Я там уже смотрела. Все перерыла. Нет моего мобильного, хоть тресни.
— Даже представить не могу, — снова с грустью в голосе произношу и вздыхаю, а на глаза наворачиваются слезы.
Ну, как же так-то?
— Отставить мокроту разводить! — Ким достает свой мобильный из кармана. — звони! Вдруг кто откликнется!
Я воодушевляюсь, но ненадолго — пять звонков с перерывом в двадцать минут каждый, и ни одного ответа. Лишь длинные гудки проверяют мою нервную систему на прочность.
— Пиши СМС, — командует Ким после очередного моего разочарования. — нашедшему просьба вернуть за вознаграждение!
Но в ответ… тишина.
И мое расстройство достигает пика…
— Что же делать? — задираю голову, любуясь белыми обоями на потолке, а после закрываю глаза.
Придется покупать новый, как бы ни прискорбно это звучало. С финансами небольшая напряженка, но я выкручусь. Не у Аделаиды же просить аванса. Который, кстати, я еще даже толком и не заработала.
Спасибо Киму, что не сдал меня, а то бы вместо денег прилетело бы мне увольнение.
Слишком много со мной проблем, как оказалось на деле. И ведь не поспоришь…
Звонок в дверь звучит слишком громко в моей пустой квартире, и я вздрагиваю. Выхожу в коридор, смотрю на дверь… И снова кто-то трезвонит. Время позднее, я никого не жду. Хотя, может, этот “кто-то” звонил, чтобы предупредить о своем приходе.
Только вот ответить некому…
— Кто? — я подхожу к двери и прикладываю ухо, как будто что-то могу услышать.
— Дед Мороз! — слышу знакомый голос и закатываю глаза.
Платон. Собственной персоной. Для полного краха сегодняшнего дня только моего нынешнего работодателя мне и не хватает. И так неудобно перед парнем за сегодняшнюю ночь.
А кстати, как он адрес мой узнал? Не помню, чтобы я указывала эту квартиру в контракте. Лишь прописку по паспорту.
Вот жулик, а говорил, что ему можно доверять!
— Новый год еще не наступил, — умничаю в ответ, и слышу довольно серьезное:
— Агата, открывай! Нам надо поговорить.
Если честно, то не надо. Абсолютно.
Только ведь Терехов так просто не уйдет. Раз что-то вбил себе в голову, то его танком не сдвинешь.
И сейчас ему зачем-то понадобилась я. На ночь глядя. Целый день не нужна была, а тут вдруг…
Кстати, а может, он и звонил, только я ответить не могла.
Чертов телефон! И моя невезучесть…
— Давай завтра, у меня сегодня неудачный день, — произношу на выдохе и слышу в ответ:
— А давай сегодня! Заодно вечер превратим в удачный!
— Платон…
— Агата, открой, я не уйду.
Хочется биться головой о стенку и громко кричать:
“Спасите!”
Только вряд ли поможет, хотя и заманчивая идея.
Но лучше сейчас дверь все-таки открыть, иначе все соседи сбегутся, еще и моей квартирной хозяйке настучат, какой Платон дебош устроил. А Терехов может.
Или все-таки не посмеет?
— Чего тебе? — ворчу, когда дверь уже открыла, глядя на улыбающегося парня.
Хорошее настроение у человека — что ж, ему везет. А у меня нет никакого желания именно сейчас веселиться. И как ему доступно объяснить, чтобы сваливал поскорее?
— Войти можно? — Платон приподнимает одну бровь, заглядывая ко мне в квартиру. — Или ты не одна?
— С тараканами! — выдаю довольно резко, на что парень в ответ смеется. — Одни бегают по кухне, другие у меня в голове. Не помешают?
— Если бы ты сказала, что крысы бегают, — усмехается Терехов и заходит в квартиру, а я закрываю дверь и громко язвлю:
— Ха-ха-ха!
— Не смешно, между прочим, — парень разувается и проходит на кухню, так как только там горит свет. — Чаем напоишь?
— Слушай, тебе заняться нечем? — я опираюсь о дверной проем и складываю руки на груди. — Или чая выпить негде?
— Представь себе, негде, — пожимает плечами, рассматривая мою кухню. — Миленько.
— Платон, у меня сегодня тяжелый день, и нет абсолютно никакого желания сейчас упражняться с тобой в остроумии, — выдаю на одном дыхании, наблюдая за парнем. — Если ты по делу, то давай свое дело. Если просто поболтать, то я…
— Ничего не теряла сегодня?
Мать честная, он серьезно? У меня даже второе дыхание резко открылось, и прилив сил зашкалил.
— Мой телефон у тебя, — скорее констатирую факт, чем задаю вопрос.
— У меня, — улыбается в ответ Платон. — Ты забыла на тумбочке.
— Спасибо, — теперь уже и я улыбаюсь, так как настроение делает резкий скачок вверх. — Я уже думала, что потеряла. Навсегда.
— Ну-у, — тянет Терехов и усаживается за стул, а мне ой как не нравится его выражение лица.
Что-то задумал этот негодяй! Вот чувствую, так просто мобильный не отдаст. Да и весь вид его намекает…
Хотя уже не намекает, а открыто кричит: “Ты попала, детка!”
— И что ты хочешь взамен? — аккуратно интересуюсь, наблюдая на лице парня всю ту же победоносную улыбку.
Он еще молчит, но я уже отчетливо понимаю. Вот теперь я точно попала…
А ведь у Платона все на лбу написано. Все его “хочу”. Можно даже не интересоваться, ведь парень и не собирается скрывать своего интереса. Лишь мило улыбается, не отводя взгляда.
— Кофе сделаешь? — приподнимает одну бровь вверх. — А то устал, как собака, и сейчас свалюсь прямо под стол.
— Да, конечно, — быстро отворачиваюсь к плите. Скорее мне нужен временный перерыв, чем я действительно хочу сейчас делать кофе Терехову.
“Ты еще не готова!” — внутренний голос вдруг резко просыпается, хотя целый день молчал, как партизан на допросе.
Не готова, даже спорить бессмысленно, но как же хочется попробовать. Поверить.
И довериться. Не только телом, то и душой…
— Ай! — я так замечталась, ушла в себя, что не заметила, как кофе сбежал из турки. — Черт! — хватаю горячую посудину, забывая напрочь о полотенце, и тут же она с грохотом выскальзывает из рук.
— Агата! — Платон подлетает ко мне, но я уже прыгаю на одной ноге, так как другую обожгла кипятком.
— А-аа! — кривлюсь, закрывая глаза, как чувствую прикосновение мужских пальцев к моей талии.
И почему-то начинаю прыгать еще быстрее!
— Замри! — голос Платона грозно звучит мне прямо на ухо, и я, как будто под гипнозом, останавливаюсь.
А когда открываю глаза, то даже ойкнуть не успеваю, как парень поднимает меня на руки. Ни слова не произносит, лишь несет меня в единственную комнату.
С единственным диваном.
Теперь уже мне точно не отвертеться от его “хочу”.
“Сама ведь хочешь! Только боишься…” — мой внутренний голос как-то резко меняет свое мнение, пока я смотрю на Платона.
Аккуратно берет мою ногу, проводит пальцами по ступне, а у меня начинает дрожать все тело. Какой-то разряд электрического тока проходит, вызванный прикосновениями парня. Так приятно, и в то же самое время слишком неожиданно.
Сердце колотится, как бешенное, а я замираю, не отводя глаз от своего спутника.
— Больно? — он переводит на меня взгляд, при этом продолжая держать ногу в своей ладони.
— Нет, — честно признаюсь, не узнавая своего голоса.
Какой-то невидимый комок в горле, который я сглатываю раз за разом. И все так же смотрю Платону прямо в глаза. Как будто магнитом тянет. Приковывает. Не отпускает.
И ведь не отпустит же, можно и не пытаться.
Сейчас настает очередной переломный момент в наших отношениях, я это чувствую каждой клеточкой своего тела. Немой диалог:
“Доверься мне!”
“Я…не могу!”
“Можешь… И хочешь…”
“Хочу…”
И я опускаю взгляд, не в силах больше сопротивляться своим чувствам.
Можно снова сбежать. Спрятаться, закрыться от всего мира, но себя ведь не обманешь — всегда надо быть честной.
Зачем-то же судьба подарила нам с Платоном второй шанс. Ведь не зря же мы снова встретились.
— Агата… — голос парня хрипит, а рука медленно ползет по моей ноге.
— Я… боюсь, — снова поднимаю взгляд на парня. — Честно, — киваю и снова пытаюсь спрятать глаза, только Платон вовремя ловит меня пальцами за подбородок.
