— Что с тобой? — изумилась Пегги.
— Он здесь?
Пегги взглянула на экран компьютера:
— В операционной пациент по имени Эрик Коннорс. Ты его имеешь в виду?
— Да. Ему уже дали наркоз?
Лиз хотела поговорить с Джоном, пока он не заснул, подбодрить, сказать, что она рядом. И плевать, что он просил не искать его.
— Они начали минут десять назад.
— Кто оперирует?
— Доктор Рестон.
— Он ведь хороший хирург, правда? — Лиз работала в другом отделении, но слышала, что Сэм Рестон один из лучших нейрохирургов больницы.
— Первоклассный. Почему ты так тревожишься о парне, фамилию которого даже не знаешь? — поинтересовалась Пегги.
— Мы познакомились вчера вечером. — Лиз была так взвинчена, что ей было не до объяснений. Да и как можно объяснить столь стремительное развитие отношений. — Я не знала, что у него сегодня утром операция.
— Мы и сами немного удивились, когда он появился. Он дважды отменял уже назначенную операцию.
— Сколько шансов на благоприятный исход?
Пегги помрачнела:
— Примерно пятьдесят на пятьдесят. Очень обидно. Такой еще молодой. Надеюсь, он справится.
— Должен справиться, — пробормотала Лиз. — Я подожду.
— Лиз, операция может продлиться несколько часов.
Она это знала, но уйти не могла. Нелогично, ведь Джон даже не подозревает, что она здесь, но это важно для нее. Этот человек перевернул всю ее жизнь, заставил взглянуть на себя по-новому. Быть рядом и молиться за него — меньшее, что она может сделать.
— Я должна быть здесь. Подожду в приемной.
— Дам тебе знать, как только операция закончится, — пообещала Пегги. — Похоже, тебе очень нравится этот парень.
— Нравится, — согласилась Лиз. — И я не хочу его потерять.
Пегги схватилась за трубку затрезвонившего телефона, а Лиз побрела в комнату ожидания. Больница была ее вторым домом, но как медсестра она всегда находилась по другую сторону. Новая роль ей не нравилась. Не нравилось и смущало ее то, что она так увлечена парнем, которого знает меньше суток. Однако факт оставался фактом: она всей душой привязалась к Джону… в счастье и в несчастье. Только сейчас определенно в несчастье.
Если посмотреть правде в глаза, именно чувство страха убило в ней желание рисковать и стремиться к переменам, именно поэтому она выбрала безопасного и предсказуемого Кайла, а вовсе не потому, что он был любовью ее жизни. Подсознательно она чувствовала, что Кайл никогда не разобьет ей сердце, как разбил отец своими преступлениями или мать своим самоубийством.
Но эта волнующая ночь пробила брешь в ее обороне, и Джон вошел в ее сердце. С ним все будет хорошо. Такой молодой и энергичный, так влюбленный в жизнь человек должен жить, и жить полноценной жизнью… Шансов на благоприятный исход операции мало, а он рискнул. Рискнул ради нее, как он сказал. Рассказывая о самоубийстве матери, Лиз понятия не имела, что он рассматривал для себя такой же выход. Слава богу, Джон передумал. И теперь ей страстно хотелось, чтобы он выздоровел.
Следующие два часа Лиз машинально листала журналы, тут же забывая, что увидела или прочитала, краем глаза поглядывала на посетителей, входящих, выходящих, нервно меривших шагами комнату ожидания, застывших на стульях или диванах… К концу третьего часа ожидания вошла Пегги с двумя стаканчиками кофе:
— Подумала, что тебе не помешает. У меня перерыв.
— Спасибо.
Лиз глотнула крепкого горячего кофе, почувствовала себя чуть лучше. Ночью она почти не спала, и тревожное ожидание ее совсем измотало.
— Ты сказала, что познакомилась с Эриком вчера вечером. Как это случилось?
— Просто столкнулись и заговорили.
— Красивый парень.
— Да. Еще умный, сексуальный и веселый.
— Надо же. Тебя здорово зацепило. — Пегги покачала головой. — Когда вы с Кайлом расстались, я ни минуты не сомневалась, что ты вскоре встретишь другого, но почему парень с опухолью мозга?
— Я не знала о его болезни. Он отвез меня в танцевальный клуб. Ни разу не запнулся.
— Вы танцевали?!
— Я понимаю, как это звучит, — кивнула Лиз. — Будто и не обо мне. Все, что случилось ночью, совсем не в моем стиле. Но это было потрясающе. Я так старалась построить прочные отношения с Кайлом, просто из кожи вон лезла, чтобы быть такой, как вы все, чтобы не выделяться из нашей компании.
— Ты о чем это? — удивилась Пегги. — Чтобы дружить с нами, тебе не нужен был Кайл.
— Вы всегда старались развлечь меня, когда я приходила одна, но, поверь, так неуютно быть единственной одиночкой среди пар.
— Мне очень жаль, что ты так себя чувствовала.
— Я сама виновата… не вы. Я просто тонула в комплексах. Но эта ночь с Джоном изменила меня. Он заставил меня вспомнить себя прежнюю, и я не хочу возвращаться в шкуру осторожной зануды, какой была долгие годы.
— Ну, и хорошо. Будь собой, Лиз, будь такой, какой хочешь. Я уверена, что полюблю ее.
— Спасибо. — Лиз взглянула на часы на стене: — Они заканчивают, верно?
— Думаю, да.
— Он же выкарабкается?
Пегги сочувственно улыбнулась:
— Я скажу тебе, как только они закончат.
Когда Пегги ушла, Лиз прижалась затылком к стене, закрыла глаза… и не заметила, как задремала. Она вздрогнула, когда ее затрясли за плечо. Лиз очнулась, открыла глаза и увидела улыбающую-ся Пеги:
— Что? Как он?
— Доктор Рестон сказал, что, похоже, им удалось вырезать всю опухоль и он надеется на полное выздоровление пациента.
Лиз зажала рот ладонью, словно боясь, что чувства выплеснутся наружу. Ее глаза набухли слезами. Последние десять лет она была настроена только на худшее, и вдруг сегодня ей подарили чудо.
— Что с тобой? — испугалась Пегги.
Лиз улыбнулась сквозь слезы:
— Я плачу от счастья.
— Хорошо. Ну, ты же знаешь, что он не скоро очнется.
— Знаю, конечно.
— Когда он поправится, обязательно приведи его к нам. Я должна получше узнать парня, укравшего твое сердце.
— Приведу, если он захочет. Я знаю, что чувствую к нему, но совершенно не уверена в его чувствах ко мне. Только это не имеет никакого значения. Потому что он сделал мне потрясающий подарок — подарил способность снова любить всем сердцем. Я всегда буду ему за это благодарна. — Лиз глубоко вздохнула. — Я должна выполнить одно поручение.
— Беги. У тебя полно времени. Когда еще он очнется от наркоза.
— Пока. — Лиз порывисто обняла Пегги. — Я люблю тебя, ты знаешь.
В маленькой кондитерской «Сладкие Фантазии», находившейся в нескольких милях от больницы, оказалась очередь, однако новое ожидание Лиз не волновало. Она была счастлива и никуда не торопилась. Джон выздоровеет, а это главное… Добравшись, наконец, до прилавка, она сказала, что для нее заказан торт, и назвала свое имя.
