догоняет меня, на выходе из аэропорта:
— Дина, ты мне телефон обещала…, - наклоняется, на ухо говорит.
— Не обещала я ничего, ты пьяный был. Приснилось тебе.
— Телефон дай, помоги товарищу. Не пьяный я был, не гони…
— У неё любовник есть, — встаю на носочки и тянусь к его уху.
Шумно, галдят все.
Оттаскивает меня немного в сторону. Приобнимает и продолжает ныть:
— Не важно это. Пофиг… Дай, не жадничай. Всё равно же найду, а так время сэкономлю.
Тянусь к нему, но не успеваю ничего сказать: перед моим носом проносится кулак… Даже моргнуть не успела — Венер резко отлетает куда-то в сторону…
Голову поворачиваю — муж мой стоит…разъярённый. Никогда его таким не видела.
— Стоять! — громкий рык Зубайды останавливает рванувших на помощь Венеру парней.
Все встали, как вкопанные. Даже муж мой.
— Дина, как ты живёшь с этим придурком? — не смог промолчать Венер, держась рукой за свой нос, из под которой тоненькими струйками стекает кровь, — он же дикарь…
Молчать! — остановила его Зубайда очередным своим рыком.
А я на всякий случай повисла на руке мужа…
Чёрт!
Как он узнал, когда я прилетаю?
Пётр
Крышу сносит, когда вижу, как Дину обнимает какой-то перец, а она ещё тянется к нему. Шепчет что-то ему на ухо. Не думаю в этот момент. Кулак сам летит в его сторону, успел только траекторию на ходу рассчитать, чтобы Дину не задеть и чтобы он её не зацепил в полёте.
Она сразу на руке моей повисла… Подтянул её к себе и пока не очухалась — поцеловал. Так соскучился по ней, не удержался. Она не оттолкнула, ответила. Сильнее прижал её к себе. Вкусная такая, нереальная просто. Оторваться невозможно. Так бы и не выпускал её…несколько суток…
— Кхм, — звучит над ухом.
Прижимаю Дину сильнее, чтобы не вырвалась. Губы её выпускаю. Смотрит на меня испуганными глазами и столько сейчас в этих глазах…. Сердце ухает от взгляда её…
— Динара, — напоминает нам о своём присутствии их монструозный администратор…
— Опять ты? — морщусь.
— Я, я…, - кивком головы просит Дину отойти…
— Эй, — не выдержал я, — она вообще-то жена моя…
— Не зли меня, мальчик…
Да охренеть просто!
Дина начинает выпутываться из моих рук…
— Я соскучился. — не выпускаю её. — Олли дома с ума сходит, ждёт тебя — запрещённый приём, знаю.
Она пытается разжать мои руки, вырывается…
Выпускаю её… Не силой же удерживать. Итак народ поглядывает с интересом в нашу сторону. Хорошо, что этот придурок свалил куда-то быстро, вместе с друзьями, не успели с ним толпу поклонников собрать.
Дёргаюсь. Смотрю на них, и не знаю, что делать буду, если она не подойдёт сейчас ко мне. Не отстану же. За ней поеду…
Идёт. Ко мне идёт. Отлегло немного.
Собираю её чемоданы на тележку, руку ей протягиваю.
Руку мою не берёт.
Быстро идёт на выход, своей летящей походкой. Засмотрелся.
Ладно. Пока так. Не буду на неё давить…
Следом иду…
Молчим почти всю дорогу: она в окно смотрит, я — на дорогу и на неё.
Хорошенькая
