class="p1">Кэптен пятится ко мне, и глаза Донли на мгновение скользят с одного на другого.
Я делаю шаг вперед, мое тело дрожит.
– Рэйвен, – говорит Кэптен себе под нос. – Не надо.
Ноги не останавливаются, пока я не оказываюсь в нескольких дюймах от Донли.
– Ага. – Он изучает меня. – Принцесса, приятно видеть вас здесь, так как я помню, вы сказали, что вас не будет.
– Тебе лучше следить за собой, Грейвен.
– Следить за собой… – Он замолкает. – Мальчик напал на меня. Ну, он пытался. – Он ухмыляется.
Я стискиваю зубы:
– Мне все равно, даже если он засунет трубу тебе в задницу. Прикоснись к нему еще раз, и я тебе все кости переломаю.
Его глаза сужаются, и он колеблется с минуту:
– Должен ли я беспокоиться о твоей верности?
– Тебе следовало бы беспокоиться, если бы ты ожидал чего-то другого.
Его хмурый взгляд напрягается, становясь жестче, и он кивает:
– Я предполагаю, ты здесь, чтобы собрать кое-какие вещи, возможно, того, что я приготовил для тебя, было недостаточно. Я отмечу это как твою единственную и необходимую поездку домой.
Мои руки сжимаются в кулаки, и я стою, не дрогнув, пока он наконец не садится в машину. В ту же секунду, когда его задние огни гаснут, я разворачиваюсь и бросаюсь к крыльцу, но Ройс преграждает мне путь.
– Отойди.
Он хмурится:
– Ты не хочешь идти туда.
– А еще я не хочу пинать тебя по яйцам, но я это сделаю, Ройс. Отойди.
Он этого не делает, но позволяет мне протиснуться мимо него и следует за мной.
Кэптен стоит в стороне, его лицо чернее тучи, он в полной растерянности.
Мэддок, пьяный и ужасно грязный, истекающий кровью, хватает Ролланда за горло и прижимает к стене.
Ролланд стоит неподвижно, как статуя, выражение его лица такое же хмурое, как и у Кэпа.
Мэддок притягивает его к себе, а потом снова и снова прикладывает к стене.
– Перестань, – кричит Ройс, как всегда, жестко.
– Ты, – рычит Мэддок на своего отца, игнорируя брата. – Это все из-за тебя, – говорит он ему, нанося головой удар, от которого я вздрагиваю.
Ролланд моргает, но все равно не сопротивляется сыну.
– Больно? – Мэддок кричит ему в лицо. – Больно? – Он бьет его кулаком по ребрам. – Ты хоть знаешь, на что похожа боль? Ты когда-нибудь переживал о чем-нибудь настолько, чтобы чувствовать боль внутри твоего гребаного тела? – Он бьет его головой во второй раз, слегка качнувшись от собственной силы. – Прямо из-под кожи?! – кричит он.
Смятение охватывает лицо Ролланда, из него вырываются низкие стоны, но у меня такое чувство, что это не из-за ударов Мэддока.
– Мэддок, черт возьми, остановись, чувак, – снова пытается Ройс, но у него ничего не получается.
Он поднимает кулак, но, прежде чем успевает замахнуться, я делаю небольшой шаг вперед.
– Мэддок, – тихо зову я его, и он замирает.
Каждый мускул в его теле напрягается, руки медленно опускаются по бокам, а тело его отца приваливается к стене.
Все затихают.
Он медленно поворачивается ко мне, и его голова опускается вместе с плечами. Мутные зеленые глаза, потерянные и отчаявшиеся, смотрят прямо на меня.
Малыш…
Он, спотыкаясь, идет ко мне, поэтому я делаю быстрый шаг вперед, готовая выдержать его вес.
Подушечки его пальцев поднимаются, чтобы скользнуть по моей щеке, и я стискиваю зубы, мои ноздри раздуваются.
Медленно его глаза скользят по мне, и он почти незаметно кивает.
Он придвигается ближе.
– Я пытался, детка, – шепчет он, и тихое рыдание сотрясает мою грудь. – Я пытался.
Он внезапно отскакивает, мчится по коридору, разбив мне сердце и словно оставляя свое истекать кровью у моих ног.
У нас нет ни единого шанса.
Рэйвен
Я часами стою на балконе, осматривая город, который должен был принадлежать им целиком и полностью, всего через несколько коротких месяцев, когда будет выпускной.
Я не могу не думать, что теперь они возненавидят его. Возненавидят силу, скрытую в земле, воздух, который душит их, руки, которые тянут их. Правила, ради соблюдения которых они жили, и будущее, которое им не терпелось начать.
Все изменилось.
Теперь Мэддок и Ройс будут вторыми после Кэптена. Кэптен будет не Брейшо, но Грейвен.
А еще есть я, причина всего этого.
Кэп встает рядом со мной и так же смотрит в окно.
Я делаю глубокий вдох:
– Я никогда не хотела кого-то любить или кому-то доверять. Никогда. – Я хмуро смотрю на солнце. – Я знала, что обе эти вещи принесут только плохое и что все это сделаю я сама. – Я смотрю на Кэптена. – Я предупреждала его, Кэп. Я сказала ему, что это я буду мучить его потом. Почему он не послушал? Почему он просто… не оставил меня?
– Это был не вариант. Он тоже никогда не хотел любить кого-то или доверять кому-то, кроме нас, Рэйвен. Ты отняла у него этот выбор.
– А теперь я взяла еще больше. Его будущее, его город, его брата.
– Его сердце.
Я сглатываю.
– Как мне с этим жить?
– Ты и не должна.
Я горько смеюсь и бросаю на него косой взгляд.
Кэптен становится серьезным и поворачивается ко мне.
– Сегодня было тяжело, Рэйвен. Всем нам, но мне нужно, чтобы ты знала, что я не принуждаю тебя к тому, чего ты не хочешь.
– Это не то, Кэп.
Он делает шаг ко мне, приподнимает мой подбородок, глаза напряжены и полны печали.
– Рэйвен. – Его голос – низкий шепот, взгляд скользит по моим глазам, глубокие складки образуются между бровей. – Попроси меня отвезти тебя куда-нибудь, куда захочешь, прямо сейчас, и я это сделаю. Я не буду расспрашивать тебя, я не буду на тебя злиться. Я даже не скажу своим братьям, куда я тебя отвез. Ты можешь отказаться от всего этого, мы заберем твои деньги из банка, и ты сможешь начать все сначала без этого груза. Они будут искать тебя, наша семья и Грейвены, но я не позволю им тебя найти. – Его большой палец гладит мне подбородок, и моя голова начинает дрожать. – Твоя жизнь – твой выбор, но я должен попросить тебя сделать это прямо сейчас, прежде чем все зайдет слишком далеко.
Я закрываю глаза, и кладу руку ему на предплечье.
Милый Кэптен.
Я должна принять его предложение, уйти и оставить это место. Позволить им исцеляться вместе, а не испытывать боль порознь.
Это то, что я намеревалась сделать с самого начала, но все изменилось, когда я сюда попала. Уехать отсюда означало бы не только
