родная кровь согласилась стать моей.
Перкинс переводит взгляд на Кэптена, но Донли продолжает говорить.
– Он возьмет имя, которое тебе предложили вместе с твоим братом, но ты не смог это оценить. Кэптен станет Грейвеном, а Рэйвен – его невестой.
Взгляд Перкинса скользит по мне, затем по Мэддоку и обратно к Кэптену:
– Почему ты согласился на это? Все было улажено, на твою жизнь это бы не повлияло.
– Какое тебе дело до моей жизни?
– Я потратил восемнадцать лет, защищая ее!
– Ты ни хрена не защитил. Ты встал на пути, вмешался туда, где ты никогда не был и никогда не будешь нужен. – Кэптен подходит к своему биологическому отцу. – Ты думал, что смог бы предупредить их о существовании Рэйвен, они бы забрали ее, Зоуи вернулась бы домой, и все прошло?
– Да, все должно было быть так просто.
– За исключением того, что у тебя не хватило смелости, и мы сблизились с Рэйвен, пока ты сидел сложа руки и ждал, что кто-то другой сделает грязную работу. Возможно, ты не знаешь верности, но мы знаем, и мы верны Рэйвен. Всегда. – Кэптен жестикулирует перед его лицом. – Просто чтобы ты знал, я не соглашался на первую встречную, я просил об этом, и я бы умолял ее, стоя на коленях, если бы пришлось, потому что это то, чего она заслуживает.
Мои глаза останавливаются на сжатых кулаках Мэддока.
Однако, когда я смотрю на него, я понимаю, что никто бы не догадался, что он смотрит на меня, потому что его очки направлены на Донли, но я чувствую его.
Измученный, злой, готовый взорваться.
Я тоже, здоровяк.
– Хорошо, хорошо, мне надо кое-куда заскочить. – Донли разглаживает свой пиджак. – Перкинс, если хочешь, отправь мне по электронной почте ссылки и пароли к камерам.
– Нет.
Все взгляды устремляются на меня.
– Нет? – Донли наклоняет голову. – Боюсь, это не тебе решать, малышка.
– Я боюсь, что это не твоя школа, Донли. – Я выхожу вперед. – Она наша, как и будет весь город в считаные дни. Привыкай.
Я хотела, чтобы он разозлился, но ублюдок улыбается, похоже, с гордостью:
– О, я более чем готов к тому, чтобы ты обрела имя Грейвен, а до тех пор мне нужно убедиться, что сделка состоится. Назовем это мерами предосторожности.
– Она сказала нет. – Кэптен делает шаг вперед. – Условия были оговорены, когда мы уезжали, этого там не было. Это наши люди, мы сами справляемся с проблемами. Это не обсуждается.
Донли смотрит на него, и через несколько мгновений следует глубокий, удовлетворенный вздох. Он поворачивается к Ролланду, на лице которого нет никакого выражения, и похлопывает его по спине.
– Это начало нового прекрасного времени, я чувствую это всем сердцем. – С этими словами он уходит.
Странно нахмурившись, Перкинс следует за ним.
Ролланд подходит к Мэддоку, но Мэддок ничего не говорит, протискивается мимо него, мимо всех нас и уходит по коридору.
Я прикусываю язык, чтобы не закричать, вонзаю пальцы ног в ботинки, чтобы не убежать, и смотрю на Кэпа, чье лицо напрягается с каждым шагом Мэддока.
Ройс подходит, у него сердитый тон, но не взгляд. Он шепчет:
– Девочка была папиной идеей. Она ничто, Рэй-Рэй.
Я киваю, сглатываю и вставляю наушники в уши в качестве предлога для игнорирования всех вокруг, но музыка не помогает.
Уже ничего не помогает.
Мэддок
Я понятия не имею, как я здесь оказался, но стою прямо в прихожей, прислонившись спиной к двери.
Я оглядываюсь, убеждаюсь, что рядом никого нет, затем отталкиваюсь от стены.
Я еле стою на ногах – такое обычно случается после полдюжины шотов, – поэтому несколько раз спотыкаюсь, хватаясь за спинку дивана, когда прохожу мимо него.
Мои взгляд скользит по темной комнате, не обнаруживая там никого, кто пришел бы проверить, что за звуки.
Персонал, должно быть, не на дежурстве, охранники черт знает где.
Но не здесь.
Я иду по коридору, крепче сжимая биту, когда запах свежесрезанной кубинской сигары ударяет мне в ноздри.
Я моргаю, максимально сосредотачиваюсь и выпрямляюсь во весь рост.
Мои шаги бесшумны, пульс стучит в ушах, когда я вхожу в кабинет Донли.
Его стул повернут спинкой ко входу, только серебро его волос виднеется над краем.
Дым сигары веером расходится у него над головой.
Кусок дерьма, претендующий на то, что ему не принадлежит, угрожающий тому, что принадлежит нам, забирающий то, что принадлежит мне.
Мои губы кривятся, пальцы сжимают резиновую рукоятку.
Я делаю шаг вправо, поднимаю биту и со всей силой, которую дает алкоголь, замахиваюсь.
Громкое рычание вырывается у меня изо рта, за ним следует хруст кости о металл.
Он падает со стула, визжа, как маленькая сучка, а я хожу вокруг.
Мои глаза сужаются, когда я вижу окровавленное лицо у своих ног.
В ту же секунду какой-то твердый предмет ударяет меня по позвоночнику, и я со стоном лечу на пол.
Я резко поворачиваю голову и вижу Донли, стоящего там с сердитым взглядом, с охранниками по обеим сторонам.
Похоже, я зашел не так уж тихо, как думал.
Когда один из них вынимает дубинку, я поднимаю руки, чтобы блокировать ее, но мое движение слишком медленное, и в следующую секунду все становится черным.
Рэйвен
Громкий визг шин заставляет меня подпрыгнуть на сиденье.
Фары светят сквозь деревья, и я оглядываюсь на ряд припаркованных машин.
Ролланда, Мэддока и Ройса – все тут.
Я медленно открываю дверь и выхожу как раз в тот момент, когда тормоза визжат от резкой остановки в последнюю секунду.
Кэптен и Ройс выскакивают спереди, Ролланд за ними, и я поворачиваюсь к лимузину, задняя дверца распахивается.
Тело Мэддока ударяется о гравий.
Я ахаю и бросаюсь вперед, но внезапно руки Ройса обхватывают мои локти, Кэптен уже рядом с Мэддоком.
Я выдыхаю, когда вижу, что он двигается, его голова при этом болтается, и я мгновенно вспыхиваю внутри, когда замечаю кровь у него на виске.
Я стискиваю зубы и бросаю взгляд на Донли.
– Приглядывай получше за своим мальчиком, Ролланд. – Он застегивает пиджак. – Или в следующий раз мы не привезем его обратно.
– Пошел ты, – плюет Мэддок, позволяя Кэптену поднять его на ноги, но тут же отталкивает его от себя.
Он не смотрит ни на кого из нас и несется в дом, Ролланд следует за ним по пятам.
– Убирайся к чертовой матери, Донли. Тебе не рады на этой территории. – Ройс протискивается мимо, стиснув зубы, отпускает меня и кидается в дом.
