Паразит! И как его только земля носит?
- Оказывается, ты собираешься жениться! – радостно провозгласила бабушка, разрушая еще теплившуюся в глубине моей души надежду, что Назар наплел ей о чем-то другом. – Он даже показал мне фотографию твоей девушки. Такая хорошенькая! Ее зовут Катерина? – женщина умолкла на полсекунды. – Знаешь что, Глебушка? Ты просто обязан завтра ее ко мне привезти! И возражения не принимаются! Хорошо?
- Хорошо, - вздохнул я.
Спорить с бабушкой было смерти подобно.
- Тогда до завтра? Пока-пока, мой хороший.
- По… - я даже договорить не успел. Бабушка бросила трубку, оставив меня наедине с Катериной и осознанием того, что Назар со всем его паскудным характером был не самым подлым человеком в нашей не слишком дружной семье. – М-да. Замечательно.
- Что-то случилось? – обеспокоенно поинтересовалась Катя, уже с полминуты натиравшая снегом рог оленю.
- Ну как тебе сказать, - протянул я. – Наверное, да.
- Что-то с бабушкой?
- С бабушкой все замечательно, - мой вид, впрочем, был далек от счастливого. – А вот с нами не очень. Потому что, Катя, завтра мы с тобой едем к ней в гости. Как жених и невеста, разумеется. А для этого тебе надо кое-что обо мне узнать.
- Много? – осторожно поинтересовалась Катя.
Я вздохнул.
- Поверь мне, предостаточно.
- Ну, зато я больше о тебе узнаю?
- Это хорошая новость. Но также ты узнаешь больше о бабушкиных котах и о Назаре. И я не знаю, какой элемент неприятнее.
- Я люблю котов, - отметила Катя.
- Спасибо, что не Назара, - только и отозвался я.
15
- Я туда не пойду, - выдохнула я, судорожно хватаясь за ремень безопасности, словно он мог защитить меня от всего на свете, в том числе и от таинственной Глебовой бабушки. – Ты уверен, что это самое удачное время знакомить меня со своими родными?
- У меня нормальные родные, - похлопал меня по руке Исаев. – За исключением Назара, но даже он, когда старается, может более-менее порядочно себя вести.
- Как-то мне не особо верится, - мрачно протянула я.
- Не переживай, - подмигнул мне Глеб. – Все будет хорошо.
Все, что я смогла – это только тяжело вздохнуть и попытаться сконцентрироваться. Закусила губу, надеясь таким образом привести себя в чувство, но бессмысленно. Перед глазами только и запрыгали звездочки – показатель того, что я очень сильно волновалась и не знала, как себя вести. Осталось только от беспокойства свалиться в обморок, и вообще будет замечательно.
- Не будет ничего хорошо, - прошептала я. – Я ведь совсем не знаю твою бабушку. Твою семью. Я тебя почти не знаю!
А еще я не понимала, зачем Глебу все это сдалось. Можно было конечно спросить напрямую, но он же мне ни за что не ответил бы. Так, придумал бы, может, очередную глупость о том, что нас связывает внезапная любовь.
Может быть, такая, о существовании которой я даже не догадывалась!
В голове вновь всплыл разговор Глеба с Назаром, точнее, услышанный его отрывок. Я б с удовольствием стерла его из своей памяти вместе со всеми сомнениями, терзавшими меня, но это, кажется, было невозможно. Как бы я ни старалась, все равно не могла выбросить из головы два почти одинаковых голоса и упоминание какого-то там наследства.
- Я все забуду, - наконец-то вздохнула я.
- В любой непонятной ситуации, - усмехнувшись, промолвил Глеб, - гладь котов. Они у бабушки понимающие. Знают, когда надо отвлекать.
- Но…
- Ты же идеальная, Катя. Ты не можешь ей не понравиться.
- Я не идеальная!
- И кто тебе сказал такую глупость?
Я откинулась назад на спинку сидения и едва вслух не застонала от раздражения, смешанного со страхом.
- Все звучит слишком прекрасно.
- Значит, ты попала в сказку, - пожал плечами Глеб. – Привыкай. Так будет всегда.
Я б поспорила с этим заявлением, но не успела. Он вышел из автомобиля, обошел его и открыл дверцу с моей стороны, подал руку, помогая выбраться на улицу.
Замерев на снегу и осмотрев симпатичный частный домик, тоже окруженный снежными сугробами, я поймала себя на мысли, что попала в какую-то уж слишком неправдоподобную сказку. Ну не бывает так. Просто не бывает! Не может это быть правдой. В чем подвох? Я пыталась его найти, а он все никак не находился и не находился.
Значит, должно быть что-то очень серьезное. То, для чего я нужна Глебу. Все эти рассказы про вечную любовь… Так не бывает. И Золушек не бывает. Я уже взрослая девочка и выросла из сказок. Не серая мышь, которой на голову сваливается миллиардер, упакованный в дорогущий костюм, с колечком в бархатной коробочке… Да что ж, у моего миллиардера не было даже подозрительных красных комнат с плетками и наручниками!
- Скажи, - пробормотала я, не удержавшись, - что я упала в холле твоей фирмы, стукнулась головой, а сейчас мне просто все чудится. Потому что это не может быть по-настоящему. Я не настолько сумасшедшая.
- Может, - твердо промолвил Глеб. – И ничем ты не ударялась. Потому что я уже три раза тебя поймал.
- Я уже три раза могла впасть в кому после удара головой, - проворчала я. – Это очень высокая вероятность! Все. Я валяюсь в больнице, и мне просто снится очень долгий, очень бредовый и очень интересный сон.
- Пусть так, - пожал плечами Глеб. – Но хороший же сон? Давай. Пойдем. Помни, коты, коты и еще раз коты. Бабушка обожает шотландских короткошерстных, хотя скотиш – лучшее слово, которое может охарактеризовать этих паразитов. Пойдем? А, еще. Ираида Генриховна. Не перепутаешь?
- Не перепутаю, - пообещала я.
Зря пообещала, если честно. Бабушку Глеба я могла обозвать не только Ириной Геннадьевной, а и Генрихом Ираидычем, от страха позабыв все на свете. Знакомиться с бабушкой жениха – это уже само по себе страшно! Что уж говорить о том, что я и о самом Исаеве мало что знала?
Весь вчерашний день прошел как в тумане. Я запомнила только то, что мы долго гуляли на улице, вылепили фигурке оленя олениху из снега в пару, а потом Глеб поставил меня перед фактом – и перед коробкой, - что я должна принять его подарок. Ну, и как спорить, если моя собственная одежда промокла до нитки? Я еще я готовила что-то, перед этим пройдя квест под названием «найти что-то на кухне, где хозяйничал Назар», выслушала длинную историю семьи Исаевых, при этом все равно оказавшись слишком далеко от правды, просто потому, что Глеб обходил большинство подводных камней, запомнила, как зовут его бабушку и бабушкиных котов…
Ах да, поругалась с мамой и сказала ей, что переезжаю жить к собственному жениху. Теперь отступать было поздно. Наше трехдневное знакомство для всех окружающих превратилось в длительную историю любви, тянувшуюся как минимум полгода, и я чувствовала себя идиоткой, но идиоткой счастливой.
- Все будет хорошо, - приобнял меня за плечи Глеб, подталкивая к дому. – Не переживай. Бабушка хорошая и не кусается… Скотиши ее пушистые – кусаются, но то уже такое…
Я рассмеялась. Как минимум кое-что общее у нас с Ираидой Генриховной было. Котов я тоже безумно любила, только мама все не разрешала завести пушистика у нас.
Глеб крепко обнял меня, не давая даже случайно упасть на скользкой дорожке, что вела к крыльцу, и потянул за собой. Сбегать было слишком поздно, и я, велев себе выдохнуть и расслабиться, попыталась произвести что-то напоминающее улыбку.
Исаев помог мне подняться по крутым ступенькам, и я поразилась, как пожилая женщина вообще может жить в этом доме. Как она выходит на улицу? Но спросить Глеба об этом не успела, потому что он решительно позвонил в дверь.
Нам не открывали, наверное, минуты три. Глебу пришлось даже второй раз нажать на звонок, прежде чем дверь наконец-то поползла в сторону.
- Я же говорила! – раздался возмущенный и довольно молодой женский голос изнутри. – Говорила, что у нас гости! Мои котики всегда услышат, когда кто-то стучится! Я тебя уволю, если ты будешь так работать… Глебушка!
