— Что?
— Когда мы...
Раздается звонок в дверь. Мы оба вздрагиваем, словно выйдя из оцепенения, а затем Финн свирепо смотрит на дверь.
— Какого ещё чёрта?
— У тебя что не бывает случайных посетителей? — дразню я, вставая.
Финн подается вперед на диване.
— Они должны сначала пройти мимо швейцара. У Чарли есть пропуск, но я точно знаю, что он сегодня тусуется с Ролондо и Вудсоном.
Снова раздается звонок.
— Сейчас открою, — говорю я. — Пей своё пиво. Дорогой.
Он ухмыляется, но встает.
— Ни за что. Я не знаю, кто там и как он прошёл мимо охраны. Я сам открою.
Мы оба идём к двери, препираясь по дороге. Нелепо, но я не хочу уступать, у меня странное предчувствие, что Финн не должен этого делать.
Но он распахивает дверь, словно будет счастлив избить любого недоброжелателя. Все резко меняется, когда он видит девушку, стоящую в коридоре.
Я останавливаюсь рядом с Финном, мою кожу покалывает от шока. Потому что эта женщина сногсшибательна. Белокурые, шелковистые волосы, льдисто-голубые глаза, загорелая кожа и тот самый тип телосложения, который скульпторы увековечивают в мраморе. Моя работа — фотографировать женщин, подобных ей. И хотя я никогда с ней не работала, я сразу её узнала. Бритт Ларсон. Супермодель, чье лицо в настоящее время украшает обложку журнала Vogue.
Они с Финном смотрят друг на друга так, словно мир вокруг не существует.
Это выбивает почву из-под ног. Эти двое представители золотой элиты. Парочки такого рода одинаково обожаемы и СМИ и фанатами.
— Бритт, — голос Финна звучит хрипло.
Она наклоняется к нему, но останавливается, когда её взгляд падает на меня.
Мой затылок напрягается. Финн вздрагивает, словно вспомнив о моём присутствии. Я его не виню. Если бы мне, как и ему нравились женщины, я бы тоже забыла.
— Бритт, это Чесс. Чесс это Бритт, — судя по голосу, он нервничает.
Она едва заметно кивает мне.
— Привет.
— Чесс — фотограф, — говорит Финн, словно что-то объясняя.
Я временное явление. И она это знает.
Черты лица Бритт слегка напрягаются.
— Ах, да. Фотограф для календаря. Слышала об этом. Должно быть, было нелегко отснять тебя и всю команду.
Мило. Меня так и подмывает сказать что-нибудь ехидное в ответ. Но оно того не стоит. Финн выглядит так, словно предпочел бы провалиться под землю. Он все еще не отошел от двери и не предложил Бритт войти. Девушка стоит, неловко переминаясь, явно растерянная и очевидно ожидающая лучшего приёма.
— Я надеялась, мы сможем поговорить, — произносит она и снова смотрит в мою сторону.
Финн выпрямляется, словно выходя из транса.
— А... да.
Его шея так напряжена, что я невольно задаюсь вопросом, насколько сильно он старается не смотреть в мою сторону.
Ну всё, с меня хватит.
— Я как раз собиралась уходить, — объявляю я, хватая сумочку и ключи. К счастью и то и другое лежит на консоли в коридоре. И тут я вспоминаю о телефоне. — Только возьму телефон…
Я несусь на кухню, в висках стучит.
Финн и Бритт не сдвинулись с места у двери. Он хмурится, глядя на меня.
— Ты не должна... — парень резко закрывает рот, а потом морщится. — Спасибо, Чесс.
Сожаление в его взгляде раздражает. Но черт меня побери, если позволю ему это заметить. Одариваю Бритт, как я надеюсь, приятной улыбкой.
— Было приятно познакомиться.
— Взаимно, — говорит она почти так же искренне.
Она сожрет мой сыр. Ненавижу ее.
Я ухожу, не оглядываясь.
Глава 10
ФИНН
МОИ НОГИ словно приросли к полу. Я не могу двинуться с места. Всё тело пульсирует застарелой болью вдобавок к новому потрясению. Смутно замечаю, как Чесс выходит за дверь, её блестящие темные волосы развеваются за спиной.
Не уходи.
Я хочу, чтобы она вернулась. Так было бы лучше. Захлопнуть дверь перед носом Бритт и притянуть Чесс себе под бок. Но это поступок труса.
Бритт издает тихий звук, заставляя выйти из оцепенения. Родители воспитали меня лучше.
— Проходи. — Отступаю назад, пропуская девушку.
Она оставляет за собой шлейф дорогих, слишком резких духов. Я помню этот запах, помню, как он пропитывал мою кожу, вызывая головную боль, когда я трахал ее.
Я не хочу думать об этом.
Следуя за ней в гостиную, наблюдаю, как она расхаживает, осматриваясь. Когда то же самое делала Чесс, я чувствовал странную потребность, чтобы она осталась довольна увиденным, чтобы это место ей понравилось. Все чего я хочу сейчас — чтобы Бритт поскорее выложила, какого черта ей здесь надо.
Она замечает кофейный столик, заботливо сервированный Чесс. И меня поражает ощущение неправильности происходящего, того, что Бритт здесь, а Чесс пришлось уйти.
Никто раньше так тепло не встречал меня дома. Я даже не подозревал, что мне это нужно, пока не вошел сегодня в дверь и не увидел Чесс, такую чертовски красивую в простых джинсах и черной футболке с v-образным вырезом. Она так восхитительно нервничала и волновалась, стараясь сделать мне приятное.
Может Чесс и правда нравится устраивать себе такие маленькие персональные вечеринки. Но в этот раз она определенно включила меня в свои планы на вечер, и это меняет дело.
— Ты живешь с фотографом, которые снимает календари? — спрашивает Бритт.
Вроде бы невелика разница, приравнять её к просто фотографу календаря, тогда как на самом деле Чесс представляет собой намного большее. Я пропускаю слова Бритт мимо ушей.
— Ее зовут Чесс, и да, она живет у меня. — Это не её дело, но я не собираюсь ничего скрывать.
Девушка покусывает нижнюю губу.
— Откуда ты знаешь, кто она? — спрашиваю я.
— Ваши фотографии повсюду. Вы вдвоем в океанариуме. Вместе покупаете продукты в магазине. — Она едва заметно хмурится. — И репортеры всю неделю снимали, как она выходит из твоего дома.
Отлично. Чесс будет в восторге.
— Похоже, ты хорошо осведомлена.
Бритт качает головой, словно поражаясь моей наивности.
— Я завидую твоей способности игнорировать прессу. Они повсюду, Финн. — Девушка слегка хлопает ресницами. — Однажды нас тоже сфотографировали вместе.
Раздражение пробегает по позвоночнику и царапает шею.
— На той тусовке фотографировали всех. Это была вечеринка недели моды.
Вот вам факт: футболисты болтаются на показах мод и вечеринках для моделей. Не потому, что им нравится одежда. Когда ты новичок и получаешь приглашение провести вечер в компании самых красивых женщин мира, то просто идешь туда. И, черт возьми, ты в полном восторге.
Модели, актрисы, поп-звезды — все они любят футболистов. Мы в отличной форме, богаты, и большинство из нас не ищет ничего серьезного. Слишком поверхностно? Так и есть. Но пока никто не пострадал, кому какое дело?
Вот только иногда кому-то действительно могут причинить боль.
— Зачем ты пришла, Бритт?
Она опускается на край дивана, подцепляет кусочек сыра с тарелки, хмуро смотрит на него и бросает обратно. Я почти рявкаю, чтобы она ничего не трогала. Это закуски Чесс. Но тут Бритт тихонько вздыхает.
— Ну, не знаю. Я увидела все эти фотографии и подумала о тебе. Ты продолжаешь жить своей жизнью.
Так вот в чем дело? Решила поиграть на чувстве вины. Самое страшное, что я не уверен, следует ли мне чувствовать себя виноватым.
— А что не должен?
— Нет. Да. — Она качает головой, и этот простой жест выглядит ошеломительно в её исполнении. Когда мы с Бритт только познакомились, я был так ослеплён её внешностью, что совсем потерял голову.
— Прости, — произносит она. — Порой я сама не знаю, что говорю.
И вот теперь я действительно чувствую себя виноватым.
— Все в порядке, Бритт.
С губ девушки слетает смешок, больше похожий на всхлип. Бритт поднимает широко раскрытые глаза, взгляд немного нерешительный.
— Мне звонила твоя мать.
