привез меня домой от своих родителей в воскресенье. На мои электронные письма шеф не отвечает, однако мне регулярно приходят уведомления о прочтении. Звонить я ему не осмеливаюсь. Нет, будь у меня что-то, требующее его безотлагательного участия, я бы, несомненно, ему набрала, с текущими же и не срочными вопросами решено было подождать появления Максима Андреевича на рабочем месте.
Я заканчиваю работу над презентацией и погружаю компьютер в спящий режим. Последние полчаса есть хочется невыносимо, и я начинаю с вожделением поглядывать на вишневую слойку в мусорном ведре, но вовремя себя останавливаю. Достаю из сумки банковскую карту и практически бегу к выходу, так хочется быстрее оказаться в кафе и наконец-то утолить чувство голода.
Решив не тратить время на ожидание лифта, я устремляюсь к лестнице и спешу вниз, перепрыгивая через ступеньки. На втором этаже краем глаза замечаю желтую табличку, на которой большими красными буквами написано «Осторожно! Скользкий пол!», но поздно. Набранная скорость слишком высока для того, чтобы резко затормозить, и моя нога уезжает вперед, соскальзывая с только что помытой ступеньки. Я хочу ухватиться за перила, но зажатая в ладони карточка не дает мне этого сделать. Зажмуриваюсь от ужаса, в голове сменяют друг друга красочные картинки о том, как я падаю и еду на пятой точке по лестнице, или качусь кубарем, ударяясь об острые углы, и теряю сознание. А дальше, разумеется, скорая, реанимация, два месяца в гипсе или, что еще страшнее, инвалидная коляска на всю оставшуюся жизнь.
Не успеваю опомниться, как повисаю в чьих-то сильных руках, и мое обоняние улавливает знакомый аромат — бергамот, черный перец. Осторожно приоткрываю один глаз.
— Поймал, — улыбается Максим Андреевич и ставит меня на ноги.
Он так близко, что можно разглядеть каждую морщинку на его лице. Шеф стирает с лица улыбку и его ладони чуть крепче сжимают мое тело. Пальцы скользят вдоль позвоночника, от чего по спине разбегаются колючие мурашки. Я громко сглатываю.
— Добрый день, — шепчу, завороженно глядя в фисташкового цвета глаза. Я вижу в них свое отражение, красное платье мелькает огненным всполохом на дне зрачков.
— Привет, — хриплым голосом произносит шеф, не разрывая визуального контакта.
Его глаза подернулись темной дымкой, а руки по-прежнему на моей талии. Я повожу плечами, мягко высвобождаясь из объятий. Шеф моргает, отпускает меня и прокашливается, после чего порывисто проводит рукой по волосам.
— Нужно быть осторожней, — выговаривает он, сердито оглядывая меня. — Если бы не лифт, отказавшийся меня везти, сейчас всем офисом собирали бы твои косточки.
Его взгляд на мгновение задерживается на декольте и продолжает скользить вниз. Я опускаю голову и одергиваю задравшееся от падения платье. Господи, как неловко. Правильно меня Диана растяпой назвала, она и есть.
Мой желудок снова подает звуковой сигнал, в наступившей тишине он слышен особенно отчетливо. Необходимо срочно поесть, пока он не начал переваривать сам себя. Я прикладываю руку к урчащему животу и неожиданно для самой себя спрашиваю:
— Пообедаете со мной?
Максим Андреевич колеблется, а я готова провалиться сквозь землю от предчувствия, что он собирается отказаться. До чего же длинный язык, опять я говорю не подумав. Вероятно, у него и без меня полно дел. Возможно, он уже перекусил или не имеет привычки обедать с подчиненными. Перекладываю банковскую карточку в другую руку и отступаю назад. Он точно не согласится.
— Ладно, — начинаю говорить я. — Тогда…
— Не вижу причин для отказа, — одновременно со мной произносит Новиков.
* * *
Максим Андреевич вешает пиджак на спинку стула, обтянутого фиолетовой тканью, и садится напротив меня. И как ему не жарко в костюме? Я в платье-то почти спарилась, пока мы дошли до кафе.
— Вам не жарко? — спрашиваю я, опять не подумав.
Шеф удивленно вскидывает бровь. Вот кто меня опять за язык тянул? Разве можно о таком спрашивать начальника?
— Вовсе нет, — отвечает он и разливает по стаканам воду из стеклянного графина — сначала мне, затем себе. — Я же на машине, там есть кондиционер.
Чтобы снова не спросить какую-нибудь глупость, я киваю и прикусываю язык. Мой живот снова урчит, и я, смутившись, раскрываю меню. Глаза разбегаются от обилия блюд, а я так голодна, что готова заказать их все.
— Вы готовы сделать заказ? — подходит к нам молодой официант.
— Да, — отвечает Максим Андреевич. — Борщ, бефстроганов с пюре и чашку американо.
Ого, а шеф-то голоден. Я отпиваю из стакана и мысленно хвалю себя за то, что предложила ему пообедать. Официант записывает заказ в небольшой блокнот.
— А для Вашей девушки? — спрашивает он, вопросительно глядя на Новикова.
Я давлюсь водой, но Максим Андреевич переводит на меня невозмутимый взгляд.
— Любимая, ты определилась? — лукаво подмигивает он мне.
Ах, Максим Андреевич, Вы изволите шутить? Не думаете ли Вы, что мне слабо подыграть? Ну что ж, получайте.
— На твой вкус, милый, — ласково воркую я и с вызовом смотрю на него. — Но учти, я очень голодна.
Шеф пытается сдержать улыбку и прикрывается меню, а я с интересом жду, что же он для меня закажет.
— Значит так, сырный крем-суп, стейк из семги с гарниром из овощей и капучино, — перечисляет Максим Андреевич и встревоженно смотрит на меня, словно спрашивая, справился ли он с задачей.
Я медленно моргаю, показывая, что все в порядке, и шеф расслабленно откидывается на спинку стула.
— Что-нибудь на десерт? — интересуется официант.
— Нет, спасибо, — отвечаю я и передаю ему меню.
— Прости, — виновато произносит шеф, когда официант уходит. — Не смог удержаться.
— Это было… — я задумываюсь, подбирая подходящее слово, — …забавно.
Нет, это не забавно. Это с ума сойти как странно. Я действительно на несколько минут представила себя его девушкой, и это было… Волнующе?
— Как продвигается подготовка к корпоративу? — как ни в чем не бывало спрашивает Максим Андреевич.
— Все уже готово, я писала Вам об этом вчера. Ресторан согласился выделить нам необходимую посуду для конкурса.
— Точно, — задумывается шеф и проводит ладонью по подбородку с едва пробивающейся щетиной. — Вспомнил. Надеюсь, что сотрудники ее не перебьют.
Через пятнадцать минут ожидания официант приносит наши заказы. Он расставляет блюда на столе, после чего вынимает из кармана пару свечей, опускает их на пустые блюдца и поджигает.
— Чтобы ваше свидание прошло в более романтичной обстановке, — поясняет свои действия парень.
— Любимый, это так мило, — восклицаю я елейным голосом, прижав ладони к груди.
Шеф впивается в меня озадаченным взглядом, а я едва сдерживаюсь и кусаю щеку, чтобы не засмеяться. А Вы думали, Максим Андреевич, что
