к моим губам, я не стала возражать, раскрывая рот и впуская его горячий язык.
Сзади прогнулась кровать, жесткие ладони прошлись совсем не ласково, а очень даже по-собственнически по талии, сомкнулись на бедрах, резким движением притискивая меня к твердому члену.
Я только слабо ахнула в губы Гнома, он прижался сильнее, не позволяя мне уклониться, и настойчиво ворвался языком в мой рот. От его вкуса, от нежности и даже какой-то легкой деликатности, с которой он целовал меня, голова закружилась. А нарочитая грубость Сани, приподнявшего мое бедро, раскрывая удобнее для себя, только оттеняла все эмоции, даря остроту и перечный, горячий кайф.
Гном еще целовал меня, долго и умело, когда Саня молча толкнулся членом в уже готовую для него влажность.
Это не стало событием, мне кажется, я была готова еще в тот момент, когда они ругались друг с другом и делили меня.
Извращение, да, я в курсе. Но плевать…
Я выгнулась от вторжения, тут же напомнившего о том, что, несмотря на все желание и готовность, секса за эту ночь было многовато…
Но мимолетное неприятное ощущение быстро прошло, когда Саня набрал нужный темп, мерно и тяжело вбивая в меня свой немаленький член.
Гном в этот момент оторвался от меня, но удерживал за шею, впиваясь в лицо диким, слегка безумным взглядом. Ему нравилось смотреть, я уже это поняла, и потому не стеснялась своих эмоций от секса, не стеснялась показывать, насколько мне хорошо, насколько я кайфовала от того, что они с Саней со мной делали…
— Малыш, малыш, малыш… Раскрой ротик, давай… — Гном шептал свои привычные пошлости жарко и бесстыдно, дополнительно обдавая меня огнем своего желания.
Я раскрыла рот, не в силах сдержать жалобные стоны, потому что Саня, видя нас с Гномом, сделался совершенно безжалостным.
Гном тут же провел пальцами по моим губам, толкнулся внутрь. Я послушно сомкнула губы, принялась посасывать, прикрыв глаза от удовольствия.
— Малыш… — застонал Гном, — с ума сводишь… Ох, бля…
Саня в этот момент с низким, страшным рычанием перехватил меня за шею, словно удушающий провел, но мягко, просто локтем под горло взял и на себя потащил. И сорвался в бешеный, жестокий темп, словно вымещая на мне все то, что не удалось выместить в неполучившейся драке с Гномом.
Я только гнулась послушно, понимая, что ему это надо. Им это надо.
Саня выскользул из меня за мгновение до финала, но я даже ахнуть не успела, как Гном тут же потащил на себя, упал сверху и без особых затей задрал безвольные ноги себе на плечи.
— Малыш, малыш, малыш… — бормотал он, бесконечно целуя мое лицо, губы, скулы, спускаясь к шее и не прекращая жестко и сильно двигаться, — покричи, малыш, покричи…
А мне только этого и не хватало для того, чтоб кончить.
Я вскрикивала на каждое движение, на каждый жестокий толчок, Гном, рыча, ускорился, с силой натягивая меня на себя в бешеном темпе, от которого голова моталась по простыне, а руки беспорядочно хватали смятую ткань, чтоб хоть как-то заякориться.
Саня перехватил мои запястья, сжал, прибивая к кровати, и пальцами провел по губам.
— Оближи, — холодно скомандовал он, я послушно слизнула сперму с его пальцев… И забилась в жестком, прошивающем насквозь, как удар тока, кайфе.
Гном догнал быстро, вышел и залил мне живот семенем.
Провел пальцами по коже, словно в трансе размазывая его, а затем счастливо засмеялся и рухнул рядом на кровать.
С другой стороны молча упал Саня.
Он повернул меня к себе за подбородок и наградил долгим, сладким поцелуем.
— Бляха, как хорошо, — смеялся Гном, — охереть же, да, Сань?
— Да, — тяжело уронил Саня, подгребая меня к себе ближе.
— А тебе хорошо, малыш? — Гном повернулся на бок, мягко провел ладонью по соску, тут же сморщившемуся в готовностью в ответ на ласку, — понравилось тебе?
— Да, — ответила я чистую правду. И повторила, — да.
Этот день запомнился, как нечто аморфное, сладко-тягучее, бессмысленное и горячее.
Мы спали, просыпались, ели заказнную еду, потом занимались сексом, неспешным, долгим-долгим. Мужчины менялись местами, брали меня по-разному, доводя до безумия своими ласками.
Мне было остро хорошо, настолько, что даже говорить не хотелось, выяснять ничего не хотелось.
Я осознавала, что надо это сделать, но в то же время понимала, что, возможно, это единственные мои такие сладкие дни, праздник тела… И не было смысла это все рушить.
Мужчины больше не выясняли отношений, по крайней мере, я этого не слышала, между собой только переругивались в привычной манере, а так больше ласкали меня, кормили всякими заказными вкусностями, включали на большом телевизоре какие-то бездумные сериалы, типа Большого взрыва и прочего в таком же стиле.
Ночью мы поспали. А утром меня опять разбудили и занялись сексом.
В этот раз проявил инициативу Гном, мягко навалившись на меня и сонно куснув в плечо, заставляя раздвинуть ноги шире и прогнуть поясницу.
Я ощутила, как в меня медленно погружается большой горячий член, и это было настолько волшебно и сонно, что я только послушно позволила себя взять и застонала от удовольствия.
Тут проснулся Саня, сел перед моим лицом на колени и легко приподнял за плечи, заставляя Гнома тоже встать и меня поставить перед собой на четыре точки.
А потом просто взял за подбородок, раскрывая губы, и толкнул мне в рот член.
Я плохо помнила происходящее, потому что все еще находилась в странном сумрачном, пограничном состоянии, между сном и явью, а потому инициативы в этих действиях не проявляла. Да ее и не требовалось, мои любовники сами все делали.
Мягко и настойчиво брали меня одновременно, ласкали, придерживали своими тяжелыми, грубоватыми руками, двигались практически синхронно, наполняя меня так, что мне казалось, будто мы — единое существо… Это было волшебно.
И я кончила так же, как и занималась сексом, мягко и долго. Сладко застонала, выпуская член изо рта, выгнулась, глядя в светлые, безумные глаза Сани…
Ощутила, завершающие тяжелые толчки Гнома,
