и то же. Мы близкие люди и просто обязаны помогать друг другу. Я не отказываюсь от этого. Всего лишь предлагаю альтернативу. И тогда мама снова вспоминает дурацкий случай, когда я чуть не пролила на себя кипяток, а дядя Боря спас меня от страшной участи. Если бы не он, я была бы уродливой и покрытой шрамами. В худшем случае попросту умерла бы.
Не в силах разговаривать, я передаю трубку Натану. Он старается пояснить маме, что нет никакой разницы — будут родственники жить в нашей квартире или в соседнем жилом комплексе. Мы оплатим проживание, проезд и лечение. Но общение заканчивается жутким скандалом. Сначала зятя с тёщей, затем моим с мамой. И в завершении я ругаюсь с Натаном, когда сдаюсь и соглашаюсь принять у нас гостей.
В понедельник утром я встречаю родственников на вокзале. Дядя Боря сразу же вручает мне в руки одну из близняшек со словами: «Заодно и потренируешься». После чего мы садимся в мой автомобиль и долго едем по городу, встряв в пробку.
Оказавшись в квартире, родной брат мамы важным тоном просит провести ему экскурсию. Замечая мелкие недостатки в виде высоты розеток или кривоватого плинтуса, он сетует на то, что мастера нынче работают спустя рукава. Вот если бы мы пригласили его — дядя Боря сделал бы нам идеальный ремонт, а самое главное не настолько дорого. И плевать он хотел на то, что у нас своя строительная компания.
Я глубоко дышу и успокаиваю себя тем, что гости — это ненадолго. Всего на три-четыре дня. Максимум пять. Я же могу побыть терпимой и доброжелательной? Могу. Нужно просто попробовать.
Вспоминаются обидные слова мамы, которые она выкрикнула в пылу ссоры, будто мы с Натаном никогда не бываем ей рады. Это вовсе не так. Я с удовольствием провожу время с родителями, просто мы теснимся не в одной квартире. Натан не любит посторонних, а я его поддерживаю. Возможно, это отголоски жизни в студенческом общежитии, когда приходилось делить кухню, санузел и душ. Но тогда у нас попросту не было выбора, а сейчас он есть. И муж предпочтёт оплачивать аренду квартиры или гостиницы во имя собственного спокойствия.
Натан возвращается поздно вечером, и, даже не ужиная, направляется в спальню. Я подхватываю Нику на руки и следую за ним.
Застываю в дверном проёме, прижимаю к себе кроху. Первый день — полёт нормальный. Помогая Эле, я научилась готовить кашу и менять подгузник. В последний день и вовсе сдам экзамен по краткому курсу молодой матери.
— Посмотри, Нат. Мы похожи? — спрашиваю, целуя Нику в пухлую щёку.
Она в свою очередь тянет меня за волосы. Я айкаю и кривлю лицо. Делаю вид, что мне больно.
— Представь, что это наша с тобой дочь, — проговариваю, когда муж отрывается от ноутбука и осматривает нас скептическим взглядом.
— Для чего, Влада? Это не наша дочь.
— Какой же ты!.. Совсем не развиваешь фантазию, Левицкий!
На следующий день Натан приходит гораздо позже, когда в квартире уже все спят. Я настолько устала, бегая с Элей по больницах и выстаивая громадные очереди, чтобы попасть к какому-то жутко умному, но заносчивому специалисту, что даже не откликаюсь на ласки мужа.
С каждым днём мы всё меньше времени проводим вместе. Я устаю, трачу силы на сестру и близняшек. Со временем понимаю, что дети — это чертовски сложно, хотя и мило.
В последний день отъезда родственников у меня дёргается глаз. Я провожаю Элю на поезд, возвращаюсь домой и набираю пенную ванну. Зажигаю свечи, включаю музыку и погружаюсь в тёплую воду. Вот это кайф. Тишина, чистота, спокойствие и уют. Хотя в ушах до сих пор эхом звучит детский крик.
Прикрыв глаза, я вспоминаю, что хотела взять с собой бокал вина. Едва выбираюсь из воды, как слышу щелчок входной двери.
— Ты сегодня рано, — обращаюсь к Натану, укутавшись в халат.
Он проходит в квартиру с огромным букетом белых роз и протягивает мне бархатную прямоугольную коробку.
— О… ого! А что за повод?
— День влюблённых, Влада, — мягко произносит муж.
— Вот же гадство. А я не приготовила подарок.
— С тебя минет, — с усмешкой говорит Натан, снимая верхнюю одежду и разуваясь.
— Только напомни, ладно? В моей голове лишь перечень того, что можно есть детям в девять с половиной месяцев. И торговые марки подгузников, которыми лучше всего пользоваться. Скажи, как стереть это из памяти?
Натан притягивает меня к себе и целует в губы. Едва я высвобождаюсь, как тут же открываю его подарок — браслет из белого золота. Стильная и лаконичная брендовая модель идеально сидит на запястье. Мне очень нравится!
Поставив цветы в воду, я разогреваю ужин и наполняю бокалы вином. Уставшие, мы быстро пьянеем и начинаем разговаривать на откровенные темы. По большей степени я.
— Скажи, ты только один раз занимался сексом с той девушкой? — спрашиваю, поднявшись со стула. — Больше не встречался с ней?
— Больше нет.
— А хочешь?
Убираю посуду в раковину. Натан откладывает в сторону столовые приборы и молча меня рассматривает.
— Не думал об этом.
— Где вообще искать этих разовых партнёров, чтобы при этом чувствовать влечение к человеку и не давать ему надежд на совместное будущее?
— Специальные сайты и вечеринки для свободных пар.
Я подхожу к столу, опираюсь об него бёдрами и пью вино, ощущая, как кружится голова.
— У одного из местных блогеров я видела приглашение на такую вечеринку, — задумчиво проговариваю. — И, кажется, она состоится сегодня.
— Хочешь сходить? — спрашивает серьезно Натан.
Мы смотрим друг другу в глаза. Кровь нагревается и вскипает в венах.
— А ты?
— Я первый спросил.
— Можно попробовать. Это же ни к чему нас не обязывает?
— Нет, абсолютно.
Я захожу в блог и нажимаю на ссылку. Заполняю короткую анкету, прикрепляю совместное фото. Становится интересно — смогла бы я подпустить к себе кого-то кроме Натана и Паши? По коже гуляет то жар, то ледяной холод.
У одной пары, за которой мы следим, есть правило с мужем — подбирать друг для друга партнёров.
Я тихо посмеиваюсь и снова пригубляю вино. Выбрать что ли девушку для моего мужа? Это звучит настолько забавно и абсурдно…
— Заявку одобрили, Нат, — проговариваю удивлённо. — За пять минут. Нужно лишь внести сумму взноса.
* * *
Ценник на каждой вечеринке разный и стартует от ста долларов за вход. Для пары одна сумма, для свободной, но жаждущей знакомств девушки — другая. Для одиноких мужчин ценник самый-самый
