Может, этого и не стоило говорить, но она правда так считала.
— Ты ошибаешься, доченька. Мы все искренне хотели, чтобы ты жила с нами. Я мечтал о том, что у меня будет много детей, но вот не вышло…
В комнату вошла Тереза. Она тихонько подошла к стулу Сальваторе и встала рядом — как всегда. Это была ее излюбленная позиция. Сальваторе продолжал:
— И Мария была бы просто счастлива, если бы ее любимая старшая сестренка жила с ней.
Она наверняка очень расстроится, когда узнает, что ты приезжала в ее отсутствие. Сейчас она отправилась с друзьями за город на несколько дней.
Это было слишком. Камилла любила младшую сестру, но без фанатизма. И ни секунды не сомневалась, что это взаимно. Так что вряд ли Мария будет обливаться слезами, если узнает, что им не удалось увидеться.
— Мы не так уж близки, пап.
— Но могли бы быть. Сложись все по-другому много лет назад.
— Немного поздно об этом говорить, тебе не кажется?
Сальваторе побледнел. Он провел рукой по лбу и тяжело вздохнул.
— Папа, я не хочу сказать ничего плохого.
Просто имею в виду, что поезд уже ушел и что сделано, то сделано.
— Камилла права, любимый. — Голос Терезы был ровный, как всегда. — С тех пор, как тебя выписали из больницы, ты слишком часто говоришь о прошлом. Но его не вернуть. Что было, то было. Жизнь продолжается, посмотри — твоя дочь здесь, с нами. Ты должен радоваться вместо того, чтобы смаковать печальные мысли.
— Ты, как всегда, права, моя прелесть. — Лицо Сальваторе засветилось, когда он посмотрел на жену.
Они были женаты уже двадцать три года, но по-прежнему смотрели друг на друга, словно влюбленные голубки.
Цвет лица Терезы, несмотря на возраст, был здоровым, а глаза блестели, словно у двадцатилетней. В черных волосах, гладко зачесанных и забранных в тяжелый узел, не было ни одной ниточки седины. Она ласково поглаживала Сальваторе по плечу.
— Дорогой, надеюсь, ты не собираешься морить наших гостей голодом? Ужин готов.
Ужин протекал в милой домашней обстановке. Сальваторе рассказывал забавные истории.
Он был в отличном расположении духа. Но приветливая улыбка сползла с его лица, когда Джо сообщил, что Камилла будет жить в доме Кальваресов.
— Твой отец в Америке, а дед отдыхает в Греции. Думаешь, это нормально, что моя дочь будет находиться с тобой наедине в вашем доме?
Я не позволю ничего подобного.
Камилла усмехнулась. Да уж, Марии в этом плане не позавидуешь. Папа наверняка отслеживал каждый ее шаг. Она же, Камилла, уже несколько лет жила самостоятельной жизнью и не привыкла к тому, что кто-либо может ей что-то запретить.
— Но ведь здесь все предельно ясно. — Джо говорил очень спокойно. Было видно, что он заранее подготовился к подобной реакции синьора Франзони. — Вы же понимаете, что до конца аукциона безопасность Камиллы под угрозой. Я — ее телохранитель. Вы так захотели.
Мне будет гораздо легче охранять только ее безопасность, — не волнуясь за других обитателей дома. Понимаете, что я имею в виду?
Реакция Сальваторе была такой же, как у Камиллы, когда она услышала это. Он прищурил глаза и заявил:
— Я сам могу защитить свою семью. Кстати, наш дом под охраной, которую рекомендовали вы, уверяя, что это последние технологии. Так в чем проблема?
— Камилла должна жить со мной. — Джо смотрел на синьора Франзони так, словно просил извинения за уже давно принятое решение.
Тереза взглянула на мужчин и повернулась к Камилле.
— Девочка, пойдем в оранжерею. Я покажу тебе розовый куст, который отец посадил сразу после твоего отъезда в прошлом году. Этот куст как раз зацвел.
Камилла догадалась, что мачеха хочет, чтобы мужчины спокойно обсудили ситуацию наедине, и встала. Но перед тем, как выйти, все же сказала отцу:
— Папа, я согласна с Джо. Нет смысла в том, чтобы подвергать опасности твою жизнь и жизнь Терезы. — С этими словами она покинула комнату вместе с мачехой.
Джо и Сальваторе присоединились к ним через полчаса. Отец Камиллы снова был в отличном расположении духа.
— Приятный вечер, не так ли? Аромат цветов, свежий воздух, компания хороших людей…
— Вы уладили все противоречия, дорогой? — Тереза, видя счастливую улыбку мужа, захотела выведать, что именно так подняло ему настроение.
Сальваторе наклонился и что-то прошептал ей на ушко. Она улыбнулась.
— Нам пора, Камилла. — Джо обнял девушку за талию.
Она попыталась незаметно освободиться, но Джо не позволил.
Сальваторе спокойно отреагировал на их объятия. А у Терезы явно роилась в голове куча мыслей, причем приятных, потому что она улыбалась.
В машине Камилла не проронила ни слова. Ей показалось странным то, как дружно оба мужчины подошли и обняли женщин в оранжерее.
— Что ты ему сказал?
— Сказал правду.
— Какую именно?
— Что собираюсь в скором времени жениться на тебе.
— И все?
— Нет. Но это все, что тебе нужно знать.
На самом деле Джо также напомнил синьору Франзони, что его старшая дочь уже много лет ведет самостоятельный образ жизни. И запрещать ей что-либо слишком поздно. После такого веского аргумента тот согласился, но при условии, что о причине его согласия не узнает Камилла. Она якобы может совсем перестать его слушаться.
— Ясно.
Несколько минут Джо вел машину молча.
Затем произнес снова:
— Я собираюсь на тебе жениться.
— Ты уже говорил.
— Ну да.
— И этого оказалось достаточно для того, чтобы папа согласился отпустить меня ночевать к мужчине?
— Прости меня, пожалуйста. — Казалось, Джо не слышал ее последних слов.
— Простить за что?
— Что не так понял слова твоего отца. И из-за этого причинил столько страданий тебе и себе самому. Более того, отнял у нас целый год счастья.
— Ты имеешь в виду то, что я похожа на маму… упрямством?
— Да. Я просто безмозглый идиот. Но я так хотел тебя!
— Не понимаю, о чем ты говоришь…
— Я бы не стал спать с тобой, если бы знал, что ты была девственницей.
— Не стал бы… Чтобы не жениться на мне?
На тот момент тебя устраивала холостяцкая жизнь?
— Да. И на тот момент я желал тебя больше всего на свете.
Однажды он очень хотел жениться. Но только не на Камилле, а на Кити. Слава Богу, тогда он не женился. И решил не делать этого никогда…
— Джо, это все из-за Кити?
— Из-за моего тупого упрямства! — Было ужасно признавать это.
Они молчали всю дорогу. Камилла только поблагодарила его, когда он помог ей выйти из машины.
Джо был мрачен.
Черт побери! Ему вовсе не хотелось обсуждать свои чувства, но он это сделал. Выложил Камилле все, что было у него на душе… Она тоже должна была это сделать. По крайней мере, Джо так казалось. А то он чувствовал себя одураченным…
