— Я люблю его, — выдохнула Лиззи. — Я действительно хотела бы сохранить свой брак, но хочет ли он? Я не видела его два дня, по телефону он отделывается сухими фразами о делах, либо вообще не берет трубку.
— Надеюсь, ему придется не сладко, когда объявится, — женщина рассмеялась. — Хочешь, я поговорю с ним?
Идея была заманчива, но втягивать мать Дэвида еще больше не хотелось. Им нужно разобраться без посторонних, наедине. Только как это сделать? Она тяжело вздохнула.
— Нет. Думаю, я сама справлюсь.
— Помни, что любые недосказанности все портят. Сама знаешь, как получилось у нас с твоим отцом, — голос Кристины стал грустным, каким становился всегда при воспоминании о Дэнни.
— Ты не виновата.
— Я любила его… Но мне не хватило сил и смелости бороться по-настоящему. Я любила Брэда… Но не достаточно сильно, чтобы дать ему все. А потом я потеряла обоих. Но сейчас есть вы с Самантой, Дэвид, Миа и Мэри Энн. Разве можно мечтать о большем? Еще у меня есть старина Люк. — Лиззи почти видела, как она улыбается. — Скоро Миа родит мне второго внука, а Франсуа для меня уже как сын.
Лиззи растерялась. Миа ничего не сказала матери, как это понимать? Имела ли она право рассказать сама? Что-то подсказывало, что нет. Возможно, подруге нужно было немного времени, чтобы подготовиться к разговору.
Шаги за дверью возвестили о приходе Дэвида, видимо, он зашел в детскую, что находилась за стенкой. Это спасло от поиска повода для смены темы.
— Дэвид вернулся, — встрепенулась она. — Пожелай мне удачи.
— Удачи. Позвони, когда все утрясется или если возникнут проблемы. Обещаешь?
— Я обещаю.
***
Он прижал к груди свою дочь и глубоко вдохнул ее теплый запах. Раньше он никогда не задумывался, почему младенцы так вкусно пахнут. Дэвид действительно скучал по ней. Еще совсем крохотная, доверчивая и беспомощная, Мэри Энн нуждалась в постоянной заботе родителей, а не в няне. Да, хреновый получается из него отец.
Дэвид сел в кресло, стоящее в углу комнаты, и устроил малышку поудобнее в руках. Она поймала его галстук и тут же начала изучать, хмуря крохотные брови. Он улыбнулся, глядя на ее ясные синие, совсем как у Лиззи, глаза.
— Ты вырастешь настоящей красавицей, как твоя мама, — произнес он, освобождая галстук из плена маленьких розовых губ, отчего Мэри Энн недовольно закряхтела и заворочалась. — И такой же неугомонной, судя по всему, как…
— Как ты? — донеслось от двери.
— Вообще-то, я хотел сказать, как Миа.
«Как Сэм», — поправился он про себя, потому что вслух побоялся напоминать о ней.
— Я буду только рада, если Мэри Энн вырастет похожей на Мию.
Лиззи вошла и заняла себя бесцельным хождением по комнате, передвигая предметы, поправляя и без того идеально ровную стопку пеленок, смахивая несуществующие пылинки со стола.
«Нервничает, — подумал Дэвид, — лишь бы не смотреть в мою сторону».
Он решил промолчать, ожидая, пока она сама скажет, зачем пришла, и снова сосредоточил все внимание на дочери.
— Могу я узнать, где ты провел последние два дня? — не выдержала Лиззи через какое-то время.
— Если ты думаешь, что это связано с женщинами, то ошибаешься, — спокойно произнес он, не поднимая головы. — Я уже не тот, что раньше, — эта фраза вдруг самому показалась глупой и напыщенной.
А так ли это на самом деле? Тот ли он, что раньше? И даже если изменился, то почему должен становиться кем-то другим? Он слишком старался стать другим человеком, но к чему это привело.
— Я спросила, где ты был, а не с кем.
— Большей частью в офисе. Позавчера ночевал у Томми, вчера в своем кабинете. Оба раза я был слишком пьян, чтобы возвращаться домой. — Дэвид взглянул на нее и заметил, как она внутренне немного расслабилась. — Я ответил на твой вопрос?
— Ты плохо выглядишь, — сказала она вместо ответа.
Дэвид пожал плечами.
— Это того стоило. Мой зам снова стал моим другом, пусть теперь моя печень нуждается в помощи врачей.
Мэри Энн медленно закрыла глаза, причмокивая ртом, и начала засыпать, не выпуская галстук из мокрой ладошки. Он так увлекся этим зрелищем, что не сразу понял вопрос.
— А как насчет твоей жены?
Лиззи стояла, облокотившись на детскую кроватку, бледная и взволнованная, но ее взгляд был прямым и решительным. Дэвид собрал остатки самообладания, чтобы голос звучал ровно:
— Я совершил ошибку и старался ее исправить, но у меня ничего не вышло. Моя жена дала понять, что не желает меня прощать.
— Возможно, она изменит свое мнение, и хочет для начала обсудить сложившуюся ситуацию, — ответила она в тон.
— Будет ли это конструктивный диалог?
— Она надеется на конструктивный диалог. И хочет заверить, что чьей бы то ни было печени ничего не угрожает. — Лиззи несмело улыбнулась, и Дэвид понял, что вот-вот либо задохнется от нахлынувших чувств, либо утащит ее в постель, откуда как можно дольше не выпустит.
«Конструктивный диалог», — повторил он про себя.
— Тогда ей придется подождать буквально несколько минут, пока ее глупый муж уложит в кроватку их прекраснейшую дочь.
Спустя две минуты его жена делала слабые попытки вывернуться из его объятий.
— Дэвид, я серьезно, — возмущалась она, — мы должны поговорить как нормальные люди.
— А можно мы отложим наш конструктивный диалог ненадолго? Я сейчас умру, если не поцелую тебя.
— Нет! Прекрати сейчас же!
— Один поцелуй, — он состроил жалобную гримасу. — И я стану самым терпеливым собеседником в мире.
— Даже не надейся, что я соглашусь…
Дэвид накрыл ее губы своими, ощутив мгновенно рухнувшие защитные барьеры и такую мощную отдачу, что на секунду опешил.
— Ненавижу тебя, — нежно прошептала Лиззи спустя какое-то время, прислонив голову к его груди. — Вечно ты все портишь.
Он тихо рассмеялся и прижал ее к себе.
— Так как насчет конструктивного диалога?
***
— Эй, педик!
Вот черт! Кажется, он влип! Майкл ускорил шаг, но два типа сзади не отставали. Какого хрена он припарковался так далеко?
— Педик, я к тебе обращаюсь!
Кто бы сомневался! Ему уж точно не впервой слышать подобную интонацию, и он как никто другой знал, что ничего хорошего она не сулит. Чертов Джейсон! Почему в его холодильнике всегда пусто?! Пакет с едой оттягивал руки, и Майки начал мысленно перебирать, что из его содержимого можно использовать в качестве защиты. Багет, огурец, цукинни — смешнее не придумаешь! Не сыром же их отпугивать. До автомобиля осталось три шага. Все, что ему требуется — быстро сесть в машину, захлопнуть дверь перед их носом и умчаться по-быстрому. Сердце стучало как бешеное, один шаг, короткий вдох, два, достать ключи из кармана, три… Легкий толчок в спину, и чья-то рука опустилась на крышу серебристой Импалы.
