Но он ничего не может поделать. Колин налил себе большой стакан виски с содовой и дрожащей рукой снял телефонную трубку. С другого конца провода после пятого гудка до него донесся холодный женский голос.
— Слушаю.
— Это адвокат Рэттиген. Вы просили сообщить, как только Лукас изменит завещание. И вот…
— Он попросил вас переписать документ?
— Да.
— У вас есть копия?
Колин виновато посмотрел на свой портфель.
— Да.
Дженнифер на другом конце провода прищурила глаза и задумалась.
— Понятно. Значит, вы еще ничего не успели сделать? Я имею в виду, официально?
— Нет, миссис Гоулдер. Пока еще ничего. Левой рукой он взял стакан и допил оставшееся виски.
— Хорошо, — послышалось из трубки. — Вы можете потянуть еще несколько дней?
— Потянуть? В каком смысле?
— Неужели непонятно? Надо сохранить документ, не делая с него никаких копий. А если отец потеряет терпение и потребует его, скажите, что вам нужно еще немного времени, чтобы доработать его до конца. Понятно?
— Понятно.
— Хорошо. Через несколько дней я к вам заеду и скажу, что делать дальше.
Дженнифер положила трубку, а Колин еще несколько мгновений продолжал тупо смотреть на телефонный аппарат. Потом со злостью бросил трубку на рычаг, налил еще стакан виски и залпом осушил его. Запустив пальцы в растрепанную шевелюру, он задумался. Затем вынул из портфеля завещание, подошел к стене, где за зеркалом был спрятан сейф, и положил документ в его самый дальний угол…
Кейра уже не помнила, когда родилась в этих местах традиция проведения ежегодных осенних ярмарок. В отличие от июньских, всегда экспромтом проходивших в первый день лета, эти были хорошо организованы. Все лучшие парки округи были бесплатно открыты для жителей деревни. А для приезжих входная плата снижалась наполовину. Посреди деревни разбивался огромный шатер на случай дождя, столь частого в октябре на Британских островах.
Однако, когда в это утро Кейра отдернула портьеру и выглянула в окно, ярко сияло солнце. Обычно леди Пенда вставала с рассветом. Но на этот раз Кейра перепоручила традиционный обход заповедника одному из своих помощников. При этом предупредила его об опасности со стороны вороватых сорок, которые весной становятся особенно агрессивными и таскают птенцов из гнезд.
Кейра обвела взглядом деревню, где уже было полно народу. С одного из подъехавших грузовиков снимали разноцветный шатер, чтобы установить его на площади. К борту другого был прибит рекламный щит одной из известнейших в графстве компаний по торговле продуктами. Конечно, сами жители деревни тоже подготовились к празднику и уже тащили из домов торты и пирожные собственного изготовления, житные и ячменные лепешки, яблоки и всякие другие фрукты. Булочник выкатил на улицу большую тележку с кренделями, рожками, свежим сдобным хлебом. Одним словом, еды было приготовлено много.
Кейра задернула занавеску и, лениво потянувшись, встала под душ. Затем облачилась в теплый костюм кремового цвета, который прекрасно гармонировал с ее черными волосами и смуглой от загара кожей.
Когда она вошла в гостиную, Лукас уже сидел за столом, потягивая чай и просматривая свежие газеты. Он поглядел на жену теплым взглядом и улыбнулся. Она действительно была очень хороша в своем костюме, с собранными на затылке волосами, золотыми серьгами и жемчужным ожерельем в прорези оранжевой блузки. Ее зеленые глаза радостно блестели.
— Итак, в каком наряде мы будем на маскараде? — спросил Лукас, решивший ни в коем случае не выдавать тревоги, охватившей его после вчерашнего визита к доктору.
В программе ярмарки маскарад был обязательным номером. Так повторялось из года в год. Раньше Лукас присутствовал на этих представлениях в качестве официального гостя Уэсткомбов. На этот же раз намеревался и сам принять в нем участие. Поэтому просил совета, как лучше одеться.
— Это не имеет ровно никакого значения, — со смехом ответила Кейра. — Например, в прошлом году двое молодых людей оделись средневековыми рыцарями и устроили между собой потешный турнир. Кстати, то же самое они сделали годом раньше. Оба раза «турниры» заканчивались поцарапанными лицами участников, сломанными заборами расположенных рядом садов и вытоптанной травой, за что садовники проклинали того и другого на чем свет стоит. Но вам, Лукас, наверное, не стоит следовать их примеру. Оденьтесь попроще. Например, в робу сборщика мусора. Или еще во что-нибудь бесхитростное. И встаньте около входа в шатер. Если пойдет дождь, что вполне вероятно, зайдите внутрь. Не дай вам Бог промокнуть и получить воспаление легких! Итак, переодевайтесь. Только побыстрее!
От дверей донесся чей-то искусственный кашель. Кейра и Лукас обернулись и увидели стоявшую на пороге Бесси.
— Пришел полицейский, — сказала она, делая испуганное лицо.
Лукас вздрогнул от неожиданности. Кейра же рассмеялась. Она знала актерские способности старой экономки и отдала должное ее мимике. Но Лукаса все же надо было успокоить, ибо волноваться в его возрасте весьма опасно. И она дружески положила руку ему на плечо.
— Не беспокойтесь, дорогой. Это всего-навсего местный констебль. Он хочет узнать, собираемся ли мы устроить, как и в прошлом году, автостоянку на поле у оврага. И станем ли договариваться с дорожной полицией. Скажите ему, Бесси, что все будет как раньше.
Бесси вышла, пряча самодовольную улыбку и провожаемая хмурым взглядом Лукаса.
— Думаю, нам неплохо было бы хорошенько позавтракать, — сказал он, обернувшись к жене и подцепив на вилку кусок яичницы с колбасой. — Я предчувствую, что с проворностью Бесси и перед нашествием целого полчища гостей нам это очень даже не повредит.
Кейра с доброй улыбкой наблюдала, как Лукас расправляется с яичницей. Но сама ограничилась лишь чашкой кофе.
— Слава Богу, сегодня, кажется, хорошая погода, — удовлетворенно сказал Лукас, посмотрев в окно. — Помню, что, когда я впервые попал на этот праздник, дождь лил как из ведра. И все же у всех было отличное настроение.
— А я устроила соревнование под названием «Лучшая из утонувших крыс».
— Которое как раз я и выиграл!
Оба посмотрели друг на друга и рассмеялись…
Фейн пристроился в хвост длинного ряда автомашин, направлявшихся в деревню. Его поразило количество народа, приехавшего на праздник. Такой популярности осенней ярмарки в Верхнем Раушеме он никак не ожидал. Особенно сейчас, в октябре, когда кругом все дышало даже не осенью, а приближающейся зимой с ее суровыми холодами.
