Или сердечный приступ?
– Какой из себя твой дядя? – спросил он вместо того, чтобы обвинить меня в поцелуе с Колдуэллом. – Он милый, – вмешалась Кеннеди.
Феликс засмеялся.
– Я имел в виду дядю Бруклин. Ну, того… с которым я должен познакомиться.
– Да, я знаю. Я тоже называю его дядей Джимом. Он всегда был нашим соседом, мы жили на одном этаже. Так что он для меня, как приемный дядя. И ты ему понравишься.
– Ладно, – судя по голосу, Феликс смутился окончательно. – Бруклин, а чем он занимается?
Я совсем забыла, что нам еще предстоял неловкий разговор на эту тему, и плотнее запахнула куртку, словно надеялась таким образом удержать свое сердце в груди и не позволить ему выскочить на грязный тротуар. Ткань совсем истерлась и оказалась слишком легкой для этого времени года, тем более что в последние дни сильно похолодало. А еще она совершенно не заглушала стук моего бешено колотившегося сердца.
– Она тебе не сказала? – удивилась Кеннеди, а потом повернулась ко мне и шепотом уточнила: – Ты не говорила ему?
Феликс откашлялся:
– О чем не говорила?
Что я поцеловалась с Мэттом! Точнее, что он меня поцеловал. Дурацкий похититель поцелуев!
– Эм… – Кеннеди покосилась на парня. – Я обещала хранить эту тайну, прости.
Подруга ждала, пока я сама все расскажу, но мне было так страшно открыть рот и во всем признаться. – Он что, работает в ЦРУ? – предположил Феликс.
Кеннеди промолчала, и мы свернули на грязную боковую улочку. И не просто на какую-то там грязную боковую улочку. А на ту самую улицу, где находился наш дом.
Кеннеди и Феликс ждали. Ждали моего ответа. Феликс, наверное, подумал, что ему предстоит обедать с агентом ЦРУ и девушкой, которая никогда в жизни не целовалась. Я глубоко вздохнула.
– Кеннеди, можешь оставить нас на минутку одних?
– Конечно, – улыбнулась она, подбадривая меня. – Только пусть эта минутка длится недолго. Встретимся у дяди Джима. Я хочу быстренько переодеться.
Минута не бывает долгой или недолгой. Любая минута – это 60 секунд, и ничего тут не поделаешь. Или 80 ударов сердца? Ничего подобного! Мое сердце билось в два раза быстрее.
Кеннеди направилась в подъезд, а я отвела Феликса в сторону, чтобы не мешать проходившим мимо людям.
– С тобой точно все в порядке? – спросил он и взял меня за руку. – У тебя такой вид, словно ты встретила призрака.
Я покачала головой. Не стоило рассказывать о том, что я натворила. Мне не хотелось сорвать знакомство с дядей, выдав свой секрет, ведь Мэтт практически напал на меня!
Он на тебя не нападал, идиотка.
– Прости, мне так жаль.
– Эй. – Феликс шагнул мне. – В чем дело?
Я попыталась проглотить комок, возникший в горле.
– Знаю, это немного неудобно, – согласился он, кивнув в сторону ушедшей Кеннеди. – Но у нас не было выбора, мы не могли ей отказать. В этом нет ничего страшного. Я постараюсь понравиться твоему дяде, а потом мы сходим вдвоем, куда захотим. И никакого бреда с тремя амигас.
Феликс решил, что я смущалась из-за Кеннеди. Я настолько застряла в любовном треугольнике, что даже не обратила внимания на то, какие неудобства создавали нелепые попытки моей лучшей подруги играть роль третьей лишней. У меня из головы никак не шел Мэтт и его дурацкие губы, созданные для поцелуев.
– Нет, правда, ничего страшного. Давай проведем этот вечер весело. Мне хочется поскорее познакомиться с твоим дядей и увидеть твой дом.
Дом. Наконец-то хоть одна приятная мысль. Я вдруг подумала о том, как быстро дядина квартира стала моим домом. Странно, что я впервые это осознала.
В глубине души я ощущала себя предательницей. Словно, называя эту квартиру домом, я забывала о маме и о моем настоящем жилье в Делавэре. С табличками о продаже за долги на окнах. С желтой кухней и моими воспоминаниями о танцах. О смехе. О тех временах, когда мне было по-настоящему хорошо.
– Я живу в квартире площадью сорок шесть квадратных метров, – сказала я, надеясь убедить себя, а не Феликса, что квартира дяди – чужой для меня мир. Но в ту же секунду я испытала чувство вины, ведь, сказав нечто подобное, я обесценила благородный жест дяди, который предоставил мне кров.
Скорее всего, в глубине души я надеялась таким образом вынудить Феликса уйти. Пускай он и говорил, что не вписывался во вселенную «Эмпайр-Хай», он ошибался. Я видела его роскошную квартиру, видела, насколько мы с ним разные. Было бы намного проще, если бы Феликс ушел прямо сейчас, а не после того, как я расскажу ему о поцелуе с Мэттом.
– Так вот в чем дело? Бруклин, мне все равно, где ты живешь.
Да, и именно поэтому я должна была в первый раз поцеловаться с ним. Потому что он проявлял заботу. Я не чувствовала себя ничтожной. Феликс не пытался спрятать меня в актовом зале и не подкидывал тайком записки в мой шкафчик. Он не стеснялся меня. Это я стеснялась сама себя.
– Ты мне правда нравишься, – признался парень.
– И ты мне тоже.
Он улыбнулся.
– Тогда покажи мне эту чудесную квартиру площадью сорок шесть квадратных метров.
– Хорошо, – рассмеялась я.
Феликс собирался направиться к двери, но я остановила его.
– Есть еще один момент. Точнее, два момента. – Я посмотрела на его руку, сжимающую мою, и меня это немного успокоило. – Ты умеешь хранить секреты?
– Только не говори, что мы в самом деле родственники.
– Нет! Ничего подобного. – Я жалела, что рассказала ему про свои опасения по поводу близкого родства. Теперь он все время будет меня подначивать. Вздохнув, я попыталась подобрать нужные слова: – Я не получаю стипендию. – Боже, теперь, когда я об этом сказала, мне стало намного легче. – Мой дядя не работает в ЦРУ. Его зовут Джим Сандерс… – Я подождала секунду, надеясь, что Феликс сам обо всем догадается. Я слышала, как некоторые учителя обращались к моему дяде «мистер Сандерс». Но Феликс не отреагировал. – В «Эмпайр-Хай» я попала только потому, что он работает там уборщиком.
Феликс засмеялся, но почти сразу замолчал, посмотрев в мои глаза.
– Ой. – Он откашлялся и наконец все понял. – Так уборщик Джимбо – твой дядя?
– Что?
– Уборщик Джимбо. Тот, с большим пивным пузом?
Я выдернула ладонь.
– Не смей его так называть!
– Я не хотел тебя обидеть. Но его все так зовут.
– Никогда этого не слышала.
– Бруклин, его в самом деле почти все называют «уборщиком Джимбо». В этом нет ничего страшного. – Пожалуйста, не называй его так в моем присутствии.
Феликс поднял вверх руки.
– Прости. Больше не буду.
– Хорошо.
– Подожди, давай отмотаем немного назад? Я имел в виду, так Джим Сандерс – твой дядя? Ну да, вы же оба Сандерсы… Мне стоило догадаться быстрее. Здорово! Теперь я знаю, кем он работает, и у нас появятся темы для разговора, ведь я тоже люблю чинить разные вещи.
Трудно было сердиться на Феликса, когда он вот так улыбался и старался искупить свою вину.
– Мне не
