захлопывает дверь и оборачивается ко мне.
— Боюсь, однажды ты станешь той великой любовью, о которой я расскажу своим внукам.
Я спешу к ней, потому что ее слова не могут быть правдой. Не будут правдой.
Она моя, так же, как и я — ее.
Разбитые вдребезги.
Лотос
Вкус Ориона Харли — вкус его губ на моих — это все, о чем я просила. И он меня не разочаровал. Орион не понимал, почему, просто знал, что мы оба нуждались в этом. Я не могла быть с этим мужчиной, несмотря на то что он сильно был мне нужен. Нет. Мы не вернемся к прошлому, к тем, кем мы были, это нездорово для нас. Поэтому в последний раз почувствовать вкус друг друга — все, что у нас будет. На этот раз мы не будем торопиться. Хочу запомнить каждую часть, каждое прикосновение и вкус, что Орион подарит мне, и буду хранить это в своей памяти. Я назову этот момент: «Тот раз, когда я была нездорова, с мужчиной, который сделал меня такой, потому что наша любовь была слишком велика для этого мира».
— Лотос. — Орион никогда не называл меня Ло, как остальные, с его губ всегда слетало мое полное имя.
— Поцелуй меня, Орион, поцелуй меня, словно мы плаваем в твоем пруду в лунном свете.
Ориона не нужно просить дважды, и он опускает губы на мои. Я хочу, чтобы он контролировал поцелуй, а не я. Он действует без сожаления. Сжимает в ладонях мое лицо, так же, как и я его. Его губы облизывают мои, пробуя, убеждаясь, что я настоящая, и после полностью накрывают, захватывая мой рот.
Страсть.
Орион всегда отдает ее в десять раз больше. Между мной и Роаном никогда ее не было… такой, что к тому моменту, когда она проходит, хочется еще больше. Я не могу насытиться Орионом, и именно это делало нас такими опасными друг для друга, учитывая, что я неуправляемый человек.
Ложь, секреты, секс, страсть. У нас было все, и неважно, что говорят: они не очень хорошо сочетаются. Они ведут вас по пути, о котором вы не знали, они превращают вас в человека, которым вы и не предполагали быть.
Открыв глаза, я смотрю на Ориона, сталь пропала из его глаз, осталась только синева, как у дневного неба, и они сияют мне в ответ.
— Ты тонешь во мне. Остановись.
Орион качает головой, стягивая с меня одежду.
— Нет, Лотос, утонуть в тебе — мое единственное достижение.
Я качаю головой в ответ на его слова, поднимая руки над головой.
— Не делай этого, Орион.
Мужчина наклоняет голову, когда мои руки опускаются по бокам. Я стою обнаженная в нашей старой спальне. Он стягивает рубашку через голову и быстро сбрасывает брюки, представая передо мной голым.
— Слишком поздно, Лотос, слишком, черт возьми, поздно.
Орион опускается на пол, касается внутренней стороны моих бедер, заставляя меня расставить ноги. Его рука скользит между моих ног, и я вижу, как он улыбается, наклоняясь вперед и касаясь меня губами. Обхватывает мою задницу обеими руками и языком кружит по моему клитору, с каждым облизыванием и посасыванием, заставляя меня задыхаться от удовольствия
Рот Ориона, по которому я так чертовски сильно скучала. Он делает такое своим языком — сначала щелкает, потом сосет, а затем облизывает сверху вниз, что заставляет меня сжимать ноги от удовольствия у его головы. Орион вставляет в меня два пальца, и мне конец, но ему этого мало. Его язык все еще между моих ног, руки возвращаются на мою задницу. Меня приподнимают, опуская спиной на диван. Орион еще сильнее разводит мои ноги, прокладывая дорожку из поцелуев по животу к груди, покусывая соски, а затем снова опускается вниз.
Он пробует меня, всю меня, как и раньше. Тяну его вверх, он пытается сопротивляться, но я не позволяю. Сгибаю ноги, пытаясь сесть, потому что тоже хочу попробовать его на вкус.
— Нет, не сегодня.
Орион понимает, что я хочу. Но не даст мне этого. Иногда он просто хочет меня, иногда он даже засыпает, не кончив. Он часто говорил, что получает удовольствие от меня. Его пальцы путешествуют по моему телу, заставляя мою кожу покрываться мурашками. Член скользит между ног и касается моей уже влажной киски. Но Орион не двигается дальше.
— Я уже тонул в тебе раньше, Лотос. Помнишь?
Я киваю. Это все еще больно — даже думать о той ночи, когда он попросил меня уйти. Я ушла, как глупая девчонка, чье сердце вырвали и не вернули обратно.
— Ты мои мутные воды, Орион. — Я касаюсь его лица, откидывая назад каштановые волосы, и он падает в мои объятия.
— Теперь ты, прощаешься навсегда, Лотос?
Одинокая слеза скатывается по моей щеке.
— Прощай, Орион.
Он толкается внутрь меня, сталь возвращается в его глаза. Толкается все сильнее и сильнее, до тех пор, пока я больше не в силах держать ноги на нем, и даже тогда он продолжает.
Продолжает до тех пор, пока мы оба не будем истощены, сломлены, и вдали друг от друга медленно будем собирать себя по кусочкам.
***
Когда я ухожу, Орион спит. Выбраться из его объятий, не разбудив, крайне трудно. Мы оба уснули всего несколько часов назад. К тому времени, как я, наконец, закрыла глаза, солнце село и снова взошло. А теперь я сбегаю тайком.
Мы сказали то, что должны были сказать, и закончили то, что должны были закончить годы назад. Надеюсь, что теперь я смогу жить без чувства, словно что-то упускаю. Как бы сильно я ни любила Ориона Херли, я вредна для него. Я вредна для себя самой с ним.
Пока уезжаю, чувствую себя странно. Я не была в этой части с той ночи много лет назад, когда бежала отсюда сломя голову. Район изменился, и даже к лучшему. Дома стали опрятнее, сады ухоженными, улицы чище, а магазины, похоже, процветают.
Всю дорогу до своей квартиры я гадаю, что сказать Роану, если он будет там. Что же скажу, если он будет там.
Я занималась сексом с другим мужчиной, но не с тем, кто надел мне кольцо, которое все еще красуется на моем пальце.
Сравнивать обоих мужчин между собой глупо. Орион все время лжет и хранит множество секретов, чтобы, как он говорит, защитить меня. Я никогда не чувствовала, что они предают меня или причиняют вред. По
