— Туалет, — первое, что хочется узнать, развяжет или нет. Второе — с окном ли другое помещение.
— Не волнуйся, покормить я тебя тоже не забуду, — я замираю, боясь дышать, пока брюнет освобождает мои руки. Потом он рукой указывает на нужную дверь. — Там.
Сломя голову лечу в указанном направлении, но едва оказавшись там, паникую. Меня встречает глухая светлая комната небольших размеров. Раковина, унитаз, душ и всё. Одни стены и ни одного окна. Ловушка. Всё же решаю воспользоваться комнатой по прямому назначению, пока есть такая возможность. И возвращаюсь обратно. Крис успел принести еды. На столике у кресла стояли тарелки с овощным салатом, с сухим противным рисом, который невозможно было есть, и с фруктами. Из напитков присутствовала только вода, но ей я была рада больше всего. Во рту и горле образовалась пустыня, и я жадно пью, никак не насыщаясь.
— Это от снотворного. Немного переборщил. Не думал, что ты такая слабенькая. Хорошо, что не попробовал другого.
Он ни капли не стеснялся в признаниях. Не переживал, что я всё расскажу. Или просто я больше никогда никому ничего не расскажу. Печально. Он не был безумен. В комнате не звучал его истерический смех. Наоборот, выглядело, как будто меня пригласили в гости или почти на свидание, если исключить связывания и похищение.
Страшнее было осознавать, что в чужой стране помочь мне некому. Даже искать начнут неизвестно когда. Я слушала его внимательно, когда он мне давал выбор остаться в комнате свободной в перемещении или связанной. Я выбрала мнимую свободу и обещала вести себя тихо и послушно. Моя истерика мне бы не помогла, а только сделала бы хуже. Я чувствовала — мне нельзя его злить. Ему срочно требовалось уйти, но вечером он вернётся для более близкого знакомства.
До конца не осознавала истинный смысл его слов. Возможно, надеялась на чудо. Но его не произошло. Вернее, чудо произошло позже.
— Подойди ко мне, — робко переставляя ноги по направлению к моему пленителю, я не смела ослушаться. Его голос звучал нежно, но я не обманывалась этим. — Знаешь, чем ты меня привлекла?
Впервые он сжал меня в своих объятиях, поглаживая спину, и ждал ответ. Не знаю, что чувствовала в тот момент. Скорее, смущение и растерянность. От этого смогла лишь отрицательно покачать головой.
— Своей натуральностью, — продолжил он. — Ты настоящая. Я таких не встречал.
— Что ты делаешь? — пропищала я, когда Крис резко поднял меня на руки и аккуратно бросил на кровать.
— Я же говорил. Мы сегодня познакомимся ближе.
Когда парень стал раздеваться, я впала в ступор, не могла заставить себя пошевелиться. Бежать было некуда, а дверь запиралась как снаружи, так и изнутри на хитрый замок. Я пробовала открыть дверь днём, когда Крис после завтрака посещал уборную. Дверь ожидаемо не поддалась.
Брюнет навалился на меня всей своей массой и начал блуждать руками по моему телу, ощупывая и раздевая. У него получалось так ловко, что мои жалкие попытки сопротивления его забавляли.
— Кристиан, не надо! Пожалуйста, — меня знобило. Слёзно умоляя, пыталась оттолкнуть. Сколько силы может быть у девчонки? Мало, очень мало. Вместо этого прикосновения получались такими, словно я его глажу.
— Ну же, обними меня, детка. Давай! — не обращая на меня внимания, шептал мой пленитель. Не смело я обхватила руками его плечи, и он яростно набросился на меня с поцелуями. Его терпению можно было позавидовать. Ласкал он меня долго, пока я не перестала умолять, плакать и дрожать от страха.
Крис так наслаждался прелюдией, словно я его возлюбленная, а не случайная жертва. И он заставил моё неискушённое тело ответить. Заставил на время забыть обо всём, пока не причинил мне боль, которую было не избежать. Снова я заплакала и зашипела, вонзилась в плечи, одновременно прижимая его к себе и отталкивая.
— Тихо, тихо, красавица, — с нежностью и смеясь, пропел мужской голос. Крис замер, любуясь мной, а после ласково и медленно поцеловал. — На такой подарок я не рассчитывал, но это приятно. Только моя!
Не знаю, сжалился ли он надо мной в первый раз или этого для начала ему было достаточно, но всё закончилось быстро. Ему хватало терпения возиться со мной в душе: он смыл мои слёзы, свои следы и девственную кровь с моих бёдер. Последнее ему особенно нравилось. Он восхищался этим и гордился, что я принадлежу ему, а он теперь мой. Для меня это были только слова. Даже стоя передо мной на коленях, парень источал опасность и подавлял. Я не ощущала над ним своей власти. Наоборот, это он заставлял меня испытывать страх. Страх неизвестности.
Вновь всё повторялось. День за днём в течение двух недель. Прошёл лишь физический дискомфорт от процесса, остальное было неизменным. Окружая меня заботой, Крис старался заглушить во мне тревогу и добиться моего расположения. Он буквально кормил меня со своих рук и не боялся засыпать со мной в одной постели, если я ещё не сомкнула глаз. Нападения с моей стороны он не ждал. Брюнет был весьма уверенным в себе. Возможно, легко считывал меня и мои мысли. Из доступного мне оружия против него были тупой нож из столового набора и верёвка, которой меня больше не привязывали.
Вряд ли этим можно было что-то сделать. Если только разозлить и заставить продемонстрировать, как может быть по-другому, чего мне на самом деле не хотелось. И опять же стоял главный вопрос: как покинуть комнату, дверь которой я, ещё несколько раз попытавшись, так и не смогла открыть. Я не боролась, не испытывала судьбу, плыла по течению, ожидая конца истории или… моего. Перебирая в голове разные варианты, приходила к одному выводу — всё бессмысленно и я бессильна.
— Тебе хорошо со мной? — я лежала в его объятиях и растерялась, услышав такой вопрос. А Кристиан спокойно поглаживал меня по спине, не сводя с меня глаз, пока я пыталась отыскать правильный ответ. Ответив «да», не смогу объяснить выражение своего лица, а значит, ложь будет очевидна. Скажу «нет», возможно, впервые получу наказание за правду.
— Хм, — усмехнулся парень и прижал меня к себе сильнее. — Боишься меня. Не надо, ты совсем другая и тебе нечего бояться. Я не обижу и другим не позволю. Тем более ты — моя! Вижу, что тебе здесь плохо. Обещаю, малыш, это ненадолго. Но я спросил о другом. Со мной в постели тебе хорошо? Мне это важно.
Его взгляд сосредоточился на моих глазах, а рука, приподнявшая мой подбородок, сковала лицо в лёгком захвате. Я кивнула, не желая об этом говорить. И высказать что-то против не смела. Всё же он не был со мной груб, не унижал, не бил. Всё могло быть гораздо хуже. И отчего-то чувствовала, что он может быть жесток, если пожелает.
— Вечером я приду с друзьями и хочу тебя предупредить. Ты должна молчать, чтобы ни происходило и чтобы тебе ни говорили, — мне не понравилось сказанное, но я уже начала молчать. Понятно, что ничем хорошим это быть не может, но и выбора мне не дадут, чтобы для меня ни готовили. — Будь хорошей, детка! Верь мне и делай, как я говорю. Тогда всё скоро закончится.
Ожидание вечера превратилось для меня в ожидание приговора. Я не осмелилась спросить Криса о том, что меня ждёт. После решила, что лучше и вовсе не знать. Сейчас мне пригодился бы тот тупой нож, предусмотрительно убранный парнем из комнаты. Ведь я уже была на грани. Была готова освободить с его помощью себя одним единственно доступным мне способом. Страх делал со мной свои ужасные вещи. Я сходила с ума, а вечер неумолимо приближался.
Я сидела на полу, загнанная своим страхом в угол комнаты, когда дверь открылась. Так и не подняв головы, опущенной на колени, я продолжала обнимать руками ноги. Боялась пошевелиться и открыть глаза, но прекрасно слышала шаги нескольких человек и их весёлые голоса. Всё сливалось в один общий шум, что отражался в ударах моего быстро бьющегося сердца. Словно это где-то далеко от меня, а не в двух шагах. Из всех звуков был чётко различим только один. Его голос. Он отвечал тихо и кратко. Один из всех он не смеялся, а его смех я знала и сумела бы отличить из тысячи. Я будто давно жила лишь этим человеком, а время тянулось для меня слишком медленно.
