Но я провела ногтями по его спине, по волосам, укусила за шею, едва сдерживаясь. Я чувствовала, как что-то высвободилось во мне, и я не могла насытиться Коннором, его прикосновениями, его запахом, его вкусом, его кожей, его членом.
Я вскрикивала с каждым толчком его тела, шлепающего меня по заднице. Это были не женственные, чувственные стоны, а животные звуки, пронзительные крики и хрюканье. Я чувствовала, как мое удовольствие поднимается все выше и выше…
А потом я кончила, великолепно, всепоглощающе, мощный раскат грома, который потряс меня до глубины души, не останавливаясь, продолжал приближаться с каждым великолепным ударом и толчком Коннора внутри меня, окуная меня все глубже и глубже в блаженство.
А потом мой оргазм начал спадать, с большими промежутками между сокращениями, но Коннор не сдавался. Я чувствовала, что могу кончить снова — я чувствовала, что снова начинаю подниматься, чувствовала, как нарастает удовольствие, пораженная тем, что такое возможно…
И тут я открыла глаза.
Кто-то стоял на тропинке и заглядывал внутрь.
Никто не просунул голову внутрь; просто угол, под которым кто-то стоял, позволял им заглянуть внутрь. Немного, но достаточно, чтобы понять, что происходит.
На самом деле их было двое, но сначала я увидела женщину.
Она была примерно моего возраста. Очень красивая. С черными волосами, аккуратными чертами лица, большими зелеными глазами и загорелой кожей. Она была одета в бикини, которое едва прикрывало ее тело. У нее был тонкий живот, словно она всю жизнь занималась пилатесом, с чем-то вроде саронга (примечание: традиционная мужская и женская одежда ряда народов Юго-Восточной Азии и Океании. Представляет собой полосу цветной хлопчатобумажной ткани, которая обёртывается вокруг пояса (или середины груди — у женщин) и прикрывает нижнюю часть тела до щиколоток, наподобие длинной юбки.), обернутого вокруг бедер, и крошечным бриллиантовым пирсингом в пупке.
Она выглядела так, словно была популярной девочкой в школе — одной из самых красивых.
И она смотрела на меня, наблюдая за моими муками страсти.
И я могла понять, несмотря на потрясенное выражение ее лица и слегка приоткрытый рот…
Она хочет оказаться на моем месте.
Она смотрела на меня с удивлением, ревностью и тоской.
Может быть, это был затылок Коннора, или его широкие, мощные плечи, или идеальная задница в костюме за пять тысяч долларов… но я видела, как она посмотрела на него, а потом на меня, и поняла, что она хочет быть там, где я.
С ней был парень — симпатичный, что-то вроде рок-н-ролльного чувака, с татуировками на мускулистых руках и стрижкой под Адама Левина. До встречи с Коннором я бы сказала, что он безумно горяч. Теперь он был просто довольно хорош собой.
Он улыбался от уха до уха, держа свою девушку за руку.
Но долго я на него не смотрела.
Я вернулась к ее глазам, наблюдающим за мной, желающим того, что у меня было.
Раньше, я думала, что взбешусь, если кто-нибудь нас поймает.
Вместо этого я словно вышла из своего тела и увидела себя такой, какой меня видела она:
Как самую счастливую женщину в мире.
И я поняла кое-что еще — мне нравится, когда за мной наблюдают.
Немного.
Слава Богу, это была женщина моего возраста.
Но вместо того, чтобы накинуть на себя мокрое одеяло, вместо того, чтобы отчаянно оттолкнуть Коннора, я просто смотрела девушке в глаза и чувствовала, как во мне снова нарастает экстаз, пока Коннор глубоко и мощно входит в меня.
Мои глаза затрепетали и закрылись, потом я открыла их, застонав — и увидела, как рок-н-ролльный чувак оттащил свою девушку, явно вдохновленный тем, чтобы начать свою собственную игру.
Она оставалась так долго, как только могла, ее глаза были прикованы к моим, время от времени перескакивая на Коннора, на его тело, затем снова на меня — а потом парень увел ее из поля зрения.
Последнее, что я увидела, — ее глаза, смотрящие в мои с ревностью, желанием и тоской.
Потом они исчезли.
Я снова изо всех сил вцепилась в Коннора и обняла его за шею.
Я услышала, как он застонал, приближаясь к кульминации, и почувствовала, как мое собственное тело снова стало лихорадочным.
Потом он закричал мне в ухо.
Горячая влага ворвалась внутрь меня, и пока он продолжал стонать от удовольствия, я кончила снова — жестко, быстро, горячо, влажно, наполняясь светом, блаженством и сладкими, ошеломляющими сокращениями, которые оставили меня дрожащей и слабой в его объятиях.
Я схватила Коннора за голову и провела пальцами по его волосам. Я прижалась к его шее и почувствовала теплый мускусный запах его одеколона, соленый вкус его пота.
— Спасибо, — прошептал он мне на ухо, благодарный и довольный.
Я поцеловала его в ухо, затем нежно лизнула и прошептала в ответ так же дерзко и дьявольски, как и он: — Всегда пожалуйста.
Он рассмеялся, откинул голову назад, чтобы посмотреть мне в глаза, а затем поцеловал меня, нежно и романтично.
Мы привели себя в порядок как могли — потные, грязные и взъерошенные — и пошли обратно к машине, держась за руки, время от времени обмениваясь короткими поцелуями и смехом.
Я не видела ту девушку на обратном пути.
И я не сказала о случившемся Коннору.
Не знаю, почему… Разве что я просто хотела сохранить эту тайну для себя.
30
Мы вернулись в отель целыми и невредимыми, хотя я в основном выглядела как горячий беспорядок. Даже кондиционер Ламборгини не смог меня остудить. На голове птичье гнездо и повсюду потеки пота. Слава Богу, мое новое платье было черным, иначе на нем появились бы довольно непривлекательные пятна.
Коннор выглядел великолепно. Он выглядел потным и растрепанным, как кинозвезда боевика, в котором какой-то визажист подрисовал капельки пота на его лбу, потому что никто не выглядит так хорошо после того, как пробежал пять кварталов по Новому Орлеану летом.
Кроме Коннора.
Итак, мы были не в Новом Орлеане. И мы не бежали. Но вы представили себе картину.
Он снова напал в частном лифте по дороге в пентхаус.
Я позволила ему поцеловать себя — «позволила» не совсем подходящее слово, «блаженно уступила» — ближе, — но оттолкнула, когда прозвенел звонок лифта.
— Я чувствую себя отвратительно, — простонала я. — Мне нужно принять душ. Немедленно.
— Как только войдем, отправимся прямиком туда, — сказал он, беря меня за руку и ведя по коридору.
— «Отправимся»? — спросила я, стараясь быть как можно более застенчивой.
— Ты же не думаешь, что я позволю тебе заграбастать весь душ себе?
— А, так вот в чем дело.
— М-м-м… в этом-то все и дело.
Он остановил меня на полпути к двери пентхауса и прижал спиной к стене.
Мое сердце забилось быстрее, когда он наклонился и соблазнительно остановился всего в нескольких дюймах от моих губ.
— А что еще? — пробормотала я, поднимая подбородок, приближаясь к этим удивительным, просящим поцелуя губам.
— Если я собираюсь основать энергетическую компанию, специализирующуюся на солнечной энергии, которая произведет революцию в мире…
Он помолчал, глядя мне в глаза.
— …Наверное, мне следует беречь и воду.
— Э-э! — крикнула я и оттолкнула его, когда он засмеялся. — Если хочешь сэкономить воду, прими двухминутный душ в одиночестве!
Он ущипнул меня за зад, и я взвизгнула.
Памятка для себя: получить нижнее белье назад. Насколько я знала, мои трусики все еще лежали в кармане его брюк.
Я шлепнула его по руке.
— О-о-о, нет, ты ничего такого не получишь! — сказала я своим лучшим саркастическим голосом.
— Думаю, я так и сделаю, — ухмыльнулся он, следуя за мной.
— Мечтайте дальше, мистер «Давайте Экономить воду».
Он снова поймал меня прямо перед дверью и развернул к себе. Я боролась с ним (не совсем), но его сильные руки обвились вокруг моей талии, притянули меня ближе, а затем Коннор прижался своими губами к моим.
